Ветераны в строю… 

 В канун проведения годовщины военно-стратегической операции «Дунай» в 1968 году Советской Армией и армиями стран Варшавского договора, в г. Ростове-на-Дону проведена рабочая встреча с ветераном «Железной дивизии», участником и руководителем Башкирской региональной   Группы военно-стратегической операции «Дунай» Габдуллиным Фарвазом Ахмадулловичем, приехавшим из Башкортостана.

Рядовой Габдуллин, Чехословакия, 1968 г август, район г. Острава.

 В 1968 году рядовой Советской Армии – в составе 56-го отдельного батальона связи 24-й мотострелковой «Железной» дивизии, принимал участие в военно-стратегической операции «Дунай», в качестве радиотелеграфиста радиостанции Р-102М», выполняя служебно-боевые задачи.

Солдатская фотография тех лет запечатлела однополчан. В центре – рядовой Ф. Габдуллин.

  В г. Ростове-на-Дону ветеран из Башкирии посетил Центр ветеранов боевых действий, а также поделился опытом ветеранской деятельности среди участников операции и по направлению патриотического воспитания молодежи.

У стенда 20-й танковой Звенигородской Краснознаменной дивизии, принимавшей участие в составе Центрального фронта военно-стратегической операции «Дунай».

Возле стенда погибших воинов Советской Армии в период выполнения воинского и интернационального долга в ходе операции.

  Более полувека назад каждому солдату и офицеру считалось большой честью служить в «Железной» дивизии Прикарпатского военного округа.

 24-я мотострелковая Самаро-Ульяновская Бердичевская Железная ордена Октябрьской Революции, трижды Краснознаменная, орденов Суворова и Богдана Хмельницкого дивизия…, в 2018 году которой исполнилось 100 лет. 

ЛЕГЕНДАРНАЯ

ЖЕЛЕЗНАЯ   ДИВИЗИЯ. 

ИЗ БОЕВОГО ПУТИ24-й МОТОСТРЕЛКОВОЙ

САМАРО-УЛЬЯНОВСКОЙ, БЕРДИЧЕВСКОЙ, ЖЕЛЕЗНОЙ,

ОРДЕНАОКТЯБРЬСКОЙРЕВОЛЮЦИИ, ТРИЖДЫ

КРАСНОЗНАМЕННОЙ, ОРДЕНОВ СУВОРОВА

И БОГДАНАХМЕЛЬНИЦКОГОДИВИЗИИ.

 Особое место в истории Железной занимает 1968 год. Он знаменателен тем, что соединение отметило свое 50-летие боевом походом выполняя задачи, поставленные советским правительством.

 В начале мая 1968 г. в Объединенных ВС СВД шла подготовка к стратегическому командно-штабному учению на Юге Западной ТВД под условным наименованием «Шумава» с привлечением некоторых соединений и частей Чехословакии и СССР. В ночь 5 мая начальник Генерального штаба ВС СССР Маршал советского Союз М. В. Захаров поставил командиру дивизии, генерал-майору Г. П. Яшкину задачу поднять соединение по тревоге и к утру сосредоточиться в запасном районе недалеко от советско-польской границы. Задача быта выполнена в срок, распоряжение комдива прибыли две трейлерные бригады под тяжелую технику. По приказу Министра обороны в 18 часов 5 мая Железная в районах Немиров, Краковец перешла советско-польскую границу и по двум маршрутам, назначенным Генштабом, приступила к совершенно марша в район Катовице. Цель марша сводилась к демонстративно-парадным действиям в канун и дни празднования Победы над фашистской Германией, выполнению миссии доброй воли.

 В середине июня 1968 года под руководством штаба Объединенных ВС Варшавского договора на Юго-Западном ТВД началось стратегическое учение «Шумава». На одном из этапе этого мероприятия проводилось войсковое учение на Либавском полигоне, расположенном в северной Моравии. Входе этого учения части Железной выиграли «встречный бой», получили высокую оценку и вернулись в Катовицкие леса

 Командир дивизии одновременно подчинялся пяти вертикальным инстанциям, которые проявляли высокую активность. Все их ценные указания сводились к одному «Ты, там, смотри. Действуй по обстановке!» А некоторые заботливо напоминал о военном трибунале. Не дай Бог кому оказаться в таком положении. Но Григорий Петрович Яшкин, прошедший «через реки, горы и долины, сквозь пургу и черный дым... по путям-дорогам фронтовым» оказался на высоте положения, штурвал управления дивизией держал в своих крепких руках.

 Железная была готова к решению самых сложных задач на полях сражения. Части дивизии сосредоточились в ближайших лесах. Координацию деятельности комендатур осуществлял заместитель командирадивизии, полковник М. К. Казанцев, назначенный комендантом Остравы - столицы Моравии.

 Тогда, осенью 1968 г., контролировать обстановку в городах Моравии означало своевременно обнаружить признаки готовящихся вооруженных выступлений провокаторов, не допустить втягивания частей и подразделений в политические конфликты между различными группировками моравского общества. Органы войсковой разведки и «Смерш» дивизии, возглавляемые подполковниками Г.А. Артюшенко, И. Н. Горюновым, действовали совместно, согласованно применяя различные способы добывания сведений.  Изобретательность и смекалку разведчика в те дни проявил командир разведбатальона подполковник М.А. Шерстобитов.

 Высокое искусство в организации связи с частями, располагавшимися на огромной территории Моравии, проявили начальник связи подполковник А.М. Алакаев и командир батальона связи подполковник Т.Е. Зелинский.

 На должном уровне осуществлялось медицинское обеспечение. Врачи медсанбата подполковника м/с Н.О. Цигельмана своевременно появлялись в подразделениях, где требовалась срочная квалифицированная медпомощь воинам.

 Не было проблем по снабжению частей продовольствием, горюче-смазочными материалами и финансированием. Тыловые учреждения Северной группы войск и подразделения материального обеспечения дивизии и частей работали планомерно организованно.

 Командиры и штабы всех степеней работали в непривычных для них условиях, запутанной внутриполитической обстановки в Моравии. При контролировании назначенных объектов малейшие ошибки в принятии решений могли привести к непоправимым последствиям.

 Григорий Петрович Яшкин и его соратники полковники Д.Г. Царапкин (начальник штаба дивизии), М.К. Казанцев (заместитель командира), А.И. Комаров (начальник политотдела), М.М. Колесников (начальник артиллерии), Н.А. Кузьмин (начальник ПВО), командиры частей, проявили политическую зрелость, высокую выдержанность, умение найти контакты как с прогрессивными местными руководителями, так и с антисоциалистическими элементами, убеждая их в заблуждениях. Именно дипломатические качества командиров и штабов обеспечили успешное выполнение поставленных задач.

 Поздней осенью 1968 года Железная, выполнив интернациональный долг, вернулась на Родину...

 * * *

ВЫПИСКА

из исторического формуляра 24 мотострелковой

Самаро-Ульяновской, Бердичевской, Железной,

орденов Октябрьской Революции, трижды Краснознаменной

орденов Суворова и Богдана Хмельницкого дивизии. 

 5 мая 1968 года дивизия была поднята по боевой тревоге после доукомплектования личным составом и автотранспортом, совершив 500 км комбинированный марш, к исходу 8 мая сосредоточилась в районе Чеховице, Пшина, Скочуб, Бельска-Бяла, ПНР, а 26 мая передислоцировалась в район Рыбник, Жоры, Пильховице, Сумина.

 Выполняя волю Коммунистической партии, Советского правительства и Советского народа, части дивизии совместно с войсками союзных армий решительными и умелыми действиями расстроили и опрокинули коварные планы внутренней контрреволюции в Чехословакии и ее империалистических вдохновителей из-за рубежа на отторжение ЧССР от социалистического лагеря и реставрацию капитализма в этой стране.

 При выполнении поставленной задачи на территории Северо-Моравской области ЧССР солдаты, сержанты и офицеры показали высокое воинское мастерство. В сложных условиях совершили марши и в короткое время с честью и достоинством выполнили задачу.

 30 октября части дивизии, согласно решению Советского правительства, начали организованный выход с территории ЧССР на Родину, в места постоянной дислокации. 

Командир 24 мотострелковой дивизии

генерал-майор

Г.П. Яшкин

 

Начальник штаба дивизии

полковник

Д.Г. Царапкин

 

 Сегодня, спустя десятки лет, приобретя большой жизненный опыт, кавалер ордена "Знак Почета" - Фарваз Габдуллин  активно занимается общественной деятельностью патриотической направленности, в том числе и за пределами Башкирии. 

Возле святыни Железной дивизии в краеведческом музее с. Стерлибашево, Башкортостан.

Встреча ветеранов Железной Дивизии, участников военно-стратегической операции "Дунай", с. Стерлибашево Башкортостан. Май 2021г. Справа Риф Шаниязов, далее Николай Шилин, Фарваз Габдуллин, Рафис Насыров, Вазир Рысаев, Галиян Кульмухаметов.

 Узы дружбы и боевого братства будут крепнуть!

 

К 53-й годовщине ВСО "Дунай"

Воспоминания участника боевой операции «Дунай» - кавалера ордена «Красной звезды», ветерана боевых действий, почётного гражданина г. Новочеркасска, почётного председателя НГООВ, полковника в отставке Алексеева Б.П.

  В августе 1968 года – командир 2-го танкового батальона, 155-го танкового полка, 20-ой Краснознамённой, Звенигородской танковой дивизии, майор.

  Прошло более 50-ти лет, время стирает в памяти многие события, детали, лица, имена и фамилии. В чём-то возникают сомнения, а так ли проходило это событие, хочется при встрече с другими участниками вспомнить и обсудить, какие - то события или детали, чтобы не исказить истину. Не исключаю ошибочных трактований.

  Хочу изложить только то, что сам проделал или видел своими глазами и что сохранила память с годами.

Подготовительный период.

  Не помню точно время, но где-то весной или в начале лета вернулись с каких–то очередных учений и, как всегда, приступили к обслуживанию техники и постановке её на кратковременное хранение. На учения выходили танки с выгруженным боекомплектом.  В ходе обслуживания техники неожиданно поступила команда – прекратить обслуживание и привести боеприпасы с артсклада, загрузить их в танки. Танки подготовить к маршу в направлении Варшавы, т.к. там происходили какие-то волнения.

  Закончив загрузку, приступили к подготовке, как вдруг снова поступила команда – разгрузить боеприпасы и продолжить обслуживание техники и постановку её на хранение. В очередной раз разгрузили и вывезли на склад. Но вскоре снова поступила команда – загрузить боеприпасы и на этот раз приступить к подготовке к совершению длительного марша в направлении Чехословакии.

  Это было приблизительно в конце июня или начале июля. С этого времени традиционные плановые занятия по боевой подготовке были несколько нарушены и всё было подчинено подготовке техники, имущества, которое бралось с собой, личного состава и офицеров. Участились совещания. Мы комбаты ждали вечером, когда нас вызовет ком. полка. Затем проводили совещания с офицерами управления батальона и ротными, а командиры рот со взводными. Это заканчивалось поздно, до самого отбоя. Приблизительно в июле техника была выведена из боксов и построена в ротных колоннах в парках боевых и колесных машин и в таком состоянии продолжалась подготовка к выходу по сигналу тревоги в район сбора. Поступило распоряжение личному составу взять с собой парадную форму, т.к. возможно мы можем остаться в ЧССР на постоянной основе. В каждый батальон выдали малогабаритные, переносные транзисторные приёмники, он был у замполита б-на м-ра Темирова В.Т. Необходимое имущество загружалось в транспорт. На всей технике были нанесены белые перекрещивающиеся полосы для опознавания принадлежности. Все экипажи были полностью укомплектованы, как говорят, всех поставили в строй по штатному расписанию. Так, например в моём экипаже наводчик был прапорщик – начальник огневого городка, но как наводчик был подготовлен слабо. Пришлось срочно его доподготавливать.

  Намеченный район выхода находился в южном направлении от Свентошува, в сторону границы с Чехословакией. В этот период командир полка п/п-к Архипов В.М. провёл с командирами батальонов рекогносцировку этого района. Ехали по району на УАЗике и не выходя из него, видимо с целью скрытности, командир полка указывал комбатам, где кому и в какой просеке размещать батальоны. В последующим это вышло нам боком.

  Чтобы не оставить детей без каникул, я в конце июля решил отправить жену с детьми в Союз к морю. Посадил в поезд и отправил в г. Легница. И только вернулся в городок домой, как прибежал посыльный и сообщил о тревоге. Я прибыл в парк боевых машин. Танки были заведены. Проверил готовность рот к выходу, занял своё место в люке танка №202 и получив сигнал на выход, вытянул батальон в походную колонны за 1-ым тб.

  Зам по тех. б-на м-р Вакулюк выводил из автопарка колонну тыла б-на и замыкал в последующим колонну батальона в целом.

            Выход из парка по тревоге                                            Командир 2 тб м-р  Алексеев Б.П. и мех. водитель

  Прибыв в указанный район сосредоточения, начали размещать танки в отрекогносцированных ранее просеках и тут-то выяснилось, что район заболочен. Танки начали садиться в болото, экипажи вынуждены были заниматься эвакуацией. Застревания были тяжёлыми, своими средствами мы не справлялись. Были задействованы эвакосредства полка, а затем дивизии и СГВ. В результате около суток ушло на эвакуацию. Валили сосны, гатили места на дорогах просек и наконец полк вышел из этого природного плена. Нам сменили район, и мы совершили марш в новый. Этот район в предместьях г. Любань, приблизительно в 5-10 км. до него. Район был прекрасный, сухой, высокие сосны. Мы разместились поротно и тыл батальона, а в центре КП б-на – мой танк, БТР-50П – НШ б-на м-ра Гражданинова, БТР-40 – нач. связи б-на л-та Суши и летучка (МТО) – зам по теха батальона м-ра Вакулюк.  4-ой ротой командовал к-н Тарасов В., 5-ой к-н Карлюк М., 6-ой к-н Омельченко.         

  Для офицеров были привезены палатки, кровати и матрацы. Для личного состава оборудованы палатки из танковых брезентов - по одной на роту и матрацы. Для приёма пищи личному составу оборудованы ровики. Они же использовались для занятий.                                                                                   

  Для офицеров оборудована полевая столовая – стол из жердей, сидения из чурбаков. Тут же проводились совещания.

  Так батальон жил и работал до 21-го августа. За два-три дня, было воскресенье и приезжали из Свентошува семьи, кто хотел. После отправки семей пошли слухи, что завтра наверно будем возвращаться домой.

  Вблизи нашего военного городка Свентошув в районах разместилась МСД, пришедшая из г. Бреста.

Период ввода и совершения марша.

  К вечеру 20-го августа ком. полка собрал на КП совещание и отдал приказ на вход в ЧССР завтра 21-го августа в 24.00. Колонну батальона вытянуть на шоссе за 1-ым тб к 22.00. и выдал карту с отработанной боевой задачей – совершения марша по указанному маршруту, с исходным  рубежом, рубежами  регулирования, районами малых привалов и одним районом большого привала для дозаправки техники и приёма пищи, а также боевая задача с выходом к границе с ФРГ - (блокировать  чешскую погранзаставу и частью сил быть в готовности блокировать чешский  МСП у г. Вимперк, ни кого не пропускать на территорию ЧССР и выпускать желающих покинуть её. Быть в готовности к боевым действиям).

  Ночью изучали полученную задачу с заместителями и командирами рот, и я принимал решение по полученной задаче и выработке приказа. Утром после завтрака приступили к свёртыванию лагеря и подготовке к маршу. Проведя обед построил батальон и отдал приказ на совершение марша. Вместе с замполитом б-на провели митинг. К 22.00 вытянули колонну батальона на шоссе и заняли своё место в походном построении полка. Работа радиостанций только на приём, на передачу разрешалось с 24.00 по преодолению государственной границы.

  Рекомендовалось подвязать антенны в наклонное состояние. Я нашёл в темноте какую -то проволоку и выполнил подвязку, чтобы исключить контакт с проводами высокого напряжения (трамвай, электролинии ж.д.).

  Дивизия совершала марш по двум маршрутам. Походного построения дивизии не знаю. Наш полк совершал марш по правому маршруту. Был ли он головным, или впереди кто-то двигался я тоже не помню. Предполагаю – шла разведка и регулировщики.

                                                                    Два маршрута 20-тд                                        155тп Гёрлиц – Вимперк с севера на юг

   В 22.30 началось движение колонны. Проходили по улицам г. Любань, на всех тротуарах стояли толпы польских жителей с цветами, которые бросали нам на танки.

  По прохождению города и с преодолением границы над нами полетели вертолёты. Командир полка запросил нас о слышимости и обстановки. Все по порядку доложили - «слышим хорошо, движемся в колонне». Однако меня он запросил снова, я опять ему доложил, он опять меня запрашивает. И я понял, что он меня не слышит, мгновенно мелькнула мысль о подвязанной антенне, я отпустил её и связь появилась. На всю жизнь запомнил слова командира - «Это преступно халатное отношение к выполнению боевой задачи».

  Набрав скорость и установив уставную дистанцию между батальонами до 5 км. продолжали движение. Прошли польскую погранзаставу - пограничники отдавали нам честь. На чешской погранзаставе никого не было.

  Через какое –то время на шоссе стоял регулировщик и показывал съезд вправо с шоссе в лес. По следам я видел, что 1 тб ушёл туда же. Мы втянулись в просеку и остановились. Так стояли какое-то время будучи в неизвестности о причине, затем движение возобновилось и следя по карте я понял, что мы что-то обходили. Даже частично зашли в ГДР, но вскоре вышли на то же шоссе и вновь набрав возможную скорость продолжали движение.

  Дорога пошла вниз с поворотом направо и я увидел на повороте дом, в который въехала наша «Шилка» проломив стену, торчала только трансмиссия. Людей не было видно и экипажа тоже. Видимо обломки сверху не позволяли открыть люки. Что было дальше, я не знаю, Мне надо было, не снижая скорости продолжать движение. Втянулись в улицу. Стоя в башне, я был почти на уровне окон вторых этажей.

     Прохождение через населённые пункты.                                 Танк к-ра 2-го тб и БТР-50П нач. штаба  

  

  Из окон на нас смотрели удивлённые, перепуганные и непонимающие лица жителей. Так спокойно прошли населённый пункт и набрав максимальную скорость пошли по шоссе дальше. Тут и началось сказываться необученность механиков водителей танков в вождении по дорогам с покрытием на максимальной скорости. Участились случаи, когда механики водители не справлялись с управлением и слетали в кюветы срубая несколько фруктовых деревьев и столб с проводами. Выбирались затем на шоссе и занимали своё место в колонне. Один раз такой случай допустил и мой мех-водитель, я успел только присесть в люк, как столб повалился на башню и 3-4 дерева были срезаны. НШ притормозил колонну, и я, выбравшись на шоссе занял своё место в голове колонны.

  Колонну начали обгонять на большой скорости чешские мотоциклисты и в следующем населённом пункте я понял для чего. Они предупреждали жителей о подходе колонны и видимо настраивали на негативную реакцию. У большинства жителей были транзисторные приемники, которые они держали у уха и видимо слушали информацию работающих р/станций не в наших интересах. Стали появляться надписи на дороге - «Дубчик, Черник, Свобода». и др. Дорожные знаки были перевёрнуты или испорчены.

  В некоторых городах бросали с домов доски и камни. Я вынужден дать команду двигаться в населённых пунктах с закрытыми люками. На площади по брусчатке танк поворачивался, как на льду юзом. Подошли к реке Эльба и через мост был виден крупный город. Колонна остановилась перед мостом. Я пошёл в голову колонны полка. Там на противоположном берегу стояли люди и командир полка.  Настил последнего пролёта был разобран длинной около двух метров. Командир полка п/п-к Архипов В.М. дал распоряжение снять и принести брёвна самовытаскивания танков и уложить их на мост для пропуска колонны. Я вспомнил болото, где мы застревали и мне стало жаль расставаться с брёвнами. Неизвестно, что нас ждёт впереди. Оценив обстановку препятствия и решив, что танк вполне способен его преодолеть, я предложил ком. полка разрешить мне на моём танке преодолеть его.

  Заняв место в люке, предварительно высадив двух членов экипажа, вошёл на красавец мост, который был высоко над зеркалом воды и подойдя к пролёту успешно преодолел его. Поставив танк на обочину, подошёл к командиру полка. Он поблагодарил меня за разумную инициативу и решительность. Дал команду на продолжение движения танковой колонны. Колёсная техника видимо преодолевала мост по положенному мостоукладчику подошедшего сапёрного подразделения полка.

  Войдя в город, кажется Табор, на центральной площади было собрано большое количество народа. Все были возбуждены и улица, куда мне надо вести колонну и куда шли следы гусениц 1 тб, была закрыта толпой, а соседняя улица освобождена, и парни показывали, что надо двигаться туда. Я приказал всем экипажам двигаться друг за другом вплотную. Наводчику приказал включить стабилизатор пушки и водить орудием из стороны в сторону, а механику-водителю медленно продавливая проход в толпе.  Люди нехотя расступались и таким образом б-н прошёл площадь. Продвигаясь далее по улице, услышал доклад одного ком. танка 5 тр о том, что поперёк улицы перед ним вытолкнули машину, перекрыв движение, что делать? Я приказал ему продолжать выполнять боевую задачу. Через какое-то время я запросил его о действиях. Он доложил, что раздавил её, людей в ней не было.

  Двигаясь к окраине города подошли к ж.д. переезду. Шлагбаум закрыт и маневровый электровоз стоял в готовности прохода. Я немного подождал, но он, пройдя начал возвращаться назад. Я понял замысел и выйдя из танка пошёл к будке. Видимо увидев мою решимость, шлагбаум открылся, я вернулся и движение продолжилось.                                                             

  Во второй половине суток навыки водителей улучшились, но многие натёрли до крови ладони о рычаги и вынуждены перебинтовывать их. Командиры взводов подменяли своих водителей, давая им отдохнуть. Не подменяли только командиры рот и я. В моём танке ослабла лента фрикциона и танк стал плохо поворачивать. Мне пришлось пересесть в линейный танк 4 тр и продолжить вести б-н, поддерживая связь с ком. полка через сеть нач. штаба.

  Молодцы члены моего экипажа, устранили неисправность и через какое-то время, догнали колонну, и я снова занял свое штатное место.

  Вскоре остановились на большой привал, он не совпадал с плановым. Поступила команда дозаправить технику и покормить личный состав. На роту по одному топливозаправщику и один бензовоз. Был придан еще один топливо заправщик. Место привала было сложным. Дорога проходила в горной местности. Справа крутой подъём, а слева крутой спуск. Еле-еле проходил топливозаправщик рядом с танками, чтобы достичь своей роты. Время бежало очень быстро и заправить одним заправщиком всю роту не успевали. Я дал команду, не ждать заправщика, перекачивать топливо из запасных бочек в систему, с подходом заправщика залить бочки.

  Не успели завершить заправку, как поступила команда начать движение. Я испытал большое напряжение, чтобы в этих условиях заставить начать движение. Каждый хотел залить топливо, т.к. знал, что, если оно закончится придётся останавливаться и отстать от колонны, да и в самый неподходящий и сложный момент. Усилием командирской воли колонна продолжила движение, набрав максимальную скорость. О приеме пищи в этих условиях не было речи. Питались на ходу. Заряжающий открывал банку тушёнки, накладывал на хлеб и подавал членам экипажа, в том числе и мне. В одной руке карта в другой бутерброд.

  На горном перевале и крутом повороте механик-водитель БТР-50П нач. штаба не справился с управлением и чуть не свалил его в обрыв. Затормозил, покачиваясь на изгибе дороги. Осторожно сдали назад.                                                

  На марше произошла встреча двух колонн. На перекрёстке двух дорог, по одной двигалась моя колонна на юг, на перерез ей шла неизвестная мне колонна танков на запад. И каждый хотел пройти перекрёсток первым. Расстояние сокращалось и могло быть столкновение, но у обоих командиров нервы не выдержали гонки, и мы остановились друг перед другом. Каждый требовал пропустить его первым. Я прекратил перепалку и дал команду «вперёд» первым. Ему пришлось пережидать пока прошёл весь б-н. У него были танки Т-55, а у нас Т-62 - надо уважать силу и новую технику того времени.

  Подошли к городу Писек. Поступила команда – «Подготовиться к бою!». Я, по нашей военной науке, высылаю вперёд разведдозор - 1-ый тв, 4-ой тр командир взвода ст. л-т Ковалевский Б. Но город прошли, так же, как и другие.  РД занял своё место в колонне своей роты. Продолжали марш в южном направлении. В одном населенном пункте по улице мне преградил путь колесный трактор, который медленно ехал передо мной и не уступал дорогу. Я не мог ждать и по моей команде водитель прижал его к тротуару, и он упёрся в столб, и колонна пошла дальше.

  Улицы были настолько узкие, что бордюры тротуаров иногда нарушались гусеницами танков. На одной из улиц встретили исторические каменные арочные ворота и танки с небольшим зазором проходили их, боясь разрушить.

  День шёл к завершению. Стемнело. Колонна неожиданно остановилась. Впереди меня стоял 1тб и ожидая возобновления движения. Меня самого стало клонить ко сну.  Вдалеке я слышал, как запустится двигатель танка, и он в одиночестве уходил по маршруту. Я решил пойти в голову колонны и узнать, что там происходит. Проходя вдоль колонны, я видел заснувших командиров и водителей. Стояла колонна мотоциклистов и тоже спала. Я спросил, кто такие – оказалась разведка МСД из Бреста, которая шла за нами. Подойдя к голове колонны меня увидел зам. командира полка п/п-к Грубый А.Я. Он мне сказал, что замучился будить экипажи для продолжения движения, давайте помогайте. В этом месте была небольшая речушка и брод. Я пошёл в обратном направлении к своему танку и выломав длинную палку, чтобы доставать до шлемофонов командиров танков и механиков-водителей и заставлял их запустить двигатели и приготовиться к движению. Так с трудом мы наконец-то тронули эту часть 1тб.  Запросив своих ротных, я понял, мои не спят и это было приятно. Возобновили движение. Вскоре пошёл дождь. Карта намокала и работать с такой длинной гармошкой в люке было неудобно, и я стал отрезать пройденные листы и подавать наводчику, чтобы положить их в чемоданчик.

  При достижении какого – то рубежа, 1тб уходил на свой маршрут, обходя г. Вимперк с запада. Я стал двигаться непосредственно за КП полка.

КП 155тп, впереди к-р полка п/п-к Архипов В.М.    

  Подошли к г. Вимперк. Дорогу перекрыл чешский МСП. Состоялись переговоры командиров полков. Чех заявил, что город с очень узкими улицами и он в город танки наши не пустит. Командир полка, вернувшись вызвал к себе меня и комбата-3 и приказал подготовиться к бою. Я поставил задачи своим командирам рот и стали ждать сигнала. Произошла длительная задержка, как вновь ком. полка вызвал нас к себе и сказал, всё отставить, получена новая задача – возвратиться назад в г. Писек. Там возбудилась чешская дивизия и надо было её привести в норму. Развернувшись, мы пошли на север и к утру прибыли на место. Проламываясь через лес, обрывая подкрылки танков (гордость мех. водителя и его мастерство), окружили городок дивизии с опущенными стволами пушек. Комдив заверил, что всё будет хорошо и просил поднять стволы наших орудий. Произведя очередную дозаправку топливом, а оно было на исходе, мы вновь совершили марш к г. Вимперку и сменили МСП из состава 1-ой ТА, который заменил ночью нас. Мой выход к погранзаставе отменили, видимо эту задачу поручили кому-то другому. Мы получили районы размещения в горно-лесистой местности в окрестностях г. Вимперк и под нашим контролем был чешский МСП.

Период размещения в районе и полевые будни.

  Мне был назначен район размещения возле какого – то хутора, частного фермерского хозяйства и на удалении от г. Вимперк в 2-3 км и почти рядом с чешским МСП. Выведя батальон в район, я назначил элементы размещения подразделений и порядок оборудования их.

  4-я рота развёрнута в линию взводов и стволами в направление чешского МСП. 5-я и 6-я роты в полевом парке. В парке и все колёсные машины. Отдельно ПАК и машина с продовольствием и цистерной для воды – пище блок. КП б-на (танк, БТР-50П, МТО и две палатки). Четыре палатки для офицеров. По три палатки на каждую роту и взвод управления. Две палатки караульное помещение и одна палатка – гауптвахта. 

             4-я танковая рота, к-р к-н Тарасов                                                      5-я и 6-я тр в полевом парке

                       Тыл батальона в полевом парке                                              Занятия на технике в парке

                                  4-я тр и в дали КП б-на                                                 Пищеблок батальона

               Слева палатки КП б-на, справа палатки  л/с                               Построение б-на на передней линейке

                       Умельцами выложен «знак»  дружбы                  Управление 2-го тб – совещание и постановка задач

  Из танковых брезентов оборудованы три ленкомнаты. Из жердей оборудована столовая для личного состава. Отдельно столовая для офицеров под козырьком танкового брезента. Она же для проведения совещаний с офицерами. Организована охрана района – три поста с грибками для часовых и КПП со шлагбаумом. Оборудованы дорожки и установлены бирки с названиями элементов района. Оборудованы места для проведения занятий, спортивного отдыха и отхожие ровики. В последующем в палатках были установлены печи-буржуйки. Для офицеров привезены кровати, матрацы и постельные принадлежности. Для помывки личного состава периодически прибывала душевая установка. Вскоре нам выдали сертификаты и из ГСВГ приезжала автолавка военторга, где мы могли, что-то купить.

  Организованы занятия по боевой подготовке, возможные для тех условий, и мероприятия, связанные с взаимоотношениями с местным населением и военным гарнизоном чешского МСП.

         Мой доклад к-ру полка п/п-ку Архипову В.М.                 Приём зачёта по уставам у ком. танка  офицером штаба 

  Приём зачёта по строевой подготовке

                   Мой доклад офицеру техчасти полка                                       Действия л/с на технике

  Тайно в расположение б-на приходили солдаты и сержанты ЧНР и общались с нашими. В день танкистов прибыли два офицера из чешского МСП – зам ком. полка и к-р ТБ (м-р Кон).

  Несколько раз приходил майор с каких-то курсов с женой. Он говорил, что у них на курсах примерно из 10 офицеров только три-четыре отзываются положительно о СССР.  Несколько раз приходил железнодорожник с женой, с положительной оценкой происходящего с нашей стороны. Приходили и молодые люди агрессивно настроенные и с ними у нас возникали споры, разъяснения друг другу.  

          Мех-водитель танка №202 и чешский солдат                     Управление 2-го тб и офицеры чешского МСП

Замполит м-р Темиров В.Т. и чешский м-р с женой

  М-р Алексеев Б.П.- к-р 2тб с гостями  в  районе размещения батальона

  Каждый день я назначал патруль в г. Вимперк для изучения и разведки обстановки и по возможности работы с жителями города. Высылались подразделения для помощи в уборке картофеля на поля.  Играли в волейбол с командой от МСП.

 

Патруль в г. Вимперк. Старший патруля к-р 4тр к-н Тарасов В. В верху на высоте виден район размещения 2тб. На дороге в г. Вимперк.

                       Нач. штаба 2-го тб м-р Гражданинов                          Офицеры 2-го тб на уборке картофеля

  Проведение выходного дня

  Однажды рядом на хуторе случился пожар, и я высылал туда подразделение для тушения, но в местной газете написали, что советские войны подожгли хутор. Недалеко в лесу солдаты обнаружили заброшенную в спешке усадьбу. Я бал там, в печи поспешно жгли какие-то документы и письма. Они же были разбросаны на полу, на конвертах марки с портретом Гитлера. Я собрал пачку и отдал в особый отдел.

  Один раз нас комбатов и управление полка вызывал на мероприятие в Чешско-Будиёвицы комдив г-л м-р Жебрунов. Для связи полка и дивизии у меня взяли нач. связи б-на л-та Сушу на БТР-40 и весь период он был откомандирован в штаб дивизии.

  Мы с замполитом проводили комсомольские собрания батальона и личный состав был настроен патриотично и по-боевому.

  Три ленкомнаты и комсомольское собрание батальона                       КП батальона и Президиум собрания

  Когда в гостях были офицеры чешского МСП, то они попросили меня поговорить с личным составом без офицеров. Я им эту возможность предоставил. В итоге были их слова – «с такими войнами воевать можно». Для нас это была высокая оценка советским воинам и особенно нашего 2-го тб, 155 тп, 20 тд.

  Для топки печей в палатках ночью заготавливались дрова, Солдаты - истопники искали днём сушняк. Рубить любые сосны я запрещал. 

  Три ленкомнаты и комсомольское собрание батальона               КП батальона и Президиум собрания

  Когда уходили в ноябре мы всё аккуратно сложили и р-н привели в порядок. Однако чешские лесники предъявляли претензии за спил сосен и порчу травы на полянах гусеницами.  Пришлось ответить, что когда посчитают правительства, то окажется вы будите у нас в долгу, за тот ущерб, который понесли наши Вооружённые Силы.

  

Свёртывание лагеря и уборка территории перед уходом          Доклад к-ру полку о готовности к убытию                                                                                                  колёсного транспорта. Справа к-р 2тб

  

         Доклад к-ру 155 тп о готовности к маршу                             Танковая колонна  2-го тб на погрузку

колесной техники. Слева зам к-ра полка п/п-к Грубый А.Я.             для перевозки ж/д транспортом.

           справа зам по тех. полка п/п-к Хуртин

  Вначале ноября весь колёсный транспорт отправили своим ходом домой в ПНР в Свентошув, а танки б-на перевозились двумя эшелонами. Совершили марш в район погрузки на жд. станцию и погрузили эшелон. Вечером проезжали Прагу. Было интересно посмотреть на столицу ЧССР, хотя бы из окон вагона. 

                 Погрузка танков на ж.д. транспорт                                                   2-ой тб (4-я и 5-я тр в эшелоне)

                                                                                        Ком-р 2-го тб м-р Алексеев с ком-рами рот  

             2-ой тб (4-я и 5-ятр) в эшелоне.                                                Личный состав в вагоне поезда                                 Ком-р 2-го тб Алексеев с ком-рами рот                                                                                                                    Ком-р 1 тв, 4 тр ст.лт Ковалевский и ком-р 4 тр.

  В Свентошув прибыли ночью на площадку выгрузки, шёл дождь, и выгрузка проходила в сложных условиях. В парке поставили танки у ворот боксов и был получен приказ на завтра 7-е ноября, выгладить парадную форму и быть готовым к празднику. Офицеров собрали утром в Доме офицеров, где комдив проводил торжественное собрание. Проводилось награждение за выполнение боевых задач. Неожиданно для меня, вызвали на сцену и г-л м-р Жебрунов вручил мне орден «Красной Звезды», а   к-ру 5-ой тр - капитану Карлюк - медаль «За боевые заслуги». Всем участникам военной операции «Дунай-68» МО СССР маршал Гречко А.А. объявил благодарность.

  Вечером у меня дома офицеры б-на отмечали это событие, жёны всё подготовили. Конечно, эта награда сконцентрировала боевую работу всего нашего танкового батальона. Вернувшись в пункт постоянной дислокации, я был уверен в высокой обученности личного состава, что б-н способен выполнить любую присущую ему задачу.

  Это представилось проверить в следующем году на учении «ОДРА-НЕЙСЕ», которое проводил МО СССР маршал Гречко А.А.  для Министров обороны Варшавского Договора. На этапе показа - встречный бой двух танковых полков (155 тп и полк 90-ой тд).  Министр отметил высокую выучку офицеров и личного состава. 2-й тб 155 тп по итогам проверки за 1969 год был признан лучшим танковым батальонам в СГВ и вручён переходящий кубок.

  

    К-р 20тд п-к Васильев и п-к Грабченко                                      Офицеры 2-го тб с переходящим кубком

   поздравляют батальон с высокими результатами. 

 Справа на лево – к-р 2тб м-р Алексеев Б.П. и к-р 4тр к-н Тарасов В 

Слева на право- ком-ры рот к-н Тарасов В., к-н Карлюк к-р 2тб м-р Алексеев Б.П. и НШ б-на м-р Гражданинов.

Офицеры 2-го тб 155 тп 20тд в ЧССР  у г. Вимперк  август-ноябрь 1968г.

1968 год.

 

Воспоминания составлены в июле- августе 2021 г.

 

      

                      

 

     

К  51-й годовщине операции "Дунай"

 

1968: «без гнева и пристрастия»

События в Чехословакии: взгляд через полвека

Алексей Байлов (Россия), Ярослав Дворжак (Чехия)

20.08.2019

    В ночь с 20 на 21 августа 1968 г. войска пяти государств Варшавского договора (ОВД) — Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши и СССР — одновременно с разных направле­ний вошли на территорию Чехословакии. В результате ЧССР осталась членом восточноевропейского социалистического блока. Советская группировка войск (до 130 тыс. чел.) находилась в Чехословакии до 1991 г. Договор об условиях пребывания советских войск на чехословацкой территории стал одним из главных военно-политических итогов ввода войск государств ОВД.

  Казалось бы, пятьдесят с лишним лет — вполне достаточный срок, позволяющий избежать искажений, вызванных непосредственной близостью случившихся тогда событий. Вот где простор для исследователей, для объективного научного анализа, для обоснованных выводов. Однако на практике отойти от прямой проекции идеологических установок в прошлое в целом пока не удается. Монополизировавшими власть после холодной войны сторонниками однополярного мира, называющими себя либералами, проводится жёсткая историческая политика с характерной избирательной цензурой. Старые мифы получают новое звучание, и в их объятиях дремлет сознание большинства граждан.

  Складывается впечатление, что властям имущим и в России, и в Чехии историческая правда не нужна — им комфортно в пределах мифологии, об отношении к основным пунктам которой они, похоже, договорились и не видят причин что-либо менять...

 Порой кажется, что и многие историки также готовы принять эту позицию. Повторяется ситуация, сложившаяся в советской историографии, когда, стремясь максимально подогнать научные оценки под интересы существующей власти, историки смогли оставить после себя лишь набор лозунгов. А после смены власти миф о «братской интернациональной помощи» чехословацким трудящимся был легко вытеснен его антиподом. В результате, как показывает анализ материалов острой международной дискуссии, развернувшейся в прессе в связи с 50-летием событий в Чехословакии, все заявления о стремлении наших народов окончательно подвести черту под недавним прошлым остаются лишь деклараций. Более того, речь теперь идёт об агрессии, об оккупации, об объявлении 21 августа памятным днем жертв вторжения... Не отстаёт и российская сторона, все чаще припоминающая чехам обиды прошлых лет, — и легионеров периода гражданской войны в России, и работу на фашистскую Германию, и вступление в Североатлантический альянс.

  Общеизвестно, что нейтральное определение «события 1968 г. в Чехословакии» объединяет как знаменитую «Пражскую весну» с ее стремлением к «очеловечиванию» социализма, так и последующий ввод войск пяти государств Варшавского договора во главе с СССР (военно-стратегическая операция «Дунай»).

  Современная либеральная мифология акцентирует внимание преимущественно на «Пражской весне», старательно вырывая её из исторического контекста холодной войны.

  «Пражская весна» преподносится как закономерный внутренний процесс, направленный на либерализацию режима, свободу печати, рыночные реформы и защиту национальной независимости. При этом старательно культивируется комплекс исторической вины СССР. Якобы подавление этой «весны» явилось одной из самых бессмысленных внешнеполитических акций, имевшей роковые последствия для самого Советского Союза. «Мы не только задушили надежду Пражской весны — мы сами задохнулись!» — утверждал в свое время Михаил Горбачев. «Собственно говоря, приговор себе режим подписал именно в 1968-м», — вторят ему современные либеральные авторы. Вновь приходится доказывать, что события 1968 г. являлись хоть и важнейшим, но лишь эпизодом холодной войны, а операция «Дунай» была направлена вовсе не против Чехословакии как государства, а преследовала куда более масштабные, определяемые блоковым противостоянием цели.

  В конечном итоге, она была призвана очертить границы, зафиксировать пределы, переходить которые оппонентам по послевоенному противостоянию было нельзя. В этой связи не случайно и усилившееся сегодня стремление к выявлению скрытых пружин ввода войск, далеко выходящее за пределы традиционных представлений, связанных с геополитических, военными и экономическими факторами, объединяющее исследователей, порой совершенно по-разному оценивающих результаты данной операции. Если, например, Я.В. Шимов, сетуя по поводу поражения «Пражской весны», вынужден признать, что именно «военные и геополитические соображения, в конце концов, склонили чашу весов в пользу силового варианта», сыгравшего роковую роль в её судьбе, то В.П. Сунцев настаивает на том, что ввод войск Варшавского договора предотвратил готовящееся вторжение войск Североатлантического альянса и позволил избежать крупномасштабной, возможно ядерной, войны в Европе (эти выводы сегодня развивает известный военный историк генерал В.В. Шевченко, так же как и В.П. Сунцев — непосредственный участник событий в Чехословакии). Ключевую геополитическую роль Чехословакии неизменно подчёркивает и такой авторитетный военный эксперт, как генерал В.В. Булгаков.

  Те чешские авторы, которые видят в «Дунае» лишь истеричную реакцию советской бюрократии на взрывоподобное развитие общества, явно предпочитают исторической правде, тешащий национальную гордость «возвышающий обман».

  Мол, да, утверждают они, «Пражская весна» потерпела поражение, но ведь против неё была брошена колоссальная военная машина Варшавского договора, силы были несопоставимы, как же тут было устоять?.. Впрочем, феномен чешской либеральной литературы, посвящённой 68-му году, куда сложнее, чем принято считать. Речь идёт не только о предпочтении «возвышающего обмана», но и о вполне осознанном стремлении посткоммунистического режима, утвердившегося в связи с «Бархатной революцией», объявить себя единственным легитимным приемником «Пражской весны». Насаждаемые «сверху» мифы рассматриваются в качестве идеологического оружия против политического инакомыслия. Существование любых других, отличных от либеральных, идей автоматически признается недопустимым. Под стать им и российские либералы, ухитрившиеся превратить политически ничтожную акцию борцов «за вашу и нашу свободу» 25 августа 1968 года (т.н. демонстрация семерых) в один из краеугольных камней антисоветской мифологии в целом.

  По существу, ничего не сделано для снижения накала политических страстей и перехода от языка угроз и ультиматумов к научным аргументам, для масштабного рассекречивания документов, способных подтвердить или опровергнуть исследовательские гипотезы. К сегодняшнему дню страсти накалились. После публикации в «Pravy prostor» призыва правого публициста — русофоба Владислава Свободы требовать от России 60 млрд крон «за 20-летнюю оккупацию», множащиеся упрёки в адрес России (подпитываемые надеждами на щедрые репарации) стали приобретать «практическую» направленность. Дошло до смешного: сотрудником ÚSTR (Институт по исследованию тоталитарных режимов) Адамом Градилеком недавно была разоблачена авантюристка Вера Соснарова, выдававшая себя за жертву сталинского тоталитаризма. При этом она была убеждена в том, что все равно «платить должны русские».

  В ответ в России начинают открыто напоминать, что за освобождение Чехословакии от фашизма в свое время было заплачено 140 тысячами жизней советских людей, и ввод войск в «страну-перебежчицу» следует оценивать с точки зрения исторической справедливости.

  На этом фоне в центр общественного внимания выдвинулся обсуждаемый в России вопрос о статусе ветеранов ввода войск, о признании их участниками боевых действий и предоставлении социальных льгот. Соответствующий законопроект был внесен в Госдуму ещё в 2016 г. депутатами от фракции КПРФ, однако столкнулся с ожесточённым сопротивлением как чешских, так и российских либералов, для которых все заявления о недопустимости перекладывания на простых солдат политической ответственности за события, происходившие на территории Восточной Европы в эпоху холодной войны, являются пустыми словами. В мае этого года общественное обсуждение законопроекта вызвало настоящую истерику либеральных СМИ, не только поспешивших обвинить парламентариев в историческом ревизионизме, но и не удержавшихся от личных оскорблений и обвинений в стяжательстве. Казалось бы, решение социальных вопросов — сугубо внутреннее дело любого государства. Но не в этом случае. Появились заявления представителей политического истеблишмента Чехии о том, что принятие закона будет равнозначно признанию факта оккупации Чехословакии, а президент Земан расценил законопроект российских депутатов как «дерзкую провокацию против Чехии».

  Сразу подчеркнем — инициатива депутатов, направленная на признание ветеранов (ряды которых стремительно редеют, а большинство нуждается как в моральной, так в материальной и социальной поддержке) участниками боевых действий, на наш взгляд, продиктована лишь стремлением правильно оценить роль военнослужащих, действующих в событиях 1968 г. в Чехословакии по долгу службы. Уместно также напомнить, что статус участников боевых действий уже предоставлен тем из них, кто после распада СССР оказался на территории Украины. Сложившаяся ситуация понятна и тем бывшим военнослужащим, чья служба в ЧСНА в нынешней Чехии воспринимается с откровенным пренебрежением как служба в армии, якобы созданной исключительно ради «поддержки коммунистического режима», а не ради защиты Родины.

  Впрочем, вопрос о статусе ветеранов далеко не единственный пример из тех, что до сих пор прямо влияют на взаимоотношения между нашими странами. Не менее остро стоят и вопросы о том, имел ли Советский Союз право (прежде всего, моральное) вводить войска в суверенную страну, несёт ли ответственность за случившееся чехословацкое руководство и, наконец, следует ли считать ввод войск оккупацией. Позволим себе подробнее остановиться на нескольких связанных с этими вопросами моментах, которые определяют общность позиций авторов настоящей статьи.

  Начнем с вопроса о «цене освобождения». Безусловно, великие жертвы, принесенные Советским Союзом во имя общей победы над немецким фашизмом, являются неоспоримым фактом, имеющим важнейшее моральное значение. Вместе с тем общеизвестно, что основной целью боев, развернувшихся на территории Чехословакии, всё же была необходимость, говоря словами Сталина, «преследовать раненого немецкого зверя по пятам и добить его в его собственной берлоге». Тем более что СССР взял на себя обязательство совместно с западными союзниками добиться безоговорочной капитуляции Германии, а ход военных действий на европейском театре в 1944 - начале 1945 гг. складывался так, что раненый зверь не только не капитулировал, но и, наоборот, стягивал войска в свою «берлогу», в том числе через территорию Чехословакии.

  Историкам ещё предстоит дать научную оценку решению руководства СССР «перешагнуть» в 1944 г. государственную границу и идти на Запад до Берлина и Праги. Вряд ли можно признать вполне удовлетворительным, например, безапелляционное утверждение известного чешского историка Вилема Пречана, заявляющего, что «Сталин решил овладевать территориями, которые должны были стать частью новой империи».

  Следует с осторожностью относиться и к широко распространённому мнению, согласно которому раз Чехословакия входила в «сферу влияния СССР», то войска Варшавского договора имели полное право на ведение любых, ничем не ограниченных, действий на её территории (тем более что их потенциальным противником это право фактически не оспаривалось).

   Само понятие «сфера влияния» — неопределённое, допускающее возможность произвольного толкования, сочетающее в себе порой несочетаемое. На наш взгляд, принадлежность к советской сфере влияния отнюдь не означала «крепостной зависимости» (можно вспомнить Австрию, на территории которой до 1955 г. размещались советские войска), а основывалась на заключённых межгосударственных договорах и соглашениях, на положения которых и следует ориентироваться при оценке правомерности ввода войск.

  Подписанный ещё 12 декабря 1943 г. (и продленный 27 ноября 1963 г.) советско—чехословацкий «Договор о дружбе, взаимопомощи и послевоенном сотрудничестве» устанавливал, что послевоенные отношения двух держав будут развиваться на основе взаимного уважения, независимости, суверенитета и невмешательства во внутренние дела другого государства, и обязывал стороны не заключать какого-либо союза, не принимать участия в какой-либо коалиции, направленных против другой стороны. «Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи», заключенный 14 мая 1955 г. в Варшаве (знаменитый Варшавский договор), определял четкий порядок действий в случае угрозы нападения на какую-либо из подписавших его стран и обсуждения вопросов, касающихся его выполнения или невыполнения. Приходится признать, что советское руководство в 1968 г. пренебрегло этими нормами (что, на наш взгляд, вряд ли могло произойти во времена Сталина, уважительно относившегося не только к духу, но и к букве документа). Именно эта неправомерность пятьдесят лет тому назад стала решающим фактором, определившим отношение одного из авторов настоящей статьи к событиям августа 1968-го и (несмотря на то, что неприятие ввода войск имело фатальный исход для него и его семьи) до сих пор убеждённого в ошибочности выбранного тогда способа решения возникших проблем.

  Характерно, что попытки советских руководителей обойти неудобные международные соглашения по «запасному пути» мирового коммунистического движения также не увенчались успехом. Достаточно вспомнить отсутствие официального обращения за помощью Чехословацкого руководства (его подписали лишь пять членов руководства КПЧ во главе с Василем Биляком), «осуждающую» резолюцию срочно созванного президиума ЦК КПЧ, отказ президента Свободы сформировать новое рабоче-крестьянское правительство во главе с Алоисом Индрой, решения XIX чрезвычайного съезда КПЧ, собравшегося 22 августа 1968 г. в пражском рабочем районе Высочаны. При этом, однако, не следует забывать, что существенная доля вины лежит на Александре Дубчеке и его окружении, также не задумывавшихся о «договорном подходе» и не настаивавших на соблюдении предусмотренных договорами действий. Вероятно, первоначально ими овладело стремление войти в историю в качестве этаких национальных героев, вскоре сменившееся жаждой любой ценой обеспечить собственную безопасность. Ради личных гарантий они, не задумываясь, «слили» по существу спасший всю эту «компанию» высочанский съезд. Подлинное лицо Александра Дубчека окончательно открылось в 1989 г., когда, имея возможность сплотить вокруг себя «подставленных» его же безответственными действиями двадцатилетней давности людей и с их помощью добиться позитивных политических решений, он (а вместе с ним и Честмир Цисарж) направил все свои усилия лишь на то, чтобы выхлопотать себе теплое местечко в новом государственном аппарате.

  Что же касается вопроса о том, считать или нет ввод войск оккупацией, то право окончательного ответа на него все же должно принадлежать юристам. Представляется возможным предложить предварительную историческую оценку.

  Очевидно, что, хотя войска и были несанкционированно введены в Чехословакию, они не стремились полностью занять страну, были сосредоточенны в отдельных местах и на отдельных объектах, установленных планами их действий. Определённое конституцией суверенное право государственных органов Чехословакии было сохранено, как были сохранены и многие другие атрибуты чехословацкого суверенитета. Обратимся к личному опыту человека, пережившего шестилетнюю гитлеровскую оккупацию и имеющего возможность сравнить с ней «оккупацию» 1968-го и (понимая некорректность самоцитирования) всё же рискнем привести отрывок из предшествующей появлению настоящей статьи переписки её авторов.

  «После августа 1968-го, к примеру, исполнения моих служебных обязанностей т.н. «оккупация» не коснулась. Как директор Государственной Авиационной инспекции ЧССР я вёл переговоры с британским государственным учреждением, тогда называвшимся «Air Registration Board», по вопросам соответствия британским требованиям советского самолета Ил-62. Вопреки опасениям англичан, считавших, что «оккупационная» власть не позволит закончить эту работу, о каком-либо вмешательстве речи не было. Наоборот, после того как на прямой вопрос советского министра, возможна ли выдача (имевшего межгосударственную силу) свидетельства о пригодности Ил-62 без проведения требуемых летных испытаний, я однозначно ответил, что в таком случае свидетельство выдано не будет, соответствующие испытания были проведены! Возможен ли был такой ответ должностного лица оккупированной страны высокому руководителю страны-оккупанта без вредоносных для первого последствий? Выходит, "оккупант" подчинился воле "оккупированного"?.. России незачем извиняться за оккупацию, которой не было...»

  Примеры, далеко выходящие за пределы либеральной мифологии, легко могут быть продолжены. Однако не следует сомневаться, что все они в очередной раз будут проигнорированы теми авторами, которые продолжают (порой небезосновательно) надеяться, что современный читатель скорее предпочтет реальному и конкретному анализу разного рода мифологические и неомифологические конструкции.

  В сложившихся условиях мы берём на себя смелость призвать всех представителей исторического сообщества к началу широкого диалога, связанного с современной оценкой событий 1968 г.

 

  Разумеется, этот диалог будет весьма длительным и может продолжиться не один десяток лет — слишком велики основанные на мифологии взаимные обиды, претензии и подозрения, тем более что неизбежно придётся входить в положение каждого из участников. Однако, в принципе, он возможен, о чем свидетельствует, в том числе, сам факт появления данной совместной статьи. Это единственный путь, и чем быстрее история будет восприниматься, говоря словами Тацита, «без гнева и пристрастия», тем скорее начнется возрождение былых добрых отношений.

Авторы:

  Алексей Байлов — кандидат исторических наук, доцент Института управления в экономических и социальных системах Южного федерального университета, координатор Ростовской общественной организации воинов-интернационалистов «Дунай-68».

 Ярослав Дворжак — публицист, в период службы в ЧСНА (1949 -1964 гг.) прошёл путь от командира авиационного звена до начальника штаба 10-й воздушной армии тактической авиации. В 1965 - 1970 гг. являлся директором Государственной авиационной инспекции ЧССР. В 1970 г. был исключён из Коммунистической партии Чехословакии за несогласие с вводом советских войск.

 

                                       «Им гордится Дон и Россия». 

  19 сентября 2018 г. в ст. Мечетинской Зерноградского района Ростовской области прошла церемония открытия памятника легендарному казачьему оружейному – конструктору, уроженцу ст. Мечетинской Черкасского округа Всевеликого войска Донского Федору Васильевичу Токареву – Герою Социалистического труда, Лауреату Государственной премии СССР, доктору технических наук, орденоносцу.

  Он удивил мир своими оружейными изобретениями: пистолета ТТ (Тула – Токарев), пулемета (Максим – Токарев) самозарядными винтовками – СВТ -38, СВТ- 40 и др.

  Оружие, созданное нашим замечательным земляком – Ф. В. Токаревым, широко применялось советскими воинами в боях с немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны. Уже 50 лет как нет его с нами, но до сих пор фамилия «Токарев», как и «Калашников», во всем мире прочно ассоциируется  с советским стрелковым оружием высокого качества. Федор Васильевич всегда подчеркивал: «Конструктором меня сделала моя родная Мечётка».

  Труд конструктора был достойно оценен и государством. За успехи, достигнутые Федором Васильевичем в оснащении армии современным вооружением, в 1933 году ему было присвоено звание Героя Труда РСФСР, а в 1940 году – звание Герой Социалистического Труда и Лауреат Сталинской премии Первой степени. Также он был утвержден в ученой степени доктора технических наук. Туляки дважды избирали его своим депутатом в Верховный Совет СССР. Ему было присвоено звание Почетного гражданина города-героя Тула. Он был также награжден: четырьмя орденами Ленина, пятью другими орденами: Суворова 2 степени, Красной Звезды (1931 г.), Отечественной войны I степени, двумя орденами Трудового Красного Знамени, а также медалями СССР.

  В торжественном мероприятии приняли участие более 400 человек. 

Честь открыть памятник была предоставлена представителю Командования Южного военного округа генерал-майору Р.К. Небиеву, главе Зерноградского района - Сердюкову А. Н., Герою России генерал-полковнику В.В. Булгакову, председателю Ростовской общественной организации «Российский Союз ветеранов» генерал-майору В.Н. Чернобылову, главе администрации с.п. Мечетинской – И.А. Голышеву. 

В речи ведущего мероприятия Г.Г. Титарчук и выступающих отмечены заслуги Ф.В. Токарева, цель установления ему памятника: для сохранения исторической памяти и патриотического воспитания молодежи. В этой связи рассматривается вопрос о присвоении имени Ф.В. Токарева МБОУ Ростова-на-Дону «Школа №4» и создания музея в станице Мечетинской. 

Кстати, в этот же день 19 сентября (День оружейника России) в городе-герое Тула открыт на Аллее Славы памятник Ф.В. Токареву – нашему земляку – уроженцу станицы Мечетинская.

В торжественных мероприятиях также приняли участие ветераны военно-стратегической операции «Дунай».

 С. Чебанов, А. Мишин, В. Семенцов.

 Из исторической справки:

  В годы Первой мировой войны с августа 1914 по январь 1916 года Ф.В. Токарев находился в действующей армии. Командовал сотней 29-го Донского казачьего полка, проявлял личную храбрость, за полтора года пребывания на фронте получил пять боевых наград. 

Федор Васильевич Токарев вернулся в родную Мечётку в виде величественного памятника, изготовленного в рамках проекта «Аллея Российской славы». 

Почетный караул в торжественном марше.

 

 

 

 

 

   

«СТОЛЕТИЕ»

ИНФОРМАЦИОННО - АНАЛИТИЧЕСКОЕ ИЗДАНИЕ ФОНДА ИСТОРИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЫ

интернет-газета издаётся с 21 сентября 2004 года

21 августа 2018

 

Операция «Дунай» была контратакой

Свидетельствуют ветераны ввода войск в Чехословакию в августе 1968-го

Алексей Байлов, Владимир Булгаков, Виталий Шевченко

20.08.2018

Ровно 50 лет тому назад, в ночь с 20-го на 21 августа 1968 г., на территорию Чехословацкой Социалистической Республики были введены войска пяти государств – членов Организации Варшавского Договора: СССР, НРБ, ГДР, ВНР и ПНР. Началась операция «Дунай», крупнейшая после Второй мировой войны и оставшаяся в истории как блестяще спланированное и осуществленное военно-стратегическое мероприятие с самыми малочисленными жертвами. И хотя со времени её проведения прошло полвека, история событий 1968 г. в Чехословакии как никогда актуальна. Вполне созвучны современности и переломный характер эпохи, и масштабность произошедших событий, и возможность концентрации чрезвычайно значимых событий в коротком промежутке времени.

Характерно, что в бывшей Чехословакии произошедшее до сих пор воспринимается как остро ощущаемая современность. Аналогичные настроения наблюдаются и на постсоветском пространстве. Несмотря на достаточный срок, позволяющий, казалось бы, избежать искажений, вызванных непосредственной близостью событий, отойти от прямой проекции идеологических установок пока не удается...

Практически все исследователи, независимо от политических ориентиров и идейных предпочтений, едины в том, что чехословацкий кризис – один из центральных эпизодов послевоенного противостояния.

Однако единством в оценке масштабности событий как правило, и ограничиваются.

Сохраняющаяся мифология холодной войны подталкивает либерально ориентированных авторов к поверхностной, крайне односторонней интерпретации событий в Чехословакии, которые по-прежнему представляются в качестве мирной «Пражской весны», направленной на «очеловечивание» социализма, но прерванной в результате советской агрессии, хоть и не встретившей организованного военного отпора, но столкнувшейся с сопротивлением народа «коммунистическому тоталитаризму».

Наиболее заметно это обстоятельство оказывает влияние на чешскую историографию, делающую акцент на «исторической вине» СССР. Однако с конца 80-х гг. прошлого века и по настоящее время в российской исторической литературе также широко распространились претендующие на научность многочисленные компиляции, по существу лишь повторяющие обиды чешских и словацких авторов, стремящихся взять идеологический реванш за военно-политическое поражение 1968 г. Историю вытеснила легковесная (в стиле пресловутого «Освободителя» Резуна-Суворова) публицистика с характерной для нее фрагментацией целостной картины, позволяющей легко насаждать псевдонаучные мифы.

Современное стремление к признанию событий в Чехословакии одной из первых попыток организации «цветной революции», наталкивается на ожесточенное сопротивление русофобов. Эмоции чехов и словаков еще можно понять. Но и у нас сохранились те, для кого участники «Дуная» до сих пор являются не более чем «ликвидаторами «Пражской весны»», а сама операция – сплошной цепью политических ошибок, граничащих с преступлениями. За нервным хихиканьем и откровенным шельмованием легко угадывается уже не столько продолжение противостояния советской эпохе, сколько навязываемая сегодня либеральной общественностью общенациональная дискуссия, в центре которой стоит вопрос: следует ли свернуть геополитическую активность современной России (вернуть Крым, «слить» Донбасс и отдать на окончательное растерзание «партнерам» несчастную Сирию) в обмен на снятие западных санкций и сохранение либерального политического курса.

Противостоять агрессивной идеологической экспансии можно лишь путем обращения к коллективной памяти ветеранов. В современных условиях к ней следует относиться особенно внимательно. Живое слово участника и свидетеля способно сильнее воздействовать, чем бесконечные списки исторических фактов, тома статистики и горы грандиозных мемориалов...

Собственно, первые воспоминания о «Дунае» появились вскоре после 1968 г. Первоначально они носили эпизодический характер, но постепенно их поток нарастал. Широкую известность получили мемуары бывшего командующего войсками 38-й армии генерала А.М. Майорова, стали доступны (в разной степени) другие материалы. Подлинный прорыв, связанный с определением исторического значения «Дуная» и интеграцией воспоминаний ветеранов в коллективную память, был произведен В.П. Сунцевым (Украина), сумевшим организовать и систематизировать сбор и публикацию данных материалов.

Сделанный исследователем вывод, согласно которому успешное проведение «Дуная» предотвратило готовящееся вторжение войск Североатлантического альянса и позволило избежать крупномасштабной (возможно, ядерной) войны в Европе, стал важнейшим вкладом в изучение этой военно-стратегической операции.

Подвижническая деятельность В.П. Сунцева не только получила общественное признание, но и стала примером для других непосредственных участников событий. Успех проделанной работы побудил к дальнейшему сбору материалов и пересмотру устаревших положений о характере событий 1968 г. В Ростове-на-Дону оформилась региональная общественная организация воинов-интернационалистов «Дунай-68», развернувшая поиск ветеранов операции и их родственников, сбор и публикацию воспоминаний, выявление документов из личных архивов. Важнейшим событием в ее деятельности стал выход в 2011 г. в ростовском издательстве «Альтаир» объемной книги «Навстречу рассвету» (в 2013 г. переизданной в расширенном и дополненном варианте), содержащей воспоминания ветеранов операции. Эти усилия были поддержаны представителями научного сообщества и широкой общественности, встретили благожелательный отклик, как в Ростовской области, так и на всем постсоветском пространстве, активизировали ветеранское движение в целом. Аналогичные организации стали возникать в других регионах нашей страны. Сегодня мы вправе говорить о широком общественном движении участников операции «Дунай».

Абсолютное большинство ветеранов «Дуная» выступает сплоченной интернациональной общностью, единой в оценках событий 1968 г. в Чехословакии и сохранившей восприятие самих себя в качестве прямых наследников солдат-победителей 45-го, на долю которых выпала ответственность за сохранение послевоенного устройства мира. Они гордятся личным участием в большом историческом испытании, которое выдержали с честью, не запятнав своих знамен позором насилия и мародёрства. Печально известное заявление советского правительства от 5 декабря 1989 г., в котором с подачи Горбачёва, несмотря на имевшиеся в рамках Варшавского Договора обязательства и наличие официального обращения с просьбой о помощи, решение о вводе союзных войск в Чехословакию оценивается как ошибочное и необоснованное вмешательство во внутренние дела суверенного государства, воспринимается ветеранами как предел государственного безрассудства, дискредитирующего значение для СССР операции «Дунай» и провоцирующего множащиеся упрёки в адрес нашей страны.

В памяти ветеранов военно-стратегическая операция «Дунай» навсегда осталась не только одним из самых ярких событий, связанных со справедливой борьбой за сохранение итогов Второй мировой войны, но и логичным звеном в многовековом противостоянии нашей страны агрессивности Запада. Так же, как территориальное расширение России исторически являлось лишь ответом на внешнюю угрозу, так и в период холодной войны, в том числе и в 1968-м, советские действия (при всем внешнем радикализме) в сущности, носили оборонительный характер. Венгерский урок 1956 г. был хорошо усвоен разработчиками (возглавляемыми многоопытным генералом С.М. Штеменко) и командованием военно-стратегической операции, понимавшими необходимость боевой активности ради минимизации количества возможных жертв. «Дунай», по существу, был лишь контратакой, вызванной стремлением зафиксировать границу, переходить которую нашим оппонентам в холодной войне было нельзя.

До сих пор нигде не фигурирует такой, скажем, факт, что ввод войск даже несколько запоздал – на территорию Чехословакии со стороны Западной Германии 21 августа 1968 г. вторглись передовые батальоны 1-й и 3-й механизированных дивизий армии США, которые немедленно были выдворены обратно силами двух советских танковых полков.

Если убежденность в вынужденном, преимущественно оборонительном характере действий советской стороны определяет память ветеранов о холодной войне в целом, то главным маркером для участников событий 1968 г. является признание ведения боевых действий в ходе операции. Данный вопрос многократно поднимался, по этому поводу высказывались многие участники событий. Сделанный ими вывод однозначен – боевые действия являлись неотъемлемой составляющей «Дуная». Информация о ведении боевых действий пронизывает всё содержание воспоминаний ветеранов. В тесной связи с ними реконструируются и такие аспекты, как восстановление схемы боевых действий, состава и боевой группировки войск, перечня войсковых частей, участвовавших в операции и уточнение боевых потерь. Благодаря воспоминаниям ветеранов, в результате кропотливой коллективной работы (большая часть боевых документов до сих пор засекречена), из отдельных элементов мозаики, в конечном итоге, складывается целостная картина грандиозной, тщательно разработанной и в деталях продуманной военной операции.

Кто сегодня решится отрицать такие признаки боевых действий, как создание Главного командования операции «Дунай» (главком – генерал И.Г. Павловский), формирование Центрального, Южного и Прикарпатского фронтов? Кто решится отрицать боевые приказы, боевые донесения, вооружение и фронтовое довольствие для всего личного состава, ведение журналов боевых действий? И, разумеется, кто решится отрицать награждение участников операции боевыми орденами и медалями и, тем более, безвозвратные и санитарные потери военнослужащих в ходе её осуществления?

Вместе с тем государственные органы в ответ на многочисленные обращения ветеранов отказываются признавать реальность, вновь и вновь ограничиваясь бюрократической отпиской об «отдельных боестолкновениях», провоцируя «дунайцев» на банальный вопрос: признали бы их участниками боевых действий, если бы ввод войск затянулся и пришлось бы силой выбивать войска НАТО, если бы не удалось успешно блокировать чехословацкую армию и она оказала вооруженное сопротивление, если бы действия войск были менее профессиональными, а солдаты поддались на многочисленные провокации с непредсказуемым развитием событий?

Ветераны, ряды которых редеют, терпеливо ждут, когда кто-либо из числа высокопоставленных госчиновников прокомментирует возникшую ситуацию. А тем временем в военных академиях (причём не только российских) продолжают изучать операцию «Дунай» как образец военного искусства.

Для правильной оценки характера военно-стратегической операции «Дунай» необходимо понимание того обстоятельства, что всем без исключения участникам событий пришлось действовать в новых, особенно трудных условиях. Впервые активно применялись элементы так называемой «войны нового поколения», связанные с воздействием на противника методами социального манипулирования. Мощнейшим оружием в подобной войне выступает не столько военный контингент, сколько средства массовой информации, навязывающие идеологические штампы всему мировому сообществу. Основные признаки такой войны: использование против войск мирного населения в качестве живого щита; стремление к максимизации собственных потерь ради создания «информационного повода»; приписывание силам противника тех действий, которые настоящий провокатор практикует сам.

В воспоминаниях ветеранов много сюжетов, иллюстрирующих элементы подобной войны.

Содержащиеся в мемуарах изображения многочисленных акций протеста не оставляют сомнения в их продуманной провокационной организации, заранее подготовленном обеспечении, руководстве из единого центра, откровенно постановочном характере. Войска в полной мере столкнулись с попыткой превратить их в агрессора, а экстремистов, выдаваемых за всё население Чехословакии, в народных мстителей.

К такому повороту мы не были готовы, и исправлять просчёты политического руководства пришлось уже непосредственно в ходе операции, в основном силами простых солдат–срочников. Приходится признать, что этот урок так и не был полностью усвоен, и сегодня мы вновь рискуем проиграть уже «войну памяти» - память о 1968-м в нашей стране сохраняется в основном только благодаря личным усилиям ветеранов и энтузиастов, в то время как в Чехии, Словакии, других странах Восточной Европы этой деятельности придан особый статус.

Практически все участники событий 1968 г. подчеркивают, что население Чехословакии не было единым в своем отношении к вошедшим войскам: «Весьма заметна была дифференциация взглядов. Позиция гражданина очень часто определялась не его социальной, а возрастной принадлежностью. Старшее поколение относилось к пребыванию иностранных войск как к неизбежному акту, причём многие давали этому событию положительную оценку». Впрочем, те же авторы признают, что это население, казалось бы, с традиционно миролюбивыми, зачастую прорусскими настроениями позволило экстремистски настроенной молодёжи (по крайней мере, на некоторое время) навязать свою волю всему обществу. И вопрос о причинах произошедшего остается открытым.

Обратим внимание еще на одно принципиальное обстоятельство. В самой Чехословакии во второй половине 1960-х годов усилились сохранившиеся с предвоенного периода и вдохновлявшие «Пражскую весну» иллюзии, согласно которым роль страны сводилась ко «второй Швейцарии», выступающей своего рода посредником между либеральным Западом и социалистическим Востоком. Издавна вынашиваемая идея обретала новое звучание и тешила национальную гордыню. Потребность в идеологическом оправдании стремления к эклектическому сочетанию антагонистических черт противоположных политических систем и вызвала к жизни такую идеологическую конструкцию, как пресловутый «социализм с человеческим лицом».

Однако все внешние силы видели будущее Чехословакии принципиально иначе и отводили ей в своих геополитических планах роль не важнее стратегического плацдарма.

На фоне национального невроза, вызванного закономерным усилением этого противоречия, нарастала волна агрессивности, которую удалось (с помощью заокеанских покровителей) оседлать откровенным экстремистам, вроде «Клуба–231», в составе которого было немало откровенных нацистов. В условиях блокового противостояния вполне оправдано было стремление Советского Союза упрочить позиции в Центральной Европе, поместив воинский контингент в ЧССР. В контексте событий 1968 г. военно-стратегическая операция «Дунай» превращается в главное из них, но отнюдь не производное от «Пражской весны» событие.

Конечно, решительный прорыв в изучении событий 1968 г. в Чехословакии и военно-стратегической операции «Дунай» будет связан с введением в научный оборот всего комплекса источников. Однако уже сейчас возможна разработка их истории на уровне, позволяющем преодолеть мифотворчество периода холодной войны. Пессимист может возразить, что, мол, авторы многое привнесли, что называется, от себя, что они могли не знать или субъективно интерпретировать обстоятельства. Безусловно, могли, но именно эта субъективность делает воспоминания эффективным инструментом воздействия на общественное сознание, превращая их, в конечном итоге, в память поколений. А память народа несоизмеримо выше любой вроде бы объективно преподносимой (если это вообще возможно) истории.

Сегодня вполне очевидно, что современное российское общество примет только такие исторические представления, которые будут согласовываться с его исторической памятью.

Создание непротиворечащей ей современной концепции событий 1968 г. и изменение исторической оценки операции «Дунай» открывают возможность для новой постановки вопроса о статусе участников операции и восстановление исторической справедливости.

Досадно сознавать, что незащищенность защитников Отечества – печальная традиция нашего государства, декларирующего высокий патриотизм и зачастую забывающего собственных героев, не отделяющих свою судьбу от судьбы Родины.

 

Алексей Байлов – кандидат исторических наук, доцент Южного федерального университета, координатор Ростовской региональной общественной организации воинов-интернационалистов «Дунай-68».

Владимир Булгаков – Герой России, генерал-полковник.

Виталий Шевченко – генерал-майор милиции, военный историк, председатель Ростовской региональной общественной организации воинов-интернационалистов «Дунай-68».

 

 

 

 

 

Ю.П. Синельщиков предложил в Госдуме признать участников военно-стратегической операции «Дунай» ветеранами боевых действий

Выступление на пленарном заседании 17 января 2018 г. по проекту федерального закона «О внесении изменения в федеральный закон «О ветеранах».

 
 
Синельщиков Юрий Петрович

  В 2018 году исполнится 50 лет со времени завершения крупномасштабной военно-стратегической операции «Дунай» войсками государств-членов Организации Варшавского Договора. Основной задачей этой операции было подавление антигосударственного переворота в Чехословацкой Республике, который готовила оппозиция, опираясь на поддержку западных стран. Войска СССР защищали не только ЧССР, но и интересы своих стран от вторжения и влияния стран НАТО.

 Операция проходила в период с августа по ноябрь 1968 года. Численность группировки войск стран ОВД, введенных в Чехословакию в августе 1968 года, составляла более 240 тысяч человек, из которых около 170 тысяч входили в состав группировки советских войск. По неполным данным в ходе операции погибло 105 советских военнослужащих. По данным чешских источников из числа гражданского населения погибло 72 человека.

 Депутатами фракции КПРФ предлагается дополнить раздел III приложения к Федеральному закону «О ветеранах» позицией следующего содержания: «Выполнение задач по подавлению попытки государственного переворота и обеспечению стабилизации обстановки в ЧехословацкойСоциалистической Республике в ходе осуществления крупномасштабной военно-стратегической операции войсками государств – членов ОрганизацииВаршавского Договора: с 21 августа по ноябрь 1968 года». Проект коснется граждан России, участвовавших в операции «Дунай», возраст которых превышает 70 лет, и, которые нуждаются в моральной, а часть из них и в дополнительной материальной и социальной поддержке государства.

 Расходы федерального бюджета, необходимые для финансирования мер социальной поддержки военнослужащих могут составить около 120 млн. рублей в год.

  Главным препятствием в принятии законопроекта является позиция Правительства РФ, которое в заключении на законопроект заявило: «…Органами государственной власти СССР решения о ведении боевых действий с участием советских военнослужащих в Чехословацкой Социалистической Республике не принимались, а военнослужащие участия в боевых действиях не принимали. Таким образом, основания для отнесения указанной категории военнослужащих к ветеранам боевых действий отсутствуют».

 Однако собранные сведения опровергают эти заявления.

 Подготовка к возможному вводу Советских войск в Чехословакию началась в апреле 1968 года. Как известно 23 марта 1968 года в Дрездене состоялась встреча руководителей шести стран — СССР, Польши, ГДР, Болгарии, Венгрии и ЧССР. Собравшиеся подвергли жесткой критике происходящие в Чехословакии реформы. А спустя неделю, в Прагу прибыл министр обороны СССР А.А.Гречко, который предупредил чехословацкое руководство о том, что Москва не допустит разрушения социализма в Чехословакии. В июне 1968 года советские дивизии были сосредоточены на юге ГДР у чехословацкой границы. Солдатам объявили о предстоящей переброске в Прагу.

 Уже тогда началась идеологическая и тактическая подготовка солдат и офицеров. Их знакомили с историей Чехословакии и особенностями этой страны, обучали тактике городского боя. Перед солдатами и командирами выступали офицеры, имевшие опыт военных действий в Венгерских событиях 1956 года. Войска вооружили, что называется «до зубов». На корпусах танков и другой техники белой краской наносились две полосы крест-накрест, шириной 10-15 см. Это делалось для того, чтобы в ходе боевых действий можно было отличить (в том числе с воздуха) советскую технику от чехословацкой. Были Сформированы Прикарпатский и Центральный фронты, а также Южный фронт.

 На расширенном заседании Политбюро ЦК КПСС 16 августа 1968 года было принято решение о вводе войск, которое затем было одобрено на совещании руководителей стран ОВД.

 Командованием перед частями были поставлены четыре задачи: 1) охрана наиболее важных объектов в городах; 2) предупреждение и пресечение массовых беспорядков; 3) захват и изъятие у «контрреволюционных элементов» вооружения и боеприпасов; 4) блокирование частей чешской армии по месту их нахождения.

 Ввод войск начался в ночь с 20 по 21 августа. С чисто военной точки зрения, как отмечали позднее западные специалисты, операция по «оккупации» ЧССР была проведена чётко, быстро, точно и эффективно. Утром 21 августа все основные объекты Праги были взяты под охрану войсками 20-й армии. Авто-и бронетехника размещались на улицах и площадях города, демонстрируя своё присутствие.

 С первых часов ввода наших войск радикально настроенные граждане начали демонстрировать активное неповиновение. В Праге и других местах велись перестрелки. Советских солдат убивали из-за угла. Наши войска отвечали автоматными очередями. Гибли люди с одной и другой стороны. Сообщалось, что уже в первые дни чехам удалось сбить два советских вертолёта. Бои развернулись у здания пражского музея, в г. Баинска-Быстрице, около завода в г.Раковнике. 23 августа 1968 года семь советских БМП были подожжены бутылками с зажигательной смесью. По крайней мере один из них сгорел вместе с экипажем. Было уничтожено и повреждено более 300 военных автомобилей. Советскими войсками из тайных складов изъято значительное количество оружия.

  Таким образом, советские войска готовились к боевым действиям и вели их.

  Несколько слов о доводах наших оппонентов.

  Первый довод тех, кто с нами не согласен, сводится к отрицанию ценности тех событий августа-ноября 1968 года для современной России.

 В этой связи хотел бы сообщить следующее.

 Во времена «перестройки» М.С.Горбачёв, останавливаясь на чехословацких событиях, первоначально давал им положительную оценку. Однако окончательная официальная оценка чехословацких событий была дана на встрече руководителей Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши и Советского Союза, проходившей 4 декабря 1989 года в Москве: ввод войск пяти государств ОВД в Чехословакию явился вмешательством во внутренние дела суверенного государства и должен быть осуждён.

 Помню, как после этих высказываний некоторые участники этих событий почувствовали себя оплёванными, стали отмежеваться от своей принадлежности к этому сообществу интернационалистов.

 На сегодня некоторые политические деятели называют эту операцию авантюрой, а оценивая наш законопроект на заседании профильного комитета один из членов этого комитета высказался так: (цитирую по стенограмме): «…особенно в нынешней ситуации, это просто провокация со стороны авторов». Возражая этому депутату, сообщаю, что наша армия тогда отстаивала не абстрактные идеи мирового коммунизма, а прежде всего интересы советского государства.

 Необходимо отметить, что весьма серьезные основания для ввода в Чехословакию войск стран Организации Варшавского Договора в августе 1968 года были. Оппозицией велась скрытая подготовка смены государственного строя в стране. Западные границы государства были открыты. Войска ФРГ и НАТО готовились к возможному вторжению на территорию ЧССР. В середине августа 1968 года команда руководителя КПЧ А.Дубчека полностью утратила контроль за ситуацией в стране.

 Отмечу, что тогдашнее руководство нашей страны дало высокую оценку действиям участников чехословацких событий. За мужество и героизм, проявленные в ходе осуществления военной операции на территории ЧССР свыше 1000 советских военнослужащих были представлены к награждению орденами и медалями. Участникам операции «Дунай» приказом Министра обороны СССР №242 от 17.10.1968 года была объявлена благодарность за выполнение интернационального долга.

  Второй довод наших оппонентов выглядит так: «Принятие закона ухудшит наши взаимоотношения с чехами и словаками.» Должен в этой связи отметить, что отношения к этим событиям и тогда и сегодня у чехов и словаков неоднозначное.

  В 1968 году среди населения весьма заметна была дифференциация взглядов. Старшее поколение относилось к пребыванию иностранных войск как к неизбежному акту, причём многие давали этому событию положительную оценку. Но большинство молодёжи, включая армейскую, к этим событиям относилась отрицательно.

  К 10-12 сентября, когда обстановка в ЧССР стабилизировалась, дома и улицы были отмыты от надписей и плакатов, преступили к работе предприятия и общественный транспорт, замолкли антисоветские радиостанции. Агрессивные высказывания в отношении наших военнослужащих и СССР стали встречаться заметно реже.

 Потепление отношений с чехами наши военнослужащие почувствовали после 18 октября 1968 года, когда Национальным Собранием ЧССР был одобрен «Договор об условиях временного пребывания советских войск на территории ЧССР». Все чаще стали встречаться чехи, которые выражали удовлетворение решением об оставлении в ЧССР союзных войск.

  В декабре 1970 года состоялся Пленум ЦК КПЧ, который принял документ «Уроки кризисного развития в Компартии Чехословакии и обществе после 13-го съезда КПЧ», в котором отмечалось, что интернациональная помощь братских социалистических стран была своевременным, необходимым и единственно правильным решением.

  Третий довод оппонентов сводится к тому, что, якобы, недопустимо приравнивать участников операции «Дунай-68» к участникам тех военных событий, которые обрели свой статус ветеранов в соответствии с действующим законом «О ветеранах».

  Замечу, что предусмотренный законом перечень локальных войн и военных конфликтов насчитывает около 40 наименований. Разумеется, в этом перечне есть войны, которые по своим масштабам и значимости намного превосходят чехословацкие события 1968 года. Однако есть и такие, о которых большинство россиян ничего не слышало. В их числе события 1974-1975 годов, связанные с разминированием зоны Суэцкого канала тральщиками Черноморского и Тихоокеанских флотов. В боях личный состав тральщиков не участвовал. Сведений о погибших нет.

  В период гражданской войны в Йеменской Арабской Республике в 1962-1963 годах в этой стране побывало 4300 советских военных советников и специалистов. Наши потери в той войне составили 2 военных советника и 8 человек экипажа одного из самолетов в Египте, который потерпел аварию при взлете.

  В  этом же законе упоминаются события в Бангладеш в 1972-1973 годах. Руководство страны обратилось к СССР с просьбой помочь освободить порты страны от мин и затонувших кораблей. Для выполнения этих работ была сформирована экспедиция из кораблей и вспомогательных судов военно-морского флота СССР, которая занималась уничтожением мин и подъемом судов. Погиб один матрос.

  Нет никаких сомнений в том, что участники этих и других локальных войн и боев заслуженно включены в Федеральный закон «О ветеранах». Однако, с учетом сказанного, противодействие депутатов «Единой России» включению в этот список и участников чехословацких событий выглядят весьма нелогичным.

  С учетом этого предлагаем восстановить историческую и социальную справедливость – признать участников военно-стратегической операции «Дунай» ветеранами боевых действий и предоставить им меры социальной поддержки в соответствии с Федеральным законом «О ветеранах».

Ссылка на источник

 

К 50-летию военно-стратегической операции «Дунай»

 

ОПЕРАЦИЯ «ДУНАЙ» В ПРОСТРАНСТВЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ

Байлов Алексей Владимирович

Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. 

Александрова Ангелина Сергеевна

Южный федеральный университет, г. Таганрог

 

Аннотация: Переломный характер, масштабность произошедших во время холодной войны событий, возможность концентрации чрезвычайно значимых событий в коротком хронологическом промежутке — проблемы, созвучные современности. Чехословацкий кризис — один из центральных эпизодов послевоенного противостояния. Важную роль играет систематическая работа с ветеранами, ликвидация псевдонаучных штампов вокруг событий 1968 г., формирование принципиально нового концепта событий в Чехословакии.

Ключевые слова: операция "Дунай", ветераны, холодная война, 1968 год, ЧСР, Чехословацкий кризис.

 DANUBE OPERATION IN THE HISTORICAL MEMORY

Annotation: The turning point, the scale of the events that took place during the Cold War, the possibility of concentrating extremely important events in a short chronological gap are problems that are in tune with the present. The Czechoslovak crisis is one of the central episodes of the postwar confrontation. An important role is played by systematic work with veterans, the elimination of pseudoscientific cliches around the events of 1968, the formation of a fundamentally new concept of events in Czechoslovakia.

Keywords: operation "Danube", veterans, cold war, 1968, Czechoslovakia Crisis.

 В ночь с 20 на 21 августа 1968 года на территорию Чехословацкой Социалистической Республики были введены войска пяти государств — членов Организации Варшавского Договора: СССР, Болгарии, Венгрии, ГДР и Польши. Началась военно-стратегическая операция «Дунай» - крупнейшая по масштабам военная операция в Европе после Второй мировой войны. И хотя со времени её проведения прошло почти пятьдесят лет, история «Дуная» как никогда актуальна. Вполне созвучны тревожной современности и переломный характер, и масштабность произошедших событий, и возможность концентрации чрезвычайно значимых событий в коротком хронологическом промежутке. Это один из максимумов геополитического противостояния, значимость которого особенно остро осознаётся в условиях переживаемого сегодня «второго издания» холодной войны.

 Характерно, что в бывшей Чехословакии произошедшее до сих пор воспринимается не столько как завершённое событие прошлого, сколько переживается как остро ощущаемая современность. Аналогичная ситуация наблюдается и на постсоветском пространстве. Периодически выходят в свет мемуары участников «Пражской весны» и «Дуная», появляются специальные сайты, документальные фильмы, возникают общественные организации, так или иначе связанные с этих событий. Проблематика геополитического, идеологического и военного противостояния 1968 года неуклонно транслируется в коллективную память по каналам непроизвольно рецидивирующих воспоминаний.

 Практически все исследователи, независимо от политических ориентиров и идейных предпочтений, едины в том, что чехословацкий кризис - один из центральных эпизодов послевоенного противостояния. Он стоит в одном ряду с такими событиями, как Корейская война, Венгерский и Карибский кризисы, ввод советских войск в Афганистан. Однако единством в оценке масштабности событий научная конвенциональность, как правило, и ограничивается. Абсолютное большинство авторов воспроизводит мифологию холодной войны, что влечёт за собой укоренение в общественной памяти поверхностного, крайне одностороннего образа чехословацких событий. По существу, на сегодняшний день так и не решён ключевой вопрос о том, что являлось определяющим в событиях 1968 года: так называемая «Пражская весна» с её пресловутым «социализмом с человеческим лицом» или операция «Дунай» как не сводимая к реакции на «Пражскую весну», относительно автономная военно-политическая акция, направленная на решение геополитических (или даже экономических) задач, в конечном итоге, вытекающих из блокового противостояния и необходимости сохранения послевоенного устройства мира.

 Ответ на поставленный вопрос во многом определяется не только личным гражданским выбором исследователей, но и, зачастую, установками на конструирование политически ангажированного прошлого. Наиболее заметно это обстоятельство оказывает влияние на чешскую историографию, в которой систематические исследования событий 1968 года приобрели государственный статус. Характерный для либерально ориентированных чешских авторов акцент на «исторической вине» нашей страны выступает, по существу, обоснованием возможного выдвижения компенсационных претензий.

 В конце 80-х - 90-е годы ХХ века либеральные штампы абсолютно преобладали и в наши страны. Прозападной интеллигенции тогда удалось внедрить в общественное сознание их полный набор и навязать упрощённое восприятие сложной и противоречивой реальности через призму, исключительно, «Пражской весны», демократические преобразования которой были прерваны в результате советской агрессии, столкнувшейся с сопротивлением народа коммунистическому тоталитаризму. Исторические исследования вытеснила тогда легковесная публицистика с характерной для неё фрагментацией, позволяющей легко насаждать псевдонаучные мифы. Ярким примером здесь может служить суворовский «Освободитель», написанный в жанре исторического ревизионизма. Высший подъём либерального безрассудства – заявление Советского правительства от 5 декабря 1989 года, в котором, с подачи Горбачёва, решение о вводе союзных войск в Чехословакию оценивалось как ошибочное и необоснованное вмешательство во внутренние дела суверенного государства. Это означало признание политической ответственности советского руководства, дискредитацию операцию «Дунай», провокацию множащихся упрёков в адрес СССР. Появилось и множество претендующих на научность компиляций, лишь повторяющих обиды, в основном, чешских и словацких авторов, стремящихся взять идеологический реванш за военно-политическое поражение 1968 года.

 Современная политическая ситуация быстро избавляет российское общество от либеральных иллюзий. Несмотря на то, что внятная официальная политическая оценка событий 1968 г. в Чехословакии отсутствует до сих пор, методологическая несостоятельность либеральной интерпретации чехословацких событий на сегодняшний день представляется очевидной. Массовый социальный интерес к «Пражской весне» постепенно угасает. Всё большое внимание привлекает формирующийся в качестве альтернативы либеральным концептам геополитический подход, акцентирующий внимание на самостоятельном значении операции «Дунай» и трактующий «пражскую весну» как организованную извне попытку «бархатной революции». В современных условиях всё чаще авторы приходят к выводу, что, потерпев поражение в Венгрии и Чехословакии, геополитические противники СССР лишь изменили тактику, которая, с известными корректировками, реализуется и в настоящее время.

 Становление и развитие данного подхода во многом связано с инициативными усилиями целого ряда непосредственных участников операции «Дунай», неудовлетворённых выводами и оценками, сделанными в рамках исторической науки. Общность исторической памяти привела к быстрому формированию группы единомышленников, направивших свою деятельность на восстановление исторической правды и справедливости, неизбежно сопряжённых с борьбой за признание ветеранов операции участниками боевых действий. Поскольку основные документальные источники по истории операции до сих пор засекречена, началась существенная активизация мемуарной работы, прежде носившей эпизодический характер.

 Организованный и регулярный характер сбору и публикации исторических материалов по истории операции «Дунай» первым сумел придать проживающий на Украине В.П. Сунцев. В процессе поэтапно осуществляемой спланированной деятельности по компиляции воспоминаний о событиях 1968 года на основе обращения к повествованиям ветеранов, он поднялся до уровня обобщений и в своих работах заложил основы современного изучения «Дуная», явившихся научным прорывом и позволивших радикально переоценить чехословацкие события.

 Центральная работа В.П. Сунцева - «Операция «Дунай»: как это было». События 1968 года в Чехословакии представлены в ней исключительно в контексте холодной войны, а необходимость операции обусловлена военно-стратегическими и геополитическими факторами, лишь внешне принявшими форму идеологического противоборства. Место Чехословакии в центре Европы предопределила ожесточенность блокового противостояния и создала реальную угрозу «большой войны», чем и объясняется направление туда сверхнормативных материально-технических средств стран Варшавского договора, потенциал которых явно превышал задачи подавления антисоветских выступлений. Однозначен боевой характер операции «Дунай», грамотно и разумно спланированной, блестяще проведенной в короткие сроки, предотвратившей готовящееся вторжение войск Северо-Атлантического договора.

 Выводы Сунцева нашли благожелательный приём, прежде всего, у непосредственных ветеранов «Дуная», признанных на Украине участниками боевых действий. Усилилось их стремление к созданию самостоятельных организаций. В Ростове-на-Дону, благодаря подвижническим усилиям генерала В.В. Шевченко сложилась региональная общественная организация воинов интернационалистов «Дунай-68», публично заявившая о себе в феврале 2011 г. Организация развернула широкий фронт поисковых работ ветеранов военно-стратегической операции и их родственников, организовало сбор и публикацию воспоминаний участников событий, занялось выявлением документов и фотографий из личных архивов, а также выступило инициатором проведения ряда различных памятных и общественных мероприятий, сопряжённых с историей «Дуная». Эти усилия были поддержаны выдающимся российским военачальником, Героем России генералом В.В. Булгаковым, представителями общественности других регионов страны, Учебным военным центром при ЮФУ, кафедрой социологии, истории, политологии ИУЭС ИТА ЮФУ. Центр деятельности, связанной с сохранением исторической памяти об операции стала постепенно перемещаться в Ростов-на-Дону, что оказалось принципиально важным после начала печальных событий на Украине.

 Знаковым событием явился выход в свет в 2011 г. книги В.В. Шевченко «Навстречу рассвету» (в 2013 г. переизданной в расширенном и дополненном варианте). Огромный материал, собранный В.В. Шевченко, подтвердил основные выводы В.П. Сунцева (прежде всего, о боевом характере «Дуная»), частично восполнил пробелы, вызванные недоступностью основных источников и создал основу для детальной реконструкции событийной составляющей, позволил поставить вопрос о признании проживающих в России ветеранов «Дуная» участниками боевых действий.

 Параллельно появились и первые исследования, подготовленные с учётом сделанных В.П. Сунцевым и В.В. Шевченко выводов и рассматривающие операцию «Дунай» в качестве первого опыта действия войск в условиях «войны четвёртого поколения», характерными чертами которой являются столь ярко проявившиеся в 1968 г. и не являющиеся сегодня секретом психологические методы воздействия на противника с помощью каналов массовой информации, стремление приписать ему собственную агрессивность (советские войска были превращены в агрессора, а экстремисты – в народных мстителей), использование живого щита, максимизация собственных потерь. В этом же контексте было высказано высоко оцененное В.П. Сунцевым предположение, что необходимость ввода войск в Чехословакию определялась возникшей угрозой реализуемому во второй половине 60-х гг. советскому газовому проекту и началу крупномасштабного энергетического экспорта, в конечном итоге направленного на формирование «единой Европы». 

 Формирующаяся на основе геополитического подхода новая концепция событий 1968 г. в Чехословакии и операции «Дунай» и её отдельные составляющие стали предметом благожелательного обсуждения в рамках, проведённых на базе ИТА ЮФУ резонансных научных семинаров «45 лет военно-стратегической операции «Дунай» (декабрь 2013 г.) и «Холодная война в пространстве исторической памяти» (март 2016 г.).

 Таким образом, тенденция пересмотра либеральных, научно несостоятельных, представлений постепенно усиливается на основе борьбы за сохранение исторической памяти, начатой непосредственными участниками «Дуная» и благожелательно встреченной широкой общественностью. Вероятно, 40 – 50 лет и есть тот необходимый срок, позволяющий избежать искажений, вызванных непосредственной близостью события, отойти от прямой проекции на научное познание идеологических установок. Представляется, что новая научная картина операции «Дунай» займёт положенное место в исторической науке уже в самое ближайшее время. Разумеется, она будет закончена только после введения в научный оборот всего комплекса источников. Но, уже сегодня возможно участие в восстановлении исторической справедливости.

 Сохраняет значимость систематическая работа с ветеранами, организация массового сбора материалов личного происхождения, ликвидация псевдонаучных штампов вокруг событий 1968 г., формирование принципиально нового концепта событий в Чехословакии. Особенно важным представляется изменение политической оценки операции «Дунай», признание правомерности защиты государственных интересов и, в конечном итоге, сохранения послевоенного устройства мира. На этой основе возможен и пересмотр статуса её участников. Ведь Россия в долгу перед ветеранами, которые в далёком 1968 году с честью выполнили воинский долг, не допустив «большой войны» в Европе и не запятнав своих знамен позором насилия и мародёрства.

Список литературы:

1. Булгаков В.В., Шевченко В.В., Байлов А.В. "Пражская весна" или военно-стратегическая операция "Дунай", Южнороссийский Адвокат, 2014, 44-45.

2. Булгаков В.В., Шевченко В.В., Байлов А.В. Ещё раз о "Пражской весне", операции "Дунай" и угрозе большой войны в Европе в 1968-м, Южнороссийский адвокат, 2015, N 4 (65), октябрьноябрь, С. 46-49.

 3. Байлов А.В. Советский газовый проект и события 1968 года в Чехословакии, Материалы III Международного политэкономического конгресса и VI международной научно-практической конференции "Россия в глобальной экономике: вызовы и институты развития», Ростов-на-Дону, 2016.

4. Сунцев В.П. Операция «Дунай»: как это было. URL: http://dunay1968.com/article/readbook.html (дата обращения 29.04.2016).

References:

1. Bulgakov V.V., Shevchenko V.V., Bailov A.V. "Prague Spring" or military-strategic operation "Danube", South Russian Advocate, 2014, 44-45.

2. Bulgakov V.V., Shevchenko V.V., Bailov A.V. Once again about the "Prague Spring", Operation "Danube" and the Threat of a Great War in Europe in 1968, South Russian Advocate, 2015, N 4 (65), October-November, pp. 46-49.

3. Baylov A.V. Soviet Gas Project and the events of 1968 in Czechoslovakia, Materials of the III International Political Economic Congress and the VI International Scientific and Practical Conference "Russia in the Global Economy: Challenges and Institutes of Development", Rostov-on-Don, 2016.

4. Suntsev V.P. Operation "Danube": as it was. URL: http://dunay1968.com/article/readbook.html (date of circulation 04/29/2016).

 

 

 


Институт Управления в Экономических, Экологических и Социальных Системах

 

  

Вышла в свет новая книга военного историка Виталия Шевченко

Елена Защитина

 Как сообщает «Российская Газета» ( https://rg.ru/2017/10/26/reg-ufo/rostovchanin-razyskal-voennyh-perebroshennyh-na-kubu-v-1962-godu.html ) увидела свет новая книга известного военного историка Виталия Шевченко «НЕпризнанные» (Ростов-на-Дону: Альтаир, 2017. 500 с.), посвященная 55-летию стратегической операции «Анадырь» — центрального события знаменитого Карибского (Кубинского ракетного) кризиса 1962 года.

   Автор книги хорошо известен и в ИУЭС ЮФУ. Боевой генерал, Почетный работник МВД, участник боевых действий, ветеран многочисленных военных конфликтов, Председатель РРОО В-И «Дунай-68» Виталий Шевченко неоднократно выступал в Таганроге перед студентами института, принимал участие в проводимых мероприятиях, представлял изданные им ранее книги «Навстречу рассвету» и «НАпоминание», посвященные проведению военных операций в 1956 г. в Венгрии и в 1968 г. в Чехословакии. По инициативе директора института Павла Павлова в апреле 2017 г. состоялась встреча Виталия Шевченко со студентами ИУЭС, вызвавшая общественный резонанс ( https://www.1rnd.ru/news/1614318 ). Тесное сотрудничество сложилось у автора с кафедрой социологии, истории, политологии нашего института.

 Виталия Шевченко отличает исключительное внимание к воспоминаниям непосредственных участников событий, уверенность в необходимости их использования для формирования у молодого поколения устойчивой патриотической позиции, убежденность в оборонительном характере проводимых нашей страной в годы «холодной войны» операций, являющихся ответной реакцией на усиление НАТО вдоль границ Советского Союза.

 Своеобразным предисловием к книге явились статьи известного российского военачальника, Героя России, генерал-полковника Владимира Булгакова (так же неоднократно посещавшего наш институт), вице-президента Российского общества дружбы с Кубой, председателя Бюро Московского городского отделения МООВВИК генерал-майора Михаила Макарука, военного, военно-морского и военно-воздушного атташе при Посольстве Республики Куба в Российской Федерации полковника Роберто Гарсия Йосеффа, Военного комиссара Ростовской области полковника Анатолия Трушина, члена Президиума Российского Союза ветеранов, Координатора по делам ветеранов в ЮФО, Председателя Ростовской областной организации РСВ генерал-майора Владимира Чернобылова и доцента кафедры социологии, истории, политологии ИУЭС, координатора РРОО В-И «Дунай-68» Алексея Байлова.

Коллектив ИУЭС ЮФУ от души поздравляет  Виталия Шевченко с выходом нового исторического труда, желает дальнейших успехов в благородном деле восстановления исторической правды о событиях «холодной войны» и надеется на продолжение плодотворного сотрудничества.

 

«РАСПРАВИМ ПЛЕЧИ, ХВАТИТ НАМ СУТУЛИТЬСЯ!»

 Вряд ли стоило бы в очередной раз привлекать внимание к тому конфузу, которым обернулось печально известное выступление «кающегося гимназиста» из Нового Уренгоя, если бы в нем, с поразительной отчетливостью, не отразились многочисленные провалы с исторической памятью нашей страны. Сохраняющаяся невнятость исторических оценок, заискивание перед Западом, стремление разделить правду на ту, которая «для заграницы», и предназначенную «для внутреннего потребления», являются закономерным итогом многолетних призывов к «интеграции любой ценой», не так давно беззастенчиво тиражируемых средствами массовой информации. Конечно, за прошедшую четверть века общество, серьезно переболев, в целом выработало необходимый иммунитет, в том числе, и против пресловутой «концепции равной ответственности», ставящей в один ряд с немецким фашизмом тех, кто сломал ему хребет. Но, если оставлять без внимания еще случаюшиеся попытки предать собственных дедов и отцов ради «зарубежных печенюшек» — докатимся до выдвижения поверженным в 45-м агрессором компенсационных требований по поводу «невинно убиенных» под Сталинградом граждан Германии. Или еще чего-нибудь подобного....

 Общность исторической памяти — основа существования любого процветающего государства. Память народа несоизмеримо значительней сиюминутных выгод и сомнительных теорий, основанных на «затертых» либеральных догмах. Именно ей принадлежит главная роль в сохранении российской идентичности. Ключевое место закономерно занимает память о Великой Отечественной и ее продолжении — борьбе за сохранение послевоенного устройства мира, связанной с холодной войной. В современных условиях к этой памяти следует относиться особенно трепетно — в ней содержатся ответы на периодически раздающиеся лукавые призывы свернуть геополитическую активность, вернуть Крым, «слить» Донбасс и отдать на растерзание «партнерам» несчастную Сирию в обмен на снятие западных санкций и сохранение либерального политического курса.

 «Расправим плечи, хватит нам сутулиться!» Необходимо возвращение к жизни традиционного восприятия отечественной истории как многовекового противостояния чуждым большинству россиян ценностям. Даже территориальное расширение России всегда являлось лишь ответной реакцией на агрессивное и неразумное поведение соседей, имело целью обезопасить ее существование. Понимание этого обстоятельства особенно важно в настоящее время, когда усилия противника направлены на выработку разрушительных комплексов неполноценности и вины, на нанесение как можно более мощного урона коллективному сознанию россиян. Агрессивной идеологической экспансии необходимо противопоставить влияние на общественное сознание через механизмы памяти и укрепление связи поколений. Знаменитый русский и советский военный деятель А.А. Игнатьев в воспоминаниях (изданных впервые в грозным 41-м) подчеркивал ту роль, которую сыграли в его замечательной судьбе простые слова отца: «Честно служи России, сынок, не смотря на правителей и на то как она называется… Это делал твой отец, это делали и твои деды, и прадеды. Главное будь честен перед своей совестью и не опозорь память своих предков!»

 Продолжая традиции ветеранов Великой Отечественной, Ростовская общественная организация воинов-интернационалистов «Дунай-68» регулярно проводит встречи со студентами, курсантами, учащимися средних учебных заведений. Живое слово непосредственных участников способно оказать поразительное воздействие на аудиторию. Тем более, если принадлежит ветеранам, заслуженно гордящимся своим боевым прошлым, достойно выполнившим свой долг, не запятнавшим своих знамен позором насилия и мародерства. Наш опыт позволяет сделать однозначный вывод: сегодня не существует конфликта поколений. Участников боевых действий аудитория неизменно приветствует стоя. И тем сильнее заметен контраст с сохраняющейся невнятностью государственной политики в области исторической памяти...

 От имени абсолютного большинства ветеранов холодной войны мы призываем к началу широкой общественной дискуссии, посвященной вопросам сохранения и укрепления исторической памяти. Рассчитываем, что в ней примут участие соответствующие государственные структуры, которые до недавнего времени далеко не всегда демонстрировали рвение в выполнении непосредственных обязанностей, порой прикрываясь личной инициативой неравнодушных к судьбе Родины подвижников. В центре внимания должны оказаться такие принципиальные аспекты, как организация общественного контроля за учебными программами и преподаванием истории на всех образовательных уровнях при одновременном повышении статуса исторической науки и возвращении обязательной итоговой аттестации по данной дисциплине, как усиление места и роли ветеранских организаций в общественной жизни, как привлечение к патриотическому воспитанию молодежи участников холодной войны и современных военных конфликтов. Представляется актуальным и вопрос о создании центров исторической памяти, необходимых для координации коллективных усилий.

 Рассчитываем, что (хоть и с значительным опозданием) мнение ветеранов будет, наконец, услышано, а итоги дискуссии окажут воздействие на формирование общегосударственной системы, способной обеспечить формирование у граждан нашей страны, прежде всего, у молодого поколения устойчивой патриотической позиции.

 Верим в правоту нашего дела и искренне надеемся, что современное российское общество примет только такие исторические представления, которые будут согласовываться с воспоминаниями и опытом старших поколений.

Герой России,генерал-полковник,кандидат военных наук В.Булгаков.

Координатор Ростовской региональной общественной организации воинов-интернационалистов "Дунай-68",
кандидат исторических наук,доцент Южного Федерального Университета А.Байлов.

                                                            Навстречу памятной дате «Дуная»

 (Авт. В. Шевченко)  … «В 2018 году исполняется 50 лет со времени проведения военно-стратегической операции «Дунай», участия в ней военнослужащих Советской Армии и армий стран Варшавского Договора.   

 В этой связи, мы начинаем публикование материалов о воинах-интернационалистах - участниках той поры»…

 Активное участие в патриотическом воспитании и, в первую очередь, молодежи, разъяснительной работы среди населения об интернациональной миссии военнослужащих Вооруженных Сил нашей страны, воспитание у юношей и девушек любви к защитникам Отечества, принимают наши земляки - бывшие солдаты и офицеры Советской Армии, - воины-интернационалисты, ветераны военно-стратегической операции «Дунай». Они активно проводят значительную работу по подготовке допризывной молодежи к службе в рядах Вооруженных Сил, развивая у них моральный дух, сознательность, прививают элементы мужества, вливают в них энергию. Эти люди пользуются заслуженным авторитетом среди населения.

Они сами, следуя примерам своих дедов и отцов в период Великой Отечественной войны, принимая участие в борьбе с контрреволюцией за пределами Родины, проявили мужество, стойкость, бесстрашие и героизм.

Сегодня, за активное участие в ветеранском движении «Почетным знаком» Российского Союза Ветеранов награжден Горин Анатолий Федорович - житель города Сальска Ростовской области, с вручением почетного знака и удостоверения за подписью генерала армии М.А. Моисеева. 

 Горин Анатолий Федорович, бывший сапер отдельного танкового батальона 35-й мотострелковой дивизии 20-й гвардейской Общевойсковой армии Группы Советских войск в Германии.

 

Крайний слева - А.Горин,Чехословакия, 1968 год

«…22 августа во второй половине дня толпы бандитов начали нас забрасывать бутылками с зажигательной смесью и открыли стрельбу из огнестрельного оружия. Мы стреляли, в основном, вверх. Стрельбы продолжалась до конца дня. Ночью с боем отошли в горы, чтобы предотвратить кровопролитие. Остановились на какой-то туристической базе и заняли круговую оборону…Отбили три атаки со стороны чехословацких бандитов. Командовал нашей группой старший лейтенант из разведки Брюханов. Сержанты: Щеглов, Литвинов, Корусь. Через четыре дня соединились с основной частью, которая находилась на территории Чехословакии.

…. В начале сентября 1968 года в горах Чехословакии  наша группа ликвидировала бандитов в количестве 12-ти человек. Я получил легкое ранение в голову, спасла солдатская каска.

… Все военные действия проходили в секретном режиме, разглашение этих событий запрещалось. На территории Чехословакии с братской помощью я был до конца ноября 1968 года. Находясь в госпитале, мне вручили грамоту за образцовое выполнение задания командования…»

«Почетным знаком также награжден Зезекало Владимир Алексеевич - житель Боковского района Ростовской области.

 

 Зезекало Владимир Алексеевич -  бывший рядовой, наводчик миномета 82-го мотострелкового полка 6-й гвардейской мотострелковой дивизии, 20-й гвардейской Общевойсковой армии Группы Советских войск в Германии:  

                                              


 …Где-то в 11 часов колонна резко остановилась. Прямо над головой раздался резкий звук, и в брезенте нашей автомашины появилось несколько отверстий. Тут стало ясно, что по нам стреляют. Все повыскакивали из кузовов, попрятались за машины и сразу открыли огонь из автоматов по чердаку и окнам верхних этажей дома напротив. Видно было, что колонна атакована сразу в нескольких местах, впереди появились столбы черного дыма, похоже, жгли технику.

 Кругом стоял грохот от выстрелов, от звона пустых гильз на асфальте. По улице с криками метались гражданские. Мы им кричали, чтобы прятались вместе с нами. Хотя прятаться за автомашины, набитые ящиками с минами, было «не очень удобно».

 Поскольку стрельба не прекращалась, офицеры начали собирать группу, которая должна была ворваться в дом напротив, с тем, чтобы ликвидировать стрелявших. Я вызвался добровольцем. Вот сейчас, спустя столько лет вспоминаю, что же я чувствовал в тот момент. Но страха не было, это точно. Было любопытство и какой-то азарт, может потому, что я был молодой и не верил, что со мной может что-либо случиться.

 Наша группа, человек десять, выскочила из-за машин и побежала на другую сторону, к подъезду дома напротив.

 Огонь не прекращался, и где-то посредине улицы меня будто ударило палкой по ногам, и я лежу на асфальте. Боли в тот момент я не чувствовал, хотя и понимал, что ранен. Я продолжал вести ответный огонь по окнам здания, откуда непрерывно шла стрельба из автоматического оружия. Через какое-то время посмотрел на ноги и стало страшновато увидеть там, что-нибудь совсем паршивое. На левой ноге сапог пробит, но ничего не видно. На правой разодрана штанина в районе колена, пропитана кровью и вокруг ноги на асфальте так же начала собираться лужа крови. И вот тут мне стало страшно, лежу на асфальте, стрельба не прекращается, а я такая легкая мишень, но видно, что по мне больше никто прицельно не стрелял. Опомнившись, я забрался под припаркованную к тротуару легковую машину…Через некоторое время ко мне добрался фельдшер, наложил жгут, сделал перевязку и укол обезболивающего прямо поверх брюк. Потом подогнали бронетранспортер, погрузили меня туда, там уже было несколько человек раненых, и повезли в полевой госпиталь…

 «Из боевого донесения командира части пп 47545 «28  августа 1968 года рядовой В.Зезекало был ранен во время обстрела советских подразделений террористами. Несмотря на ранение, истекая кровью, рядовой Зезекало продолжал вести бой…»

 

Оба солдата  с честью выполнили свой солдатский и интернациональный долг, были верны воинской Присяге и Родине.

                                              

Венгерская осень

23 октября 1956 года в Будапеште начался антисоветский мятеж

 Эти факты истории страны долгое время замалчивались, потому что не принято было говорить о трещине в соцлагере. Позже подавление мятежа сочли не слишком пристойным примером внешней политики СССР.

 Но как бы то ни было, в мясорубке исторических событий прокручивались человеческие судьбы.

 К 60-летию полузабытой даты ростовский энтузиаст Виталий Шевченко издал книгу "НаПоминание".

Сам Шевченко - участник чехословацких событий, произошедших спустя 12 лет после 1956 года и буквально повторивших печальный опыт Венгрии. Сейчас он возглавляет ростовскую общественную организацию воинов-интернационалистов "Дунай-68". Главная ценность 700-страничного труда в том, что он увековечил всех тех солдат и офицеров, которые выполняли свой воинский долг. "Размышляя о событиях осени 1956 года в Венгрии, невольно приходишь к мысли, что случившееся обернулось трагедией и для венгерского народа, и для многих советских людей", - пишет автор. Для работы над книгой-памятником он использовал учетные данные участников операции, хранящиеся в областном военкомате, а затем нашел каждого из них или их родственников, последних очевидцев и участников исторического события.

- Не без труда удалось установить, что за три дня боев 256 десантников получили ранения, 12 пропали без вести, а 85 погибли и были захоронены на чужбине в братских могилах, - говорит Виталий Шевченко. - И до сих пор родственники, дети и друзья лишены права посетить могилы павших в дни поминовения, для этого каждый раз необходимо специальное разрешение и немалые средства.

 Так, в хуторе Елкине Шевченко нашел сестру старлея Федора Базалиева, уроженца Ремонтненского района. Любовь Зарудняя вспомнила, как пришла похоронка на брата, спустя время они получили посылку с личными вещами Федора, а еще через год родителей навестили однополчане, которые рассказали, как погиб ее брат. После ранения Федор находился в госпитале, и ему сообщили, что мятежники напали на офицерские семьи. Базалиев вырвался из госпиталя, разыскал свой полк и со своим экипажем танка пытался прорваться через Будапешт, чтобы защитить семьи от нападавших. Но во время прорыва погиб вместе со своим экипажем.

 Командир мотострелковой роты Федор Базалиев прошел всю Великую Отечественную, был дважды ранен, заслужил орден Отечественной Войны 2-й степени, медаль "За отвагу", медаль "За боевые заслуги" и "За взятие Берлина". А погиб на территории братской страны, награжден орденом Красного Знамени посмертно.

 Были и совсем невероятные истории. Такая же похоронка пришла в Тацинку, в семью Федора Гребенникова. Но он неожиданно вернулся домой и рассказал, как все вышло. Мятежники подбили бронетранспортер, часть солдат погибла, завязался бой. Враги начали забрасывать советских солдат гранатами. Федор получил тяжелое ранение, вся рука была раздроблена. Но его, бывшего без сознания, спасли венгры из гражданских, вытащили из-под перевернутого бронетранспортера и отвезли в больницу. Там врачи делали все возможное, чтобы вернуть ему здоровье. Но об этом прознали мятежники и решили публично его казнить. Однако венгры из числа медперсонала спрятали его и сообщили советским военным, и Федор оказался среди своих. А похоронка уже ушла по адресу...

Таких историй в книге - сотни.

 Шевченко записал десятки воспоминаний ветеранов, и в итоге ему удалось восстановить развитие событий той осени. "Народ Венгрии был запуган до такой степени, что люди боялись выходить на работу, опасаясь расправы, во многих местах были установлены виселицы, в том числе на деревьях. Нам также приходилось собирать людей группами, водить их на работу, дежурить; они боялись не нас, советских солдат, а своих, тех, кто был недоволен советской властью", - записывал он исторические свидетельства.

- Я не хочу судить о политическом аспекте тех событий. Это было послевоенное время, и каждая из сторон защищала свое право на выживание, - говорит Виталий Шевченко.

Тем временем

 22 октября в Ростове на площади Защитников Отечества появится памятная доска с именами погибших в 1956 году в Венгрии военнослужащих, уроженцев в Ростовской области. Их 15 человек: Валентин Архалов, Федор Базалиев, Михаил Жученков, Николай Зотов, Николай Калтырин, Михаил Кравченко, Валентин Лымарев, Василий Никулин, Николай Пискунов, Анатолий Пушкарский, Иван Репяхов, Михаил Рыбальченко, Василий Семыкин и Николай Сергиенко.

Уточнение данных о потерях личного состава продолжалось не один год. Продолжается и сегодня.

Фото: Лариса Ионова/РГ

Ссылка на источник - https://rg.ru/2016/10/20/reg-ufo/na-donu-izdali-vospominaniia-o-sobytiiah-v-vengrii-1956-goda.html 

 

Несмотря на различный род войск, общность интересов повышенная.

Борт боевого корабля Краснознаменного Тихоокеанского флота

(слева А. Нуреев)

 (Авт. В. Шевченко) …. Вечной и благодарной останется память людская о тех, кто совершил бессмертные подвиги во имя Родины… «В деятельности ветеранов Вооруженных сил войн и военных конфликтов по усилению пропаганды героических боевых традиций, совершенствованию героико-патриотического воспитания молодежи, всегда живет чувство гордости, признательности тем, кто пал в бою»

                                                                                                                                                                                                                                                        Александр Нуреев

 Бой местного значения

 - Через неделю, не позже, я окунусь в тихую, мирную жизнь Подмосковья! А после возвращения из отпуска проколю очередную дырочку на погонах! – сказал лейтенант Сергей Гнусов, выходя из командирской палатки, где получил приказ на выполнение боевой задачи.   

Новоиспечённый командир автомобильной роты находился в приподнятом настроении: сутками раньше ему объявили приказ о назначении на вышестоящую должность, впереди маячили два "светлых пятна" - 48 суток отпуска и очередное воинское звание «старший лейтенант».

         - Слава, - обратился Сергей к помощнику начальника штаба, - разреши мне лично напечатать приказ по части, в соответствии с которым старший лейтенант, нет, пока ещё лейтенант, Гнусов Сергей Георгиевич убывает в очередной отпуск!

         - Успеешь ещё! – ответил неразговорчивый ПНШ Вячеслав Родякин. – Лучше поспеши к роте – до отхода колонны осталось полчаса!

         …Сутками позже начальник штаба части оформлял «похоронку» на Сергея Гнусова. А накануне, в беседе с водителем рядовым Кужевым, были восстановлены подробности трагической гибели молодого командира автомобильной роты.

         …От Пули-Хумри до Хинджана расстояние чуть более пятидесяти километров. Некоторое время эта зона считалась традиционно самой безопасной на маршруте Хайратон-Кабул. Однако летом 82-го, в связи с активизацией действий банд моджахедов, ситуация коренным образом изменилась. Ежедневно "духи" совершали дерзкие вылазки, обстреливали советские и афганские автоколонны. И почти всегда безнаказанно скрывались в ближайшем ущелье.

         …После непродолжительной остановки в Хинджане лейтенант Гнусов дал по рации команду автоколонне "Вперёд!".

         - Ну, Кужев, - сказал Сергей водителю, - нам повезло – Хинджан позади! Вот теперь можно закурить!

         Однако Гнусов даже не успел вытащить из кармана сигареты.

         - Товарищ лейтенант, что это? – спросил солдат и затормозил.

         В метрах тридцати-сорока от автомобиля поперёк дороги лежал человек в форме советского солдата. Это была приманка, с помощью которой "духи" устраивали засады. Знал об этом Сергей или не знал, этого уже никто не установит. Как никто и никогда не узнает, о чём в те минуты   думал командир роты.

         - Кужев, - приказал Гнусов водителю, - в случае чего – прикроешь меня!

         Немного подумав, лейтенант взял с собой рацию, дослал патрон в патронник и спешился из автомобиля на бетонку.

         До приманки оставалось несколько шагов. Вокруг зловещая тишина. Затем раздался мощный взрыв. Стало ясно, что где-то в центре колонны на фугасе подорвался автомобиль.

         - Кужев! К машине! – приказал Сергей водителю. – Мы попали в засаду!

         Солдат едва успел спешиться, как кабину автомобиля прошил выстрел из гранатомёта. Затем душманы открыли по головной машине плотный огонь. Сергей ясно видел их перекошенные от злобы лица. Вот трое выскочили на бетонку. Одного из них сразил Кужев, двух – Сергей.

 

Сергей Гнусов. Фото при выпуске за 2 года до гибели.

            Место для засады было выбрано удачно, в этом моджахеды знали толк. И взрыв в центре автоколонны тоже их излюбленный метод. В таких случаях образовывалась пробка, которую в горных условиях весьма сложно развести. Слева от дорожного полотна - крутой обрыв. Поэтому Гнусов занял позицию у переднего колеса. Оно в какой-то мере надёжно прикрывало Сергея от огня. Но автомобиль в любое время мог вспыхнуть и взорваться. К тому же боезапас был на исходе. 

          Однако дальнейших выстрелов из гранатомёта по автомобилю не последовало. Не исключено, что "духи" хотели пленить Сергея. В Пакистане за пленного советского офицера платили большие деньги. Ситуация усугублялась ещё тем, что во время преодоления сложного участка дороги, который начинался через два километра после Хинджана, автомобиль командира роты на большое расстояние оторвался от основной колонны. Интенсивным огнём душманы не позволяли другим водителям прийти на помощь лейтенанту Гнусову и рядовому Кужеву.

         На короткое время огонь стих. Воспользовавшись передышкой, Сергей достал из кабины автомобиля цинк с патронами, снарядил ими магазины. Затем по рации связался с техническим замыканием колонны.

         - Лёша! – приказал Гнусов зампотеху. – Если сможешь, немедленно отводи автоколонну в Хинджан! Там обязательно свяжись  с оперативным дежурным по зоне ответственности - проси у него пару "вертушек" - без них не обойтись. Мне и Кужеву вышли подкрепление!

Мы – в ловушке!..

- Командир! Нападению подверглась вся колонна! Мы здесь тоже

воюем. В центре колонны два автомобиля подорвались на фугасе, движение парализовано! Не исключено, что "духи" усилят гранатометный обстрел! – услышал Сергей в ответ. – В Хинджан я уже отправил командира взвода! К вам пытается пробиться замполит с группой солдат! А я постараюсь выполнить твой приказ! Как позволит обстановка! Держитесь!

         Душманы возобновили огонь. Их вылазки становились всё более наглыми. Они почти без опаски выбегали на бетонку. Наверное, как всегда, перед нападением «духи» основательно накурились анаши, или же накачали себя другими наркотиками. Сергей почувствовал, как левое плечо обожгло пулей. Наскоро приложив к ране индивидуальный пакет, он вновь открыл огонь.

В ходе боя Кужеву удалось занять выгодную позицию за огромным валуном и стать недоступным для нападавших моджахедов.

         - Товарищ лейтенант! Пробирайтесь ко мне! – крикнул солдат офицеру. – Ещё немного и машина взорвётся!

         Да, это был единственный шанс на спасение – огромный валун, который "духи" почему-то не сбросили вниз с откоса. Однако замысел офицера они разгадали и не давали Сергею возможности перебраться в  безопасное место.

         - Кужев! Береги патроны, стреляй короткими очередями! – крикнул Гнусов водителю.

         Когда у Кужева закончились боеприпасы, Сергей перебросил ему несколько пакетов с патронами. И, пока солдат снаряжал магазины, Гнусов надёжно прикрывал его автоматными очередями. А моджахеды вновь активизировали вылазки на дорожное полотно. Они даже не считались с потерями – к тому времени более десяти «духов» распластались на бетонке.

         И всё-таки в какой-то момент Сергей принял решение пробраться в безопасное место. Вероятно, это и обернулось для него гибелью. Лейтенант успел сделать не более пяти шагов, как душманская автоматная очередь ему перебила ему обе ноги. К упавшему Сергею устремились двое моджахедов. Но Кужев тут же их замертво уложил.

         Несмотря на нечеловеческую боль, Сергей пытался по-пластунски преодолеть расстояние до валуна, за которым было спасение. Попытка не удалась – несколько осколков от взрыва гранаты попали Гнусову в область живота. Теряя сознание, он всё же успел выстрелить в   приближающегося к нему «духа».

         …Сергею не суждено было увидеть подоспевшее подкрепление во                   

главе с замполитом роты Алексеем Синаниным. И как в синем афганском небе появилась пара "вертушек". Она нанесла мощный огневой залп НУРСами по банде "духов". Оставляя убитых и добивая раненых, небольшая группа уцелевших моджахедов растворилась в ближайшем ущелье.

         Не приходя в сознание, Сергей Гнусов скончался от внутреннего кровоизлияния во время операции…

Из рапорта заместителя командира роты по политчасти лейтенанта Алексея Синанина: "В 11 часов 20 минут в пяти километрах от н.п. Хинджан автоколонна роты подверглась нападению душманов… В ходе боя уничтожено двадцать два мятежника; трое раненых душманов взяты в плен и сданы оперуполномоченному Особого отдела КГБ СССР при комендатуре Хинджанского гарнизона; личность убитого советского солдата не установлена; огнём из гранатомёта сожжено три автомобиля, два автомобиля  подорвались на фугасе; пятеро солдат (называются фамилии) получили ранения различной степени тяжести, двое – контужены; командир роты лейтенант С.Г. Гнусов пал смертью храбрых...".             

При оформлении "похоронки" начальник штаба части обратил внимание, что родителям Сергея Гнусова по возрасту было за шестьдесят.              

Из наградного листа на представление к награде лейтенанта Гнусова Сергея Георгиевича:

         "…Достоин награждения орденом Боевого Красного Знамени(посмертно)         ...".            

           Через два месяца в часть пришла выписка из указа Президиума   Верховного Совета СССР, в которой сообщалось, что "…За образцовое выполнение интернационального долга, проявленные при этом мужество, отвагу и героизм, наградить лейтенанта Гнусова Сергея Георгиевича орденом Красной Звезды (посмертно)…". Наверное, кабинетным бюрократам наградных отделов виднее, кому и какой орден положен. А ещё через два месяца командир части подполковник Анатолий Щербина получил письмо от матери Сергея. Из его содержания стало ясно, почему Сергей по возрасту годился родителям во внуки.

         …Супруги Гнусовы были бездетными. В начале ноября 1959 года, поздно ночью, в их квартиру позвонили. На пороге лежал спящий младенец. К груди прикреплена записка: "Зовут Сергеем, родился 1 октября 1959 года. Пожалуйста, станьте для него родителями…"

Сергея усыновили. А чтобы сохранить от злых языков и завистников семейную тайну, вскоре переехали из Ужгорода в Уссурийск.

         Из письма Анны Савельевны Гнусовой: "…Мы с мужем решили, что пришло время снять камень с души и сообщить Сергею правду,

что не мы его родители. И были уверены - Серёжа обязательно поймёт и простит нас…".

         15 июля 1982 года лейтенант Сергей Гнусов пал смертью храбрых

в бою вблизи н.п. Хинджан. В тот же день приказом Командующего войсками Краснознамённого Туркестанского военного округа Сергею было присвоено очередное воинское звание "старший лейтенант"…

  

             Воины – интернационалисты вспоминают.

 (Авт. В. Шевченко) …… В последние годы вырастает активность воинов – интернационалистов в изучении военно-исторического наследия Вооруженных сил. Да и как по-другому … память категория вечная! Поэтому бывшие защитники Родины, многие из которых защищали её интересы на дальних рубежах, объединяются, укрепляя чувство товарищества и боевого братства. В том числе раскрывается и потенциал солидарности, несмотря на то, кто, когда и где выполнял боевые задачи.

Примером тому является ветеран войны в Афганистане, кавалер ордена «Красной звезды» подполковник Александр Нуреев, который опубликовал статью к 48-й годовщине военно-стратегической операции «Дунай».

И сегодня, на главной страничке нашего сайта публикуются его воспоминания о выполнении боевых задач при исполнении интернационального за пределами отечества:

                                                

Александр НУРЕЕВ

НЕОБЫЧНЫЙ РЕЙД

Документальный рассказ

             ...На удивление, прохладным был тот июньский день 1981 года. Небо с вечера заволокло тучами, моросил мелкий дождь. И не дул "афганец" - сухой обжигающий ветер, который нес с собой массу пыли, превращая людей и животных в единый серый цвет.

         Согласно распорядку дня, военнослужащим, находящимся в пунктах постоянной дислокации, с 12 до 16 часов полагался обеденный перерыв. Обычно, в эти часы летнее солнце находится в зените и нещадно палит. Да так, что термометры лопаются. Правда, обеденного отдыха не получалось. Люди изнывали от жары, не зная куда спрятаться. Те, кто не выдерживал, начинали много пить воды. Но легче от этого не было. Наоборот, люди еще сильнее потели, а к вечеру на их обмундировании выступала соль. 

         Окопы в горах запомнятся на всю жизнь.

 Поэтому дневная прохлада в разгар июня, без преувеличения, была подарком Всевышнего. К тому же накануне из Союза пришла почта. 

         …… Могла бы она говорить человеческим языком!.....

 Представлялась возможность в нормальной обстановке ознакомиться с прессой. Но не пришлось – читку газет прервал телефонный звонок.

         – Срочно приди в штаб, – послышался в трубке голос командира части, – У нас ЧП!

         В штабной палатке перед командиром части, виновато опустив голову, стоял ротный командир Виталий Давыдов.

         – Итак, замполит, – мрачно произнес командир части, – мы открыли счет без вести пропавшим: исчез младший сержант Быков!..

         …Несколько дней назад я беседовал с Быковым. Третий месяц служил он в части после "учебки", ни отрицательно, ни положительно себя зарекомендовать не успел. Основанием для беседы было не только то, что это входило в мои обязанности. Быков был из неблагополучной семьи: родители – законченные алкоголики, парня воспитывала бабушка. Она его и на службу провожала. Служить Быков обещал хорошо, так как после увольнения в запас планировал работать на судах загранплавания. И вот младший сержант исчез.

         …Начальник политотдела полковник Егоров на стал отчитывать меня за ЧП, а только сказал:

         – Бери два БРДМа с десантом и вместе с "особистом" отправляйся на поиски Быкова. Пока не выяснишь что к чему, не глаза не попадайся!..

         Перед убытием на поиски ко мне подошел рядовой Николай Журавко, который охарактеризовал Быкова.

         Дороги Афганистана были усыпаны гильзами самого различного калибра. Стало известно, что одна из них пробила заднее колесо автомобиля Быкова. Поломка на первый взгляд пустячная. Но с запасными колесами, у наших водителей была напряженка. И Быков вместе с автомобилем остался на ближайшем опорном пункте. На другой день среди временно приписанного личного состава его не оказалось…

         Позже выяснилось, что Быков заранее имел намерение заехать «по пути» в расположенный неподалеку кишлак, где в опорном пункте находился его земляк. Он рассчитывал решить проблему, повидаться и вернуться назад вместе с автоколонной на обратном пути. Однако судьба сыграла с ним злую щутку.

  О плане Быкова знал не только Николай Журавко. Но никто не попытался предотвратить, как выяснилось позже, трагедию. Я пообещал Николаю серьезно поговорить по возвращению и отправился на поиски Быкова.

 

Каждый пройденный километр – риск для жизни, в том числе и местного населения Афганистана.

Увидеть Журавко мне больше не пришлось: через несколько дней в одном из боевых рейсов его сразила пуля душманского снайпера…

    В необычный рейд я выехал вместе с оперуполномоченным Особого отдела КГБ СССР майором Хромовым, опытным чекистом. До командировки в Афганистан Иван Иванович проходил службу в территориальных органах контрразведки, разыскивал преступников типа власовцев, которых кое-кто в ходе "перестройки" и после нее пытается изображать борцами с большевизмом, принимал участие в расследовании гибели "Молодой гвардии". Группа следователей, в которую входил майор Хромов, вышла на след одного из палачей молодогвардейцев Соликовского. Следы этой мрази обнаружились в Аргентине.

         Более двух лет Иван Иванович занимался розыском советских военнослужащих, находящихся в плену у моджахедов. Обидно, что таких специалистов, как майор Хромов, в те годы не принято было отмечать государственными наградами.

         …Мы следовали по трассе Пули-Хумри – Кабул. До недавнего времени это был один из безопасных участков кольцевой афганской дороги. Но летом 1981 года тишина закончилась. По обе стороны трассы валялись останки сгоревших БТРов, БМП, грузовиков, автобусов, полностью разрушенный кишлак Келагай, воронки от фугасов – все этого говорило об активизации боевых действий душманов против советских и правительственных войск.

 

 В ходе боевой работы необходима была ещё и разъяснительная….

  На этом участке погибли мои боевые товарищи – старший лейтенант Владимир Киселев, лейтенанты Сергей Гнусов и Михаил Тиханов, младший сержант Сергей Олейник и рядовой Николай Журавко… Однако до опорного пункта, где был оставлен Быков, мы добрались благополучно.

      Начальник опорного пункта капитан Владимир Грушко уже успел провести расследование по поводу исчезновения прикомандированного водителя. Выяснилось, что рано утром, остановив афганский пассажирский автобус, Быков убыл в направлении кишлака Хнджан. (В соответствии с приказом командующего 40-й армией советским военнослужащим строжайше запрещалось пользоваться афганским транспортом – прим. авт.).

         Следуя от одного опорного пункта к другому и беседуя с их обитателями, установили, что Быков садился в афганский автобус. Об этом рассказал помощник военного коменданта в Хинджане.

         – Почему же вы не приняли мер к его задержанию? – возмутился майор Хромов.

         – Я не придал этому особого значения, - откровенно ответил "блюститель" порядка в гарнизоне. – Ну не гнаться же мне за автобусом! К тому же солдат не из моего гарнизона!..

         Помощник военного коменданта был последним, кто видел младшего сержанта Быкова. С того момента прошло четверо суток. Вывод напрашивался один: пропавший продолжает поиски запасного колеса или же убит. И я, и майор Хромов склонялись ко второму варианту.

         – Ждите меня в комендатуре, – сказал нам Иван Иванович, – а я обращусь за помощью к афганским коллегам.

         Майор Хромов отсутствовал более двух часов. Я и солдаты успели изрядно проголодаться, но подкрепиться не пришлось. Внезапно появился Иван Иванович в сопровождении афганского офицера.

         – Знакомься, – сказал мне майор Хромов, – старший капитан1 Фаиз Абуль, начальник уездного отдела ХАДа2. Выезжаем немедленно, пообедаем позже!

 

В боевой обстановке разные люди становятся боевыми товарищами.

          В это время на восточной окраине Хинджана раздалась беспорядочная стрельба. Улицы кишлака моментально опустели.

         – Я же приказал до моего возвращения ничего не предпринимать! – закричал Фаиз. – Опять сорвалось.

         Что конкретно сорвалось, хадовец объяснять не стал. Хотя об этом мы узнали чуть позже.

         Через несколько минут мы были на восточной окраине кишлака, где один из домов был окружен афганскими солдатами. Стрельба к этому времени прекратилась, а жильцам дома в ультимативной форме было предложено сдаваться.

         Воспользовавшись кратковременным затишьем, я спросил у майора

Хромова, что же происходит?

         – В доме находится труппа террористов во главе с преступником по имени Бисмулло, - ответил Иван Иванович. – По данным некоторых осведомителей и наших доброжелателей именно они убили Быкова…

         Вскоре из дома вышла женщина с тремя малолетними детьми. Затем, подняв руки, появились четыре террориста. Фаиз Абуль сказал женщине, что она свободна, а мужчин приказал арестовать.

         – Бисмулло здесь? – спросил майор Хромов Фаиза.

         – Нет! И уже не будет! – не срывая досады, ответил хадовец.

         Главарь группы террористов Бисмулло, как выяснилось, уже не впервые уходил от возмездия. Не исключено, что в это время он находился вблизи Хинджана, может быть, на одной из его немногочисленных улочек. Но даже если бы не преждевременная стрельба у его дома, преступник в любом случае узнал бы о грозящей ему опасности: система оповещения у душманов работала безотказно. И не только с помощью радиоэлектронных средств.

         Дом, в котором находились террористы, был перевалочной базой группировки моджахедом, возглавляемой муллою Шамса. Там же мы обнаружили склад оружия и боеприпасов: автоматы, пулеметы, гранатометы китайского и пакистанского производства, итальянские мины и многое другое. В том числе и автомат Быкова. Теперь оставалось узнать подробности его гибели и место нахождения тела.

         До уездного отдела ХАДа террористов доставили на нашем БРДМе. Старшему из них было за пятьдесят, двоим – лет по 35-40, самому младшему – не более восемнадцати.

         …Помощник советского военного коменданта в Хинджане был последним, кто видел Быкова примерно за час до гибели, когда тот садился в автобус, следовавший из Мазира-Шарифа в Кабул. В Абаке пассажирский салон пополнился пятеркой террориста Бисмулло. После выполнения очередного теракта душманы возвращались в родной Хинджан. И убийство советского солдата, по словам молодого душмана, в их планы не входило.

         Как только Быков вошел в автобус, Бисмулло мгновенно принял решение и скомандовал своим подчиненным:

         – Из автобуса не выходить, всем оставаться на своих местах, едем до следующей остановки!

         У кишлака Воланг автобус остановился. Его пассажиры вышли поразмяться и утолить жажду. Вместе с ними вышел и Быков.

         – Эй, рафик!5 Как дела? – окликнул его Бисмулло.

         – Нормально! – ответил солдат.

         Между ними завязался разговор (к лету 1981 года большинство мужского населения Афганистана свободно владело русским языком), во время которого террористы внезапно схватили Быкова за руки. А Бисмулло, вытащив из-за пазухи пистолет, всадил в "путешественника" несколько пуль.

         Безжизненное тело младшего сержанта раздели догола и бросили в реку. Наши попытки отыскать труп оказались безрезультатными. Видимо, мощный поток воды разбил тело о камни…

         В "похоронке", отправленной родителям Быкова, сообщалось, что их сын "…пропал без вести при выполнении интернационального долга в Демократической Республике Афганистан".

         Месяца через полтора пришло письмо от бабушки. "Я потеряла смысл жизни, - писала она, - мой единственный внук был моей единственной радостью и надеждой. Скоро я умру… Если нетрудно, пришлите мне горсть земли с того места, где убили моего внука…".

         От родителей младшего сержанта Быкова писем не было…

 *         *       *

         Послесловие: Через два месяца после этих событий Иван Иванович Хромов был откомандирован в Советский Союз на должность начальника управления КГБ СССР по г. Павловску Воронежской области. Некоторое время мы переписывались, затем связь прервалась. Многочисленные попытки найти адрес моего боевого друга оказались безуспешными. Поэтому я обратился в Центр общественных связей ФСБ России. Ответ пришлось ждать считанные дни. Как оказалось, Иван Иванович Хромов ушёл из жизни 23 ноября 2011 года и похоронен на центральном кладбище г. Обнинска. Моему боевому другу было 69 лет…

 Примечание:

1. Воинское звание в армии, МВД и МГБ Афганистана.

2. Министерство госбезопасности Афганистана.

3. Аллах велик.

4. На Востоке презренная кличка иноверцев-немусульман.

5.  Друг, товарищ (на дари)

 

Публикуется с сокращениями и согласованию с автором

 

 Александр Нуреев среди военнослужащих Правительственных войск.

                                                                                    Афганистан, 1982 г.

К 48-й годовщине операции"Дунай"  

Отверженные. 

  Чехословакия,тебя я часто вспоминаю.
наверняка,не суждено тебя мне позабыть.
здесь Европейский дух сейчас,а у людей судьба иная.
в случившемся тогда ,нас все же не за что винить.

  68-ой,68-ой...Я напрягаю свою память.
соединил тот год тревожный воедино нас.
не думали о том,что завтра будет с нами.
ведь предстояло выполнить нам РОДИНЫ приказ.

  Враги тогда державе нашей сильно угрожали.
готовили они в Чехословакии переворот.
и вторгнутся в страну момент удобный ждали.
грязь лили на Советский строй и будоражили народ.

   Несли в Чехословакию американскую свободу.
пьянили молодых свободой той гнилой.
кричали,что прогонят коммунистов,в счастье заживут народы.
что самый справедливый будет буржуазный строй.

  Но,песни лживые они о той свободе пели.
в Чехословакии плацдарм им нужен был.
враги державу нашу покорить давно хотели.

  СОЮЗ мешал всегда им, независимо он жил.
Опередил Варшавский договор врагов,ведь там солдаты были смелы.
структуре всей страны они не нанесли урон.
они ведь действовали толково и решительно,всегда умело.
в Чехословакии врагов в кратчайший срок, блокировали со всех сторон.

  Мы волею судьбы в стране той оказались.
и ОБАТО наш славный выполнил приказ.
летели МИГ-и в Братиславу,мы служить старались.
полеты шли,работа спорилась у нас.

  Герои были все в те дни десантники,танкисты.
специальностей военных много,всех не счесть.
 водители военные, саперы и артиллеристы.
все высоко держали воинскую честь.

  На Братиславских улицах народ мутили Европейские нацисты.
 кричали нам в те дни- фашисты убирайтесь вон!
 на нашем русском языке,довольно чисто.
 расправой угрожали нам со всех сторон.

  Везде солдат Советских сильно оскорбляли.
ты,Братислава помнишь эти дни?
на улицах твоих стреляли в них и убивали.
и на чужбине гибли РОДИНЫ своей отважные сыны.

  Солдат Советский никогда приказа не нарушил.
приказ был дан- огонь не открывать!
на небесах,конечно будут вечно всех погибших души.
не дождалась домой сыночка родненькая мать.

  А обществу сейчас все это безразлично.
что было там и за кого Советский воин голову сложил.
и в большинстве своем о том все выражаются цинично.
ну разве это храбрый воин,жизнь отдавший заслужил?!

  И нет погибших вроде бы по чье то воле злой.
ведь росчерком пера отвергнуты мы Министерством обороны нашим.
солдат Союзу давший мир тогда, сейчас в стране изгой.
но память вечная в веках пусть будет всем героям павшим!

  А август 21-наш праздник! Будет так всегда.
социализм в Чехословакии мы все же защитили.
идут, бегут,летят стремительно года.
мы не фашисты были там.Солдатами страны Советской были!

                                                                                               Ветеран операции "Дунай", Александр Есин.

Воины-интернационалисты второго сорта

 
Воины-интернационалисты второго сорта

25 февраля 2015     

Станислав Орленко

МК в Саратове №9 (914) 25.02.2015

 

-Закон о ветеранах боевых действий внёс раскол в солдатское братство 

  Вот и отпраздновали мы День защитника Отечества — с пафосными речами, торжественными собраниями, митингами и возложением венков. Неделей раньше с неменьшим размахом отметили День памяти воинов-интернационалистов — или, по-другому, россиян, исполнявших служебный долг за пределами Отечества. Много было сказано красивых слов о благодарности народов мира русскому солдату, о том, что его подвиги в дальних странах никогда не будут забыты. 

Так-то оно так… Но в этот день к горечи воспоминаний о павших товарищах примешивалась другая боль — горечь обиды. Когда участие наших соотечественников в войнах и конфликтах по всему земному шару просто замалчивалось, всё можно было списать на секретность. А потом признали… но не всех — выборочно. От этого обидно вдвойне.

В чужих морях, горах, пустынях и джунглях 

 Для большинства россиян слова о воинах-интернационалистах срослись с участниками войны в Афганистане. Но в этом году день 15 февраля, когда последний советский солдат — им был наш земляк генерал ГРОМОВ, покинул солнечную афганскую землю, отмечался в Саратовской области как день памяти всех, кто воевал на чужбине. Привычное определение наполнилось новым смыслом.

 Понятие «воин-интернационалист» родилось сто лет назад, вместе с «новым миром» и борьбой за власть трудящихся. Раньше тех, кто по зову сердца отправлялся воевать в чужие страны, величали добровольцами. Россия примерно с XVIII в. была классической страной добровольцев — в отличие от прагматичного Запада, где героями считали наёмников-ландскнехтов. Но век ХХ с его классовыми и расовыми учениями превратил рыцарей удачи и свободы в рыцарей идеи — например, пролетарской солидарности, то есть интернационализма.

 Интернационалистами называли во время гражданской войны в России иностранцев, воевавших на стороне большевиков. Венгров, чехов, немцев из числа военнопленных Первой мировой. Китайцев, привезённых на строительство железной дороги Петроград — Мурманск и прочих важных объектов, а после революции потерявших работу и жалованье. Латышей из бывших стрелковых частей, сформированных царским правительством по национально-территориальному признаку. Их всех было так много, что это дало повод ряду историков утверждать, будто комиссары уничтожили белое движение, опираясь на «китайско-мадьярско-латышские орды».

 Во время другой гражданской войны — в Испании 1936-1939 гг. — на весь мир прогремела слава бойцов легендарных республиканских интербригад, в которых собрались 42 тыс. добровольцев из 54 стран мира. Среди них было, по обнародованным теперь данным, более двух тысяч советских военных, в основном лётчиков, танкистов и техников. Они сражались под испанскими именами. Участие наших в боях на Пиренейском полуострове тщательно скрывалось, хотя об их подвигах слагали стихи и песни, советские пионеры убегали «воевать в Испанию». Тогда же и ещё раньше советские военные советники и прочие бойцы воевали в Китае, но об этом было известно гораздо меньше.

 Впервые слова о «выполнении интернационального долга» солдатами и офицерами Советской армии в официальных документах стали появляться с конца 1960-х, в разгар «холодной войны». Наконец, в перестроечные времена интернационалистами стали называть с трибун и в газетах тех, кто служил в составе так называемого «ограниченного контингента» в Афганистане. Тогда же встал вопрос: как быть со всеми остальными? Ведь мы боролись с капиталистическими хищниками по всему миру, помогая трудящимся строить социализм. Почему же ветеранами боёв называют одних «афганцев»?

 До сих пор трудно сказать, через сколько же стран прошла военная дорога советского солдата. Называют то 20, то 30… Если же обратиться к официальному источнику, то их окажется поменьше. В дополнениях к федеральному закону о ветеранах войны в 2000 г. перечислены следующие государства и временные отрезки (кроме уже упомянутых Афганистана и Испании): Китай (с перерывами с 1924-го по 1950 г.), Северная Корея (1950-1953 гг.), Венгрия (1956 г.), Алжир (1962-1964 гг.), Египет (с перерывами с 1962-го по 1975 г.), Йемен (1962-1963 гг., 1967-1969 гг.), Вьетнам (1961-1974 гг.), Сирия (с перерывами с 1967-го по 1973 г.), Ангола (1975-1992 гг.), Мозамбик (с перерывами с 1967-го по 1988 г.), Эфиопия (1977-1990 гг., 2000 г.), Камбоджа (1970 г.), Бангладеш (1972-1973 гг.), Лаос (с перерывами с 1960-го по 1970 г.), Сирия и Ливан (1982 г.).

 Трудно запомнить? А на самом деле «горячих точек» с участием наших бойцов на планете было гораздо больше, поэтому дополнения к закону сразу же вызвали недоумение и даже возмущение как военных историков, так и просто военных. Вопросы возникали по поводу и места, и времени событий. В 2008 г. законотворцы были вынуждены добавить несколько строчек, но они касались лишь хронологии, география боёв осталась прежней. Те, кто побывал в указанных странах в указанное время, имеют право на льготы. Остальные — нет.

       «АНАДЫРЬ» ПОД ТРОПИЧЕСКИМ НЕБОМ

   Анадырь — это Чукотка, Крайний Север, холод и вечная мерзлота. Но для десятков наших земляков слово «Анадырь» связано с тропическим зноем, тёплым Карибским морем и голубым небом над островом Куба. А ещё с боевыми тревогами, рёвом американских самолётов и могилами товарищей-однополчан. Таким было кодовое название секретной операции Генерального штаба Вооружённых сил СССР по скрытной доставке и размещению на острове Куба в 1962 г. армейских боевых частей и подразделений, имевших на вооружении атомное оружие, включая атомные авиационные бомбы, баллистические ракеты средней дальности, тактические ракеты «Луна», «Сопка» и фронтовые крылатые ракеты с присоединяемыми к ним атомными боевыми головными частями. Вместе с ракетами через Атлантический океан скрытно, в трюмах кораблей, перевезли около 50 тыс. военнослужащих. Среди них были саратовцы.

  Карибский кризис 1962 г., который на Западе называют Кубинским ракетным кризисом и в котором увидели начало Третьей мировой войны. Война не началась благодаря присутствию на Кубе советских войск. Планета облегчённо вздохнула. А ребятам, служившим там, спустя годы сказали: вы не воевали. К ветеранам не относитесь. Льгот вам не положено.

  18 февраля 2015 г. в Саратов прибыл Чрезвычайный и Полномочный Посол Республики Куба в России Эмилио Лосада ГАРСИЯ. Он вручил кубинские медали «Воин-интернационалист» 49 участникам операции «Анадырь». Это не первый случай, когда высокие гости с Острова свободы награждают саратовцев, — такие медали носят в нашей области уже 79 человек. Кубинцы весьма трепетно относятся к советским (российским) братьям по оружию, потому что для них слова «интернациональный долг» наполнены особым смыслом. Они сами его выполняли не только по всей Латинской Америке, но и в Африке — от Алжира и Эфиопии до Анголы и Мозамбика. Сам легендарный комманданте Че водил в бой партизанские отряды сначала в Конго в 1965 г., затем в Боливии в 1967 г., где и нашёл свою гибель. И чаще всего рядом были «камарадос совьетикос», которых на Кубе очень уважают.

  В нашей стране своих «кубинцев»-ветеранов тоже уважают. Но в законе о ветеранах боевых действий о них нет ни слова. Правда, с июня 1990 г. их признали достойными награждения грамотами Президиума Верховного Совета СССР и нагрудными знаками «Воину-интернационалисту». Но — безо всяких льгот. Такие вот не воевавшие интернационалисты второго сорта. А кладбище советских солдат на Кубе якобы ничего не значит — они погибли от тропических болезней, ураганов и прочих несчастий. Вроде бы маршал Советского Союза Дмитрий ЯЗОВ, участник операции «Анадырь», в 1988 г. сказал, что боёв там не было. С тех пор все усилия «кубинцев» доказать свои права разбиваются о стену непонимания правительства. При этом надо отметить, что в Саратовской области им всё же оказывают пусть незначительную, но поддержку на местном уровне (доплаты к пенсиям и т.д.). Это единственный пример по России, кроме Москвы. Но с юридической точки зрения они не ветераны боевых действий.

Слёзы «Дуная»

  Ещё в более странной ситуации оказались участники военно-стратегической операции «Дунай». Те самые, что 21 августа 1968 г. вместе с войсками ещё четырёх стран Варшавского договора вошли в Чехословакию, где началось реформирование социализма. В памяти советских лидеров и военачальников ещё свежи были впечатления от резни в Будапеште осенью 1956 г. И на этот раз решили сыграть на опережение, не допустить больших потерь с обеих сторон. План удался. Операцию назвали одной из самых успешных в советской военной истории. А ребятам, чётко выполнившим боевую задачу, сначала объявил благодарность министр обороны СССР маршал ГРЕЧКО — «за достойное выполнение интернационального долга» (тогда это понятие впервые прозвучало в официальном выступлении). А потом их попросту не включили в список ветеранов боевых действий. Боёв-то не было, не допустили. И даже интернационалистами их теперь не считают — дескать, Чехословакия — это не Куба, ближняя страна и народ там братский.

  Участник войн и военных конфликтов,Герой России- генерал-полковник Владимир БУЛГАКОВ так объясняет этот казус: «Подтвердить тогда, что мы вели боевые действия, просто было невыгодно по политическим мотивам: как только вошли войска, ООН обвинило Союз в нарушении суверенитета Чехословакии. Коммунистическая идеология навязывала стереотипы: коммунизм, братские народы, интернациональная помощь».

  А в декабре 1989 г. на московской встре­че руководителей тогда ещё социалистических Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши и Советского Союза ГОРБАЧЁВ со всей ответственностью заявил, что ввод войск пяти государств в Чехословакию являлся вмешательством во внутренние дела суверенного государства и должен быть осуждён, поскольку советские танки раздавили мечту народа о «социализме с человеческим лицом». Не знали об этом танкисты 1-й гвардейской дивизии 38-й армии, когда их командир приказал повернуть в сторону, увидев перекрывших дорогу женщин с детьми в городе Ческа-Липа. Машина опрокинулась с моста в реку, экипаж погиб. Через 20 лет этих ребят объявили оккупантами и душителями демократии. Так же как и 170 тыс. их товарищей. А тремя танкистами, кстати, потери в 1968 г. не ограничились. 11 или 12 советских военных были убиты борцами за социализм с человеческим лицом, почти сто ранены и травмированы. Это боевые потери при отсутствии боёв. Ещё от 80 до 90 человек трагически погибли «при исполнении служебных обязанностей». Но Чехословакия в списках «горячих точек» планеты, где воевали советские солдаты, не значится.

  Если говорить о логике, то, например, в Алжире или в Бангладеш советские солдаты и моряки тоже не воевали. Они занимались разминированием — в пустыне и на море. В Алжире, по официальным данным, при взрыве мины погиб один человек, более двух десятков вошли в число небоевых потерь. В Бангладеш только небоевые потери — один моряк. Но те, кто там был, являются ветеранами боевых действий и льготы имеют. Какая уж тут логика…

  И совсем не нашлось места в военно-ветеранском строю тем, кто сражался на территории Никарагуа, Ливии, Ирака. В отношении двух последних государств можно попытаться объяснить это тем, что наши служили непопулярным режимам КАДДАФИи ХУССЕЙНА (хотя военные советники и специалисты в этом совсем не виноваты). Ну а Никарагуа, видимо, слишком далеко, как Чехословакия слишком близко. А ещё советский военный след прослеживается во многих странах «третьего мира», но об этом вовсе разговора нет.

  Я сознательно упомянул здесь только тех, кто был в дальнем зарубежье: участники событий в Карабахе, Таджикистане, Абхазии, Приднестровье, Южной Осетии тоже в принципе могут быть названы интернационалистами, у них есть свои проблемы, тема эта неисчерпаема. Но я хочу в заключение сказать о другом. Мало того, что в проклятых США участники военно-морской блокады Кубы в 1962 г. считаются ветеранами боевых действий. Они, получается, с нашими воевали, а наши с ними — нет. Даже в «нацистско-бандеровской» Украине ещё в 1990-е гг. включили в список ветеранов-льготников и «кубинцев», и «дунайцев». Теперь, правда, компанию им составили участники АТО в Донбассе. А вот у нас продолжается деление воинов-интернационалистов по разным сор­там. И перемен в законодательстве, судя по всему, не предвидится. Получается, что долг они выполняли по-разному. Только вряд ли думали об этом перед лицом смерти.

"Холодная война" в пространстве  исторической памяти...

  17 марта 2016 года в Инженерно-технологической академии Южного федерального университета (директор В.Х.Пшихопов) состоялся научный семинар “Холодная война в пространстве исторической памяти”, посвященный 60-летию операции “Волна”-“Вихрь”. 

 Семинар был организован совместными усилиями Учебного военного центра при ЮФУ (начальник полковник В.Е. Шибанов), Института управления в экологических, экономических и социальных системах ИТА ЮФУ (директор П.В. Павлов), Администрации г. Таганрога (зам. Главы А.Б. Забежайло), Координационного совета ветеранов АО "МРСК Юга", РРО "Дунай-68", Таганрогского совета ветеранов (председатель О.И. Башарина), МАОУ "лицей N 4 (ТМОЛ)" г. Таганрога (директор И.А. Киселева). В качестве ведущего семинара выступил координатор РРО "Дунай-68", доцент кафедры социологии, истории, политологии ИУЭС ИТА ЮФУ -А.В.Байлов:

  Общее количество участников - гостей, офицеров и курсантов УВЦ, преподавателей, студентов и учащихся составило более трехсот человек.

 Инженерно-технологическая академия ЮФУ (бывш. ТРТИ) - крупнейший центр подготовки инженерно-технических кадров на Юге России, известный далеко за пределами региона. Встречи в таком формате в ИТА ЮФУ уже становятся традиционными и отличаются исключительно благожелательной, дружеской атмосферой. И в этот раз участники семинара стоя приветствовали почетных гостей: российского военачальника, Героя России, генерал-полковника, кандидата военных наук В.В. Булгакова, Почетного работника МВД, генерал-майора В.В. Шевченко, ветеранов холодной войны.

  В ходе работы научного семинара с докладами и сообщениями выступили В.В. Булгаков, В.В. Шевченко; Главный редактор журнала "Родина" И.А. Коц, ведуший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН С.А. Экштут, О.И. Башарина, начальник контрольно-организационного отдела Администрации г. Таганрога С.А. Абраменко, П.В. Павлов, зав. кафедрой социологии, истории, политологии проф. А.В. Рачипа, профессор кафедры СИП В.В. Богданов, студенты ИТА ЮФУ и учашиеся МАОУ “Лицей № 4 (ТМОЛ). 

  Основное внимание в ходе работы научного семинара было уделено двум центральным событиям рассматриваемой эпохи: боевым операциям "Волна"-"Вихрь" (Венгрия, 1956 год) и "Дунай" (Чехословакия, 1968 год). Все выступающие так или иначе касались этих исторических событий, акцентируя внимание на том, что их драматизм вполне созвучен тревожной современности, характеризующейся вторым изданием холодной войны.
  При этом подчеркивалось, что в послевоенный период были две однотипные попытки под маской обновления, гуманизации так называемого государственного социализма пересмотреть систему послевоенного устройства мира, изменить геополитический расклад в Европе; что действия советского руководства в ходе операций “Волна”-“Вихрь” и "Дунай" оправдываются стремлением "малой кровью" избежать крупномасштабных военных конфликтов в Европе; что в ходе боевых действий в 1956 и 1968 годах, советские солдаты с честью выполнили воинский долг, не запятнав своих знамен позором насилия и мародёрства. 
  Логическим итогом стал вывод о том, что только в наши дни, столкнувшись с последствиями "величайшей геополитической катастрофы", мы начинаем по новому относиться к памяти о событиях тех далёких дней и её восстановление в полном объёме стать ориентиром в новейших геополитических хитросплетениях. 
 В процессе работы научного семинара были вручены почетные грамоты и благодарственные письма, подчеркнуто взаимное стремление к укреплению сотрудничества и намечены конкретные пути его развития:

                        Воскресший из списка погибших…

   Изучая материалы событий подавления контрреволюционного мятежа в Венгрии, и разыскивая родственников погибших воинов, пришлось столкнуться с ранее не предвещавшим неожиданным исходом…

  Один из участников операции «Вихрь» - Гребенников Федор родился и вырос на Донской земле,  в хуторе Дьяконов Тацинского района, в те годы – Каменской области, в 1936 году.

  Пришло время, и он, как и другие юноши, был призван в ряды Советской Армии… Впереди были боевые действия в интересах нашего государства.

 

 Согласно Наградного листа Гребенников Федор Григорьевич, ефрейтор, командир танка 71-го танкового полка 33-й гвардейской механизированной дивизии (в те годы дислоцированной в Румынии и выдвинутой в октябре 1956 года в Венгрию): - при подавлении контрреволюционного мятежа совершил подвиг. В ноябре месяце 1956 года «…Ф. Гребенников участвовал в разведке на подходе к центру сопротивления фашистов «Корвин». Бронетранспортер был подбит и сожжен. Из подбитого и горящего бронетранспортера тов. Гребенников продолжал вести бой, поражая своим огнем врага. Погиб смертью храбрых.

 За мужество и отвагу достоин награждения орденом «Славы III степени посмертно.»

…И подпись командира танкового подразделения…

  

 Однако, как впоследствии выяснилось, отважный воин по чистой случайности остался жив…

По свидетельству двоюродной сестры солдата Седовой Л.П. – «…Мне было 6 лет, когда пришла «похоронка» на брата Гребенникова Федора… Его отец погиб на фронте во время Финской войны, родная сестра – активная участница Великой Отечественной войны. Конечно, горе в семье Гребенниковых откликнулось и среди жителей поселка. В военкомате сообщили, что согласно Уведомления он похоронен в Венгрии…

  Но прошло время и в отчий дом вернулся брат Федор Гребенников. Радости матери не было предела.

 Федор поведал, что, когда контрреволюционеры подбили бронетранспортер, часть солдат погибла, завязался бой. Когда у него боеприпасы были на исходе, враги начали забрасывать гранатами. Он получил тяжелое ранение с раздроблением руки. Его в бессознательном состоянии из-под перевернутого бронетранспортера вытащили венгры – гражданские люди и отвезли в венгерскую больницу.

Там Гребенников пришел в себя, врачи делали все возможное, чтобы вернуть ему здоровье. Но через некоторое время об этом стало известно контрреволюционерам-мятежникам, которые хотели публично его казнить. На груди у Федора была татуировка – в центре ромба  надпись «СССР».

Но ему повезло, нашлись лояльно настроенные венгры из числа медперсонала, которые спрятали его и сообщили об этом советским военным. Таким образом, благодаря местным жителям-венграм и однополчанам он оказался среди своих.

 На поверку оказалось, что за время этих событий «похоронка» и наградной лист успели уйти по назначению.

  Затем военный госпиталь и возвращение домой…

Спустя время Федор женился и уехал на жительство в г. Ростов-на-Дону, где жил и работал долгие годы.

На предприятии бывший танкист за годы добросовестной работы также отличился, - Указом Президиума Верховного Совета СССР был награжден орденом «Трудовой Славы III степени».

 

18 апреля 1985 года ветерана военно-стратегической операции «Вихрь» - участника Войны не стало…, на этот раз навсегда.

Но осталась память людская, которую мы должны хранить…

 

Председатель Ростовской региональной общественной организации воинов-интернационалистов «Дунай-68»

                                                                                                              В. Шевченко

 

Небо «Дуная»

  Сравнительно недавно вышла в свет книга боевого летчика полковника А. Пилипчука: «Пражская осень глазами участников и очевидцев», повествующая о событиях 1968 года в центре Европы. В ее содержании показана конкретная роль в выполнении боевых задач в ходе проведения военно-стратегической операции «Дунай» как истребительной и военно-транспортной авиации, так и других объединений, соединений и подразделений различных родов войск, включая воинские части армий стран Варшавского Договора. На страницах книги широко представлена сложившаяся военно-политическая обстановка того времени, которая предшествовала вводу войск стран социалистического Содружества. Повышенный интерес представляет процесс выработки и принятия судьбоносных решений по вводу войск первыми лицами социалистических государств и в этой связи показана деятельность Министерств Обороны и крупных военачальников. Участники тех событий увидят на страницах знакомые названия аэродромов, населенных пунктов, гарнизонов, мысленно вернутся к воспоминаниям. Потому, что это им дорого, потому что благодаря каждому из них - во благо мира и спокойствия в Европе, не удалось контрреволюции произвести вооруженный переворот в Чехословакии. Воины-интернационалисты благодарны Алексею Алексеевичу за его труд и публикацию книги, основанную на документах и воспоминаниях участников. С ее содержанием читатели могут ознакомиться на сайте В.Шевченко.

Вылет на боевое задание. Истребитель пилотирует военный летчик А.Пилипчук. Чехословакия, август 1968 года.

 

 

Новое слово в изучении событий 1968 года в Чехословакии

 


 (К выходу статьи В. Булгакова, В. Шевченко, А. Байлова "Ещё раз о "Пражской весне", операции "Дунай" и угрозе большой войны в Европе в 1968-м")
 События 1968 года в Чехословакии, знаменитая "Пражская весна" и последовавшая вслед за ней военно-стратегическая операция "Дунай" традиционно привлекали и продолжают привлекать пристальное внимание исследователей. Обширная библиография, посвящённая данной теме, включает в себя не одну сотню как отечественных, так и зарубежных работ. Казалось бы, принципиальное изменение традиционных научных представлений вряд ли возможно. 
Тем не менее, совместная статья российского военоначальника, Героя России, генерал-полковника В.В. Булгакова, председателя общественной организации "Дунай-68", генерал-майора В.В. Шевченко и историка А.В. Байлова ломает все сложившиеся научные штампы в восприятии событий 1968 года в Чехословакии. Удачно слились в единое целое полководческая мудрость и опыт практического управления войсками, тонкое понимание подлинных механизмов "бархатных" революций и научная проницательность. 
 Авторы справедливо подчеркивают, что чехословацкие события лишь одно из звеньев цепи тех потрясений, которые явились следствием окончания "эпохи дешевой нефти". Используя общедоступные источники они не только существенно уточняют подлинные причины "Пражской весны" и экономическую подоплеку "Дуная", но и аргументированно объясняют скоротечность и масштабность данной операции, сдержанные оценки ввода войск ОВД со стороны большинства европейских государств.
 Данную работу, без сомнения, следует рекомендовать всем, кто интересуется историей холодной войны. К сожалению, она опубликована в известном, но провинциальном журнале, издаваемом ограниченным тиражом. Впрочем, свободный доступ к электронной версии позволяет надеяться на её появление на ведущих исторических сайтах, способных сделать статью доступной для широкой общественности.

Начальник Учебного военного центра 
Южного федерального университета 
полковник В.Е. Шибанов

Смотреть статью "Ещё раз о "Пражской весне", операции "Дунай" и угрозе большой войны в Европе в 1968-м" 

 

 

Оригинал статьи:http://www.advpalataro.ru/publications/index.php?SECTION_ID=421

В.В. Булгаков, В.В. Шевченко, А.В. Байлов
Еще раз о "Пражской весне", операции "Дунай" и угрозе большой войны в Европе в 1968-м // Южнороссийский адвокат, 2015, 
N 4 (65), октябрь-ноябрь, С. 46-49.

От авторов

  Статья ""Пражская весна" или военно-стратегическая операция "Дунай"?" была подготовлена  для журнала "Южнороссийский адвокат" и впервые увидела свет в его 3-ем номере (октябрь-ноябрь) за 2014 год. Авторы выражают искреннюю признательность президенту Адвокатской палаты Ростовской области А.Г. Дулимову, без благожелательного участия которого её оперативная публикация была бы не возможна. 
Статья оказалась созвучна настроениям абсолютного большинства ветеранов военно-стратегической операции "Дунай", получила определённую известность и в журнальном варианте была размещена на ряде электронных ресурсов, прежде всего, на дружественном  сайте В.П. Сунцева, на  популярном портале "Военное обозрение", на сайте "Historic.Ru: Всемирная история", где была названа "своеобразным манифестом ветеранов "Дуная", на других уважаемых сайтах и в блогах. 
Благодарим  всех, кто не остался равнодушен к исторической памяти о событиях 1968 года в Чехословакии, к судьбе ветеранов "Дуная"  и предлагаем полную версию настоящей статьи.

 

Булгаков В.В., Шевченко В.В., Байлов А.В.

 "ПРАЖСКАЯ ВЕСНА" ИЛИ ВОЕННО-СТРАТЕГИЧЕСКАЯ ОПЕРАЦИЯ "ДУНАЙ"?

(К новой исторической оценке чехословацких событий 1968 года и их участников)


  В ночь с 20 на 21 августа 1968 г. войска пяти государств - членов Организации Варшавского договора вошли в Чехословакию. Началась военно-стратегическая операция "Дунай" - крупнейшая по масштабам военная операция в Европе после Второй мировой войны. В результате ее проведения удалось не допустить пересмотра послевоенного устройства мира и сохранить членство Чехословакии в восточноевропейском социалистическом блоке. Был заключен договор об условиях временного пребывания советских войск на территории ЧССР и советская группировка оставалась в Чехословакии до 1991 года.

  С момента чехословацких событий прошло более сорока пяти лет, но сегодня их история как никогда актуальна. Вполне созвучны тревожной современности и переломный характер того времени, и масштабность произошедших событий.

 

 

  1968 год наглядно демонстрирует относительность исторического времени, возможность концентрации чрезвычайно значимых событий в коротком хронологическом промежутке. Это один из максимумов геополитического противостояния, значимость которого особенно остро осознается в условиях переживаемого сегодня "второго издания" холодной войны. Недоброжелатели нашей страны уже используют собственную интерпретацию чехословацких событий для обоснования тезиса о ее изначальной враждебности западной цивилизации и правомерности последних санкций как "наказания за Украину".

 Общеизвестно, что, с военной точки зрения, операция "Дунай" была проведена блестяще. Был достигнут несомненный стратегический успех. Однако исторические оценки чехословацких событий до сих пор не могут быть признаны удовлетворительными. Прежде всего, так и не решен ключевой вопрос: что являлось определяющим в событиях 1968 года - так называемая "Пражская весна" с пресловутым "социализмом с человеческим лицом" или военно-стратегическая операция "Дунай" как исторически оправданный ответ на откровенный вызов послевоенному устройству мира. Ответ на него во многом определяется личным гражданским выбором исследователей.

                                                  


  Давно и не нами было замечено, что в периоды подъема России общественность словно начинает стыдиться величия собственной страны. И только пройдя через полосу катастрофического, кризисного развития, вызванную колебанием государственных основ, общественное мнение начинает склоняться к преодолению внутренней противогосударственности. В конце 80-х года ХХ века прозападно ориентированным либералам удалось внедрить в общественное сознание чувство исторической вины за 1968 год, представив события исключительно в качестве мирной "Пражской весны". Демократические преобразования, по их мнению, были прерваны в результате советской агрессии, хоть и не встретившей организованного военного отпора, но столкнувшейся с сопротивлением народа коммунистическому тоталитаризму.


  Авторы, стремившиеся к изучению чехословацких событий в общем контексте холодной войны, стремящиеся подчеркнуть возможные отрицательные для всего мирового сообщества последствия в случае поражения СССР и его союзников, были тогда не многочисленны и не популярны. Историю вытеснила легковесная публицистика с характерной для нее фрагментацией, позволяющей легко насаждать псевдонаучные мифы.

   Следует признать, что широкое распространение подобных оценок оказалось возможным во многом в результате невысокого уровня советских исторических работ. Официальная советская историография, вслед за Л. Брежневым, озвучившим в ноябре 1968 года тезис об "интернациональном долге" социалистических стран (так называемая "доктрина Брежнева"), трактовала ввод войск исключительно как превентивную меру, направленную на предотвращение отрыва страны от социалистического лагеря пробравшимися к власти "ревизионистами", искусственно выпячивая при этом идеологическую составляющую чехословацких событий. Объективная необходимость наличия, в условиях блокового противостояния, воинского контингента в занимающей центральное положение в Европе Чехословакии (против чего выступало её руководители) всячески затушевывалась. В результате, для последующей либеральной переоценки оказалось достаточно лишь механической замены "плюсов на минусы", что и произошло сразу после предательства "Дуная" политическим руководством эпохи Михаила Горбачёва. Появились претендующие на научность многочисленные компиляции, лишь повторяющие обиды, в основном, чешских и словацких авторов, стремящихся взять идеологический реванш за военно-политическое поражение 1968 года.

 Современные представления о чехословацких событиях 1968 года продолжают включать в себя множество разнообразных точек зрения, исторических оценок, политических мифов. Вместе с тем либеральный подход все очевиднее обнаруживает собственную научную несостоятельность. Его хрестоматийное поэтическое выражение: "Танки идут по Праге в затканой крови рассвета. Танки идут по правде, которая не газета" уже воспринимается преимущественно лишь как повод к размышлениям о склонности творческой интеллигенции к национальной измене. Социальный интерес к "Пражской весне" постепенно угасает. Основные либеральные догмы уже подвергнуты аргументированной критике.  Появляется возможность формирования подлинно научных исторических оценок.

 

 Вероятно, сорок-пятьдесят лет и есть тот необходимый срок, который позволяет избежать искажений, вызванных непосредственной близостью события, отойти от прямой проекции на научное познание идеологических установок. Все большее внимание, в этой связи, привлекает формирующийся, в качестве альтернативы либеральным конструкциям, геополитический подход с его характерным акцентом на операцию "Дунай" и восприятием "Пражской весны" как организованной из вне первой попытки "бархатной революции".

 Становление и развитие данного подхода во многом прямо связано с подвижническими усилиями целого ряда непосредственных участников событий 1968 года, неудовлетворенных выводами и оценками, первоначально советской, а позже - либеральной историографии. Примечательно, что практически все, в том числе рядовые, участники "Дуная"\. сохранили убежденность в исторической оправданности данной военно-стратегической операции. Более того, по мере их социального роста, оценки операции становились все выше. Общая историческая память привела к быстрому формированию сообщества единомышленников, направивших свою деятельность на восстановление исторической правды. Первым решением этой задачи занялся проживающий сегодня в Украине легендарный участник операции и исследователь "Дуная" гвардии полковник В.П. Сунцев [1], опубликовавший получившую признание работу "Операция "Дунай": как это было"[2] и, во многом, способствовавший выходу в свет сборника "Вони захищали мир у Європі".[3]

 

   Разумеется, и до В.П. Сунцева издавались воспоминания участников чехословацких событий, но именно он сумел придать работе по сбору и публикации исторических материалов организованный и регулярный характер. Основной вывод В.П. Сунцева, согласно которому успешное проведение "Дуная" предотвратило готовяшееся вторжение войск Северо-Атлантического договора и позволило избежать крупномасштабной, возможно, ядерной, войны в Европе, стал важнейшим вкладом в изучение военно-стратегической операции "Дунай".[4]

 Деятельность В.П. Сунцева вдохновила проживающих на всем постсоветском пространстве ветеранов. Усилилось их стремление к созданию собственных организаций. В Ростове-на-Дону возникло общественное движение "Дунай-68", объединившее участников операции и сегодня известное далеко за пределами области. Наряду с внутриорганизационной работой и участием в патриотическом воспитании молодёжи, движение поставило своей задачей сохранение исторической памяти о "Дунае", утверждение справедливой исторической оценки операции и её участников.[5] Личными усилиями удалось не только сохранить и опубликовать большое количество материалов, способных компенсировать до сих пор не доступные архивные источники, но и обосновать выводы, существенно меняющие представления о чехословацких событиях 1968 года.

 

 Стало окончательно очевидно, что "Пражская весна" явилась не более чем идеологическим прикрытием для очередной, начавшейся ещё в 1956 году в Венгрии, попытки пересмотра послевоенного устройства мира силами агрессии, отводившими Чехословакии лишь незавидную роль плацдарма.

 Для правильной оценки характера военно-стратегической операции принципиально важен учет того обстоятельства, что всем без исключения участникам "Дуная" пришлось действовать в новых, особенно трудных, условиях. Впервые активно применялись основные элементы так называемой "войны нового поколения". Характерные черты такой войны в настоящее время не являются секретом. Они связанны с воздействием на противника методами, преимущественно, психологического характера, с использованием социального манипулирования. [7] Мощнейшим оружием в "войне нового поколения" выступает не столько военный контингент, сколько средства массовой информации. Основной механизм не замысловат. Он заключается, во первых, в искусственном создании так называемой "точки перегрева", во вторых - в рассмотрении данной ситуации через "увеличительное стекло" (многократно тиражировав собственную интерпретацию события с помощью СМИ), в третьих - в распространении данного искаженного представления на всю страну. Роль медиасостовляющей настолько велика, что боевые действия ведутся уже не столько ради победы, сколько для так называемого пиара. Идеологические штампы навязываются не только местному населению, но и всему мировому сообществу. С данным механизмом связаны и основные признаки такой войны: использование против войск мирного населения в качестве живого щита; стремление к максимизации собственных потерь; приписывание силам противника тех действий, которые реальный провокатор практикует сам. (Когда всматриваешься в фотографии Праги 1968 года, невольно отмечаешь неестественную сценичность протестов и всплывают в памяти снятые по аналогичному принципу кадры Ливии, Сербии, Сирии и др. "освобожденных или освобождаемых" стран).

 

  В полной мере с попытками превратить советские войска и их союзников в агрессора, а экстремистов, выдаваемых за все население Чехословакии, в народных мстителей, столкнулись готовившиеся к традиционным боевым действиям войска ОВД, состоящие, главным образом, из мальчишек - срочников. Тем не менее, личный состав соединений и частей профессионально и с честью выполнил воинский долг, не запятнав при этом свои знамёна позором мародёрства и насилия.

  Изменение исторической оценки военно-стратегической операции "Дунай" открывает возможность для новой постановки вопроса о статусе участников этой операции. Следует признать, что Россия в долгу перед ветеранами: до сих пор не решен вопрос о признании этой категории военнослужащих участниками боевых действий. Чехословакия отсутствует в соответствующем Перечне государств.  Причины этого не совсем ясны. Несмотря на многочисленные обращения во все возможные инстанции, дело ограничивается лишь казенными отписками, содержание которых заставляет лишь в очередной раз грустно улыбнуться. Разумеется, вопрос о ветеранском статусе далеко не простой и никто не предлагает его решать без учёта возможных международно-правовых последствий. Однако нельзя и смириться с тем, что незащищенность защитников Отечества - печальная традиция нашего государства, декларирующего высокий патриотизм и забывающего (а порой репрессирующего) собственных героев. Впрочем, несмотря на это досадное обстоятельство, мы все равно отдаём дань уважения ветеранам - участникам событий далекого 1968-го года.


 ________________________

1. См.: Операция «Дунай»: интернет-сайт В.П. Сунцева.

2. Сунцев В.П. Операция «Дунай»: как это было.
3. ВОНИ ЗАХИЩАЛИ МИР У ЄВРОПІ Збірник спогадів та архівних документів. В авторській редакції. Видавництво «Житомир» - 2003;
см. так же: О работе над книгой "ОНИ ЗАЩИЩАЛИ МИР В ЕВРОПЕ. ОПЕРАЦИЯ " ДУНАЙ" 1968 г." - 3-е издание (2004-2010 годы).
4. См.: Владислав Сунцев: "В 1968-м мы предотвратили Третью мировую войну"
5. См.: Рассвет 21-го: сайт В. Шевченко.
6. См.: Шевченко В. Навстречу рассвету. Ростов-на-Дону: Альтаир, 2011. Второе издание книги вышло уже в двух томах. См.: Шевченко В.В. Навстречу рассвету. Часть 1. События 1968 года в фактах и документах. Ростов-на-Дону: Альтаир, 2013; он же. Навстречу рассвету. Часть 2. События 1968 года в воспоминаниях участников. Ростов-на-Дону: Альтаир, 2013.
Научная презентация первого издания состоялась 24 ноября 2011 г. в редакции информационного портала 161.ru. См.: На 161.ru прошла презентация книги «Навстречу рассвету»
Презентация второго издания прошла 14 декабря 2014 г. в рамках проведённого в Инженерно-технологической академии ЮФУ (г. Таганрог) научного семинара, посвященного 45-ой годовщине военно-стратегическое операции "Дунай". См.: В ЮФУ прошел семинар " 45 лет военно-стратегической операции "Дунай"
7. См. напр.: "Меняющееся лицо войны: четвёртое поколение".

          От ветеранов "Дуная"

   Выполняя свой воинский, интернациональный долг, мы были уверенны, что не будем забыты собственной Родиной. Однако, прошло без малого полвека, а вопрос о оценке военно-стратегической операции «Дунай» и её участников до сих пор стоит чрезвычайно остро. Наши многочисленные обрашения к представителям власти всех уровней фактически остаются без вразумительных ответов. Не ставя во главу материальные соображения и понимая все трудности настоящего времени, мы готовы довольствоваться лишь признанием нас воинами-интернационалистами.

  В СССР такая «практика» имела место. Например, по операции «Анадырь». Приказом министра Обороны СССР маршалом Язовым участники были признаны воинами-интернационалистами, хотя и не признаны государством участниками боевых действий, несмотря на то, что прах 49 солдат и офицеров Советской армии покоится в братской могиле на Кубе.

 Ответ из Комитета по делам воинов-интернационалистов Содружества независимых государств при Совете глав Правительств государств-участников Содружества (от 10.06.2014 г.), сводится к следующему:

 «…В тоже время, в Республиках Украине и Молдове участники военно-стратегической операции на территории Чехословакии «Дунай-68» признаны ветеранами боевых действий, выполнявшими интернациональный долг.

 В официальных документах Российской Федерации в последние годы выражение «воины-интернационалисты» практически не употребляется и заменено словами «…граждане Российской Федерации, исполнявшие служебный долг за пределами Отечества». Поэтому предложения о внесении поправок в Закон «О ветеранах» и выдаче удостоверений (свидетельств) или других документов с названием «воины-интернационалисты» не представляется возможным…»

  В этой связи несколько лет назад уважаемый всеми ветеранами  страны Н.Д. Ковалев - Председатель Комитета по делам ветеранов Государственной Думы с государственных позиций прорабатывал вопрос о сообщал, что в Комитете совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти прорабатывается вопрос о целесообразности законодательного закрепления статуса «ветеран, исполнявший обязанности военной службы в условиях чрезвычайного положения и при вооруженных конфликтах» (ветеран вооруженных конфликтов). С его переходом на другое направление всё «замерло», как будто это «частное дело».

  И во главу угла ставится моральная сторона, нежели материальная.

 Относительно оценочных подходов по действиям советских войск в 1968 г.  в ходе операции «Дунай»: начальник Главного управления по работе с личным составом Вооруженных Сил РФ М. Смыслов в последующем сообщении желает ветеранам операции крепкого здоровья и всего самого доброго. И мы очень признательны и благодарны за пожелания и заботу о бывших военнослужащих. Но невозможно распознать понимание и согласиться с противоречиями, из фрагмента письма:

 «…Войска государств - участников Организации Варшавского Договора 21 августа 1968 года были введены в Чехословакию с целью оказания помощи чехословацкому народу.

  Органами государственной власти СССР решения о ведении боевых действий с участием советских военнослужащих в период политического кризиса в Чехословацкой Социалистической Республике в 1968 году не принимались. Документального подтверждения участия войск в боевых действиях не имеется…»

  Во-первых: оказание помощи чехословацкому народу - это же интернациональная помощь (не комментируя глубину вопроса), а со стороны военных - это интернациональный долг. Свидетельством тому является и Приказ Министра Обороны СССР Маршала А.А. Гречко №242 от 17 октября 1968 года и тысячи различных документов и подтверждений, находящихся непосредственно у участников операции и даже официальные решения Высших государственных органов нашей страны.

 

   Касательно ведения боевых действий… Странно другое - почему так ставится вопрос, что на участниках операции лежит вопрос доказывания, что в то время, т.е. во время проведения операции «Дунай» велись боевые действия - ?!...

 Но, в конце концов, это не самоцель вопроса. Хотя, если посмотреть поверхностно, из рассекреченных документов видно следующее:

 К примеру: Акт, составленный командованием в\ч 64006, о вооруженном сопротивлении советским войскам в г. Праге 21.08.1968 года (ЦА ФСБ РФ. Ф.67.Оп.11.Д.207.Л.247);

 Справка начальника особого отдела КГБ при СМ СССР 7-й воздушно-десантной дивизии майора Зорина о боевых действиях частей и подразделений дивизии по выполнению поставленных задач от 4 сентября 1968 года (ЦА ФСБ РФ. Ф.67.Оп.11.Д.207.Л.100-108);

 Материалы к Постановлению Политбюро ЦК КПСС от 22.11.1968 №П 108/4 «о материальном обеспечении военнослужащих, рабочих и служащих войск Советской Армии, временно находящихся на территории Чехословацкой Социалистической Республики, о пособиях военнослужащим, получившим ранения, и семьям военнослужащих, погибших при оказании помощи Чехословакии».

 (См. Бюллетень рассекреченных документов федеральных государственных архивов. Выпуск 9. государственный архив новейшей истории. События в Чехословакии. Материалы к Постановлениям Политбюро ЦК КПСС. 1967-1969 гг. ФЗ.Оп.68);

 Боевые Приказы №№01, 02 по 12-му МСП (РГВА. Ф.32907.Оп.2с.Д.40.Л.84-181);

Докладная записка командования 267-го МВД СССР о служебно-боевой деятельности в ходе операции «Дунай» (о выполнении боевых задач в г. Праге и за ее пределам, боевых действиях подразделений. РГВА. Ф.38797.Оп.2.Д.47) и т.д….

И, несмотря на многолетнее и справедливое отстаивание своих прав, сегодня ветераны операции «Дунай», их дети, внуки, воспитанные в духе интернационализма и патриотизма, неотступно следуют идеалам верности долгу и Отечеству.


 В ростовском музее появится стенд, посвященный сержанту Зарайскому, погибшему в Праге в 1968 году

 

   Стенд, посвященный уроженцу Лесного района Тверской области сержанту Евгению Зарайскому, погибшему в Праге в ходе операции «Дунай» в 1968 году, будет открыт в Ростове-на-Дону. Сегодня в адрес местного Центра ветеранов боевых действий в Афганистане и других войнах, в котором расположен музей, из Твери отправлены документы и фотографии, посвященные командиру пулеметного отделения 81-го мотострелкового полка.

  Мне позвонил из Ростова непосредственный участник операции «Дунай», а ныне генерал-майор милиции в отставке Виталий Шевченко, и попросил найти солдатскую фотографию и фото могилы Е.Зарайского. Генерал также сообщил, что «ростовской региональной общественной организации воинов-интернационалистов «Дунай-68», которую он возглавляет, неизвестно, состоялся ли Указ о награждении Зарайского? Достоин награждения орденом Красной Звезды. Посмертно…».

  Евгений погиб при оказании помощи народу Чехословакии. На одной из улиц Праги по бронетранспортеру, в котором находилось отделение Зарайского, из здания водокачки был отрыт огонь. Завязался бой.

 Родители получили письмо: «"Ваш сын гвардии сержант Зарайский Евгений Иванович, верный своему патриотическому и интернациональному долгу, военной присяге, выполняя боевое задание командования, проявил мужество и отвагу в борьбе против контрреволюционных сил на территории Чехословакии…». Умер от ран 22 августа 1968 года по прибытию в госпиталь.

 По словам генерала Шевченко, «можно осуждать существовавший в 60-е годы социалистический строй нашего государства и принятые в то время решения его высших должностных лиц. Но невозможно осуждать преданность воинскому долгу солдат, офицеров и генералов Советской Армии, их стойкость, мужество, отвагу и героизм в ходе выполнения боевых задач за пределами Родины, которые перед ними ставила страна».

  Впервые сведения о потерях советских войск в ходе операции «Дунай» были опубликованы в газете «Известия» в феврале 1995 года и составляли 99 человек.

  В справке, которую мне прислал генерал, сообщалось, что Е.Зарайский похоронен в деревне Спирово Максатихинского района. Эта информация осложнила мой поиск. «Деревни с таким названием в здесь нет», - сказал мне известный краевед, профессор Вячеслав Воробьев.

 На помощь пришли работники районных администраций. Они сообщили, что «Зарайский Е.И. призывался Максатихнинским райвоенкоматом. В то время Максатихинский и Лесной районы были объединены. Деревня Спирово, в которой 2 января 1947 года родился Женя и похоронен на местном кладбище 30 августа 1968 года, есть в Лесном районе».

 «Для жителей Лесного района это событие было шоковым, - рассказала Галина Смирнова - руководитель краеведческого музея Лесной средней школы, которую в 1966 году окончил Зарайский. Женя был похоронен на кладбище рядом с братской могилой летчиков, погибших здесь в августе 1943 года». «В 2010 году на месте старого памятника был установлен новый. Теперь в одной братской могиле покоятся участники двух исторических событий ХХ века: Великой Отечественной и Чехословакии – летчики и воин-интернационалист», - подчеркнула Галина Павловна.

  Через полгода после гибели Евгения его матери Анне Ивановне передали орден Красной Звезды, которым Зарайский был награжден посмертно. Смирнова сообщила, что «после смерти родителей орден пропал. В нашем музее нет Указа о награждении».

 В 2006 году в Твери рядом с Обелиском Победы был открыт памятник нашим землякам – 257 воинам-интернационалистам, воевавшим не только в Афганистане, но и в Корее, Вьетнаме, Египте и других странах. На одной из колонн высечено имя сержанта Евгения Зарайского. Его можно прочитать и на памятной доске, открытой на здании Лесной средней школы в июле 2012-го.

 21 августа 1968 года на территорию Чехословацкой Социалистической Республики были введены войска пяти государств – членов Организации Варшавского Договора: СССР, Болгарии, Венгрии Германской Демократической республики и Польши. Началась знаменитая операция «Дунай» - крупнейшая по масштабам военная операция в Европе после второй мировой войны.

 



  Текст - Александр Харченко (журналист, участник боевых действий)


                                                                                                       Читать новость на сайте «Афанасий-биржа» (Тверь)

 

Нажмите для увеличения

Статья посвященная памяти Жебрунова И.Л.

К вопросу создания боеготовой армии

  Знаменитая и забытая операция «Дунай»

                                                                                                                                                                  Ко дню памяти воинов-интернационалистов...


    С распадом Советского Cоюза стали предаваться гласности многие из секретных операций, проводимых нашим государством во многих странах и континентах Земли в период холодной войны. Одной из страшных страниц в новейшей истории стала война в Афганистане, 25-летие вывода войск из этой страны как раз отмечается в этом году. Однако, и кроме Афганистана, было много войн и локальных конфликтов, в которых наши ребята отстаивали интересы своего Правительства. Один из таких конфликтов – операция 1968 года в Чехословакии, участники которой до сих пор не признаны Россией в качестве ветеранов боевых действий.Один из участников операции «Дунай», проводимой странами Варшавского договора в 1968 году – Владимир Васильевич Мараховский, бывший командир танка "Т-55", гвардии сержант, ныне проживающий в селе Новониколаевка Матвеево Курганского района. Приводим его рассказ о тех годах. 

- «Никто не забыт, и ничто не забыто», - так гласит лозунг. Но про нас забыли.
  Сегодня можно осуждать существовавший в 60-е годы социалистический строй нашего государства и принятые в то время решения его высших должностных лиц.
  Но невозможно осуждать преданность воинскому долгу солдат, офицеров и генералов Советской Армии, их стойкость, мужество, отвагу и героизм в ходе выполнения боевых задач, которые перед ними ставила страна, за пределами Родины.
   К сожалению, еще мало что известно о миссии солдат, офицеров и генералов Советской Армии в событиях за пределами СССР, где результатом явилось предотвращение третьей мировой войны.
   Об участии наших военнослужащих в боевых действиях, направленных на сохранение социалистического лагеря, я хочу сегодня рассказать.
  Местом проведения такой операции в 1968 году стала страна в самом центре Европы – Чехословакия. 21 августа 1968 года на территорию Чехословацкой Социалистической республики были введены войска пяти государств-членов Организации Варшавского договора: СССР, Болгарии, Венгрии, Германской Демократической республики и Польши. Началась знаменитая операция «Дунай» - крупнейшая военная операция в Европе после Второй мировой войны. В ней участвовало 26 дивизий численностью в 240 тысяч солдат армий социалистического лагеря.
 В боевой операции 21 августа 1968 года в Чехословакии со стороны СССР участвовало: 18 мотострелковых, танковых и воздушно-десантных дивизий, 22 авиационных и вертолетных полка – общей численностью в 170 тысяч человек. Главной ударной силой Советских войск в операции «Дунай» стала 1-я танковая армия. Всего в операции «Дунай» участвовало 5 тысяч средних танков.

  В 1968 году я, гвардии младший сержант, служил в городе Дрезден в 1-й гвардейской Танковой армии, 11 гвардейской танковой дивизии, в 249 гвардейском мотострелковом  полку, в танковом батальоне. 

    Вот как я описал события того времени в книге Виталия Шевченко «Навстречу рассвету»:
Выполнение задач коснулось меня, как и моих сослуживцев по батальону и полку в ходе подготовки и непосредственного участия в военно-стратегической операции по оказанию помощи чехословацкому народу. Однако начиналось все для нас с интенсивной подготовки еще с «учебки», где нас готовили на командиров танков. Офицеры, проводившие занятия, говорили о том, что программа подготовки резко изменилась в сравнении с нашими предшественниками. Также особое внимание уделялось и политической подготовке, где нам доводилась обстановка по другим странам, в которых велись боевые действия.
  В летний период 1968 года мы занимались боевой подготовкой на полигонах с вождением танков в различной местности. Танкодромы никогда не пустовали. Мне каким-то образом везло на стрельбах, и в частности, с боевой стрельбой. Так сталось, что командиры на меня рассчитывали и старались сделать из меня снайпера танкового огня. В конце концов, так и произошло, я получил квалификацию «мастера» по воинской специальности. Но гордиться достигнутым было мало, необходимо было доказывать постоянно уровень классности. А это означало обязательное поражение всех целей из танковой пушки в различных условиях, в том числе на ходу и при любой погоде.
   В начале августа, в один из вечеров через дневального была объявлена боевая тревога. Через некоторое время поступила команда на выезд в район сбора. Все делалось быстро, действия были отработаны, сказались неоднократные подъемы по тревогам с выводом боевой техники. Из ангаров вышли без промедления. В район сбора прибыл командир полка подполковник Клевцов, который был родом из г. Краснодара. Перед строем был объявлен приказ о выполнении боевых задач и интернациональной помощи братскому чехословацкому народу от контрреволюции и государственного переворота. Так же выступил замполит и сказал, что рабочие заводов и правительство Чехословакии обратились за помощью к СССР и другим странам Варшавского договора.
  За несколько часов перед построением поступила команда нанести белой краской полосы на боевых машинах, что и было сделано в короткое время.
Командирам были выданы карты с обозначением маршрутов. Также были загружены боеприпасы и проведен дополнительный инструктаж «поэкипажно».
 К выполнению боевых задач мы готовы. Не скрою, было большое волнение и чувства переполняли от той ответственности, которая ложилась на наши плечи. Началось тревожное и напряженное время ожидания сигнала красной ракеты.
  К полуночи в небе вспыхнула красная ракета, стрелки часов показывали 23 часа 15 минут. Все пришло в движение, мы знали, что государственная граница недалеко, и через некоторое время мы ее достигли, с притушенными огнями и без работы радиостанций. Нашу танковую колонну на бывшем пограничном КПП ЧССР встретили военнослужащие народной армии ГДР. И мы продолжили движение по территории Чехословакии. Через какое-то время нашу колонну обогнали машины разведбата, которые с короткими остановками выводили из строя телефонные линии.
 Нам была поставлена задача – с приданной ротой мотострелков захватить Дом Правительства в Праге и заблокировать подступы. Остальные объекты блокировали другие. Когда мы прошли колонной от границы несколько километров, на обочине стоял офицер чех, он по-русски говорил хорошо, сказал, что покажет нам маршрут движения, так как в чужом городе ехать нелегко. Когда рассвело, офицер сошел. «Мне, - говорит, дальше нельзя, а то увидят и убьют».
  Нашему движению начали препятствовать легковыми машинами, баррикадами, при подъезде к Дому Правительства, раздались выстрелы. Там неподалеку расположена какая-то гора, вот из-за нее и шла стрельба. При этом был ранен командир с другой роты, две пули на вылет, но кости не были задеты.
  Развернули танк на Т-образном перекрестке, чтобы перекрыть подход к Дому Правительства с тыльной стороны. Пехота вошла в Дом Правительства, арестовали всю охрану, начали осматривать все комнаты. В одной из них спал мужчина, темноволосый, крепкого телосложения. Зашли тихо, из-под подушки изъяли пистолет. Разбудили, спросили: «Вы кто?». Он ответил: «Я - Черник». Наш офицер сказал: «Я офицер Советской Армии, капитан Молчанов». Черника перевели в одну из комнат, посадили за большой полированный Т-образный стол. Мы вышли, а с ним остались только наши офицеры.
 Дом Правительства мы взяли в полпятого, охрана думала, что это учения, да и техника такая же, как в городе. Затем началась перестрелка. Наш майор – зампотех, бывший фронтовик, ходил в каске, обвешан гранатами, с автоматом наперевес, проверял состояние техники. Во дворе Дома правительства не стреляли, и мы пошли осмотреть территорию двора. Здание было обнесено высокой изгородью. Друг мне рассказывал, что под Домом Правительства находился продовольственный склад, где было даже спиртное, но я хорошо помнил слова отца, который говорил, что на фронте погибает тот, кто пьян. Отец мой тоже был в Чехословакии во время Великой Отечественной войны, воевал в составе 5-го Донского кавалерийского корпуса...
  Над городом с вертолета бросали листовки, где было написано: «Иван, ты пришел топтать нашу землю» и т.п. Но если бы пришли натовцы, разве они бы думали по-другом? Мы просто опередили их.
  Каждый вечер в городе велись перестрелки, по ночам стрельба усиливалась. В Праге мы были до конца августа, а затем нас вывели в лес, но даже там чехи вели огонь по нашим солдатам.
В ноябре мы уже были дома – на «зимних квартирах».
  Через несколько дней после возвращения я был назначен командиром танка, и мне было присвоено звание сержанта. А еще через некоторое время, я, как и несколько солдат срочной службы из других подразделений, были вызваны в штаб дивизии, где комдив дал нам всем напутствие и объявил о направлении на краткосрочные офицерские курсы в Вьюнсдорф.
  В течение трех месяцев мы проходили обучение и подготовку, по окончании получили соответствующие документы. Впоследствии нам было присвоено офицерское звание «младший лейтенант».
Вспоминать много еще, но нет желания, так как нас обманули. Обещали много, но как всегда, не дали ничего. В Германии нас встречали с музыкой, как победителей, бросали цветы, а у нас….
  У нас, когда нас провожали в Чехословакию, нам говорили: «За участие в операции «Дунай» вы будете приравнены к участникам боевых действий». Ну и что? Ну и где?
  Несмотря на то, что в конце 80-х годов ввод войск в Чехословакию наша страна признала ошибочным, личный состав соединений и частей профессионально выполнил свой воинский долг, не запятнав при этом свои знамена позором мародерства и насилия. Мы были верны присяге, Родине и солдатскому долгу.
  Остается только недоумевать, почему же уже свыше 45 лет наши сограждане, бывшие солдаты, которые с оружием в руках отстаивали интересы нашего государства, не получают признания, как участники боевых действий.
  Да, можно ссылаться на государство, которого больше нет, когда можно с чистой совестью заявить: «Мы вас туда не посылали».
 Да, Союза больше нет, но в ста километрах от Ростова-на-Дону, на территории Украины, Указом ее Президента, участники операции «Дунай» признаются участниками боевых действий. А ведь мы служили с этими людьми в одних взводах, ротах и батальонах. Мы вместе выполняли интернациональный долг.
  В наше время при фразе «воин-интернационалист», обычно, сразу представляют воина-«афганца». Однако, помимо Афганистана, у нас было еще 18 войн в 14 странах мира.
  Это Китай – 1950 год, Корея – 1950-1953 годы, Венгрия – 1956 год, Алжир – 1962-1964 годы, Египет – с 1962 года с перерывами по 1975 годы, Вьетнам и т.д. Участие советских солдат в этих операциях по политическим соображениям держалось в строжайшей тайне.
Статус участников боевых действий, кроме «афганцев», получили и участники других военных конфликтов, за исключением Чехословакии.
 Непонятно, почему на государственном уровне было решено именно так, ведь в этом конфликте участвовали точно такие же люди, как и в других. В результате ввода войск в Чехословакию и проведения операции погибло более 100 человек наших военнослужащих и несколько сотен было ранено. Эти официальные цифры статистики, которые, скорее всего, занижены и потому вызывают большие сомнения.
  Прошло 45 лет. Нам, тогдашним пацанам, было по девятнадцать-двадцать. Сейчас мы повзрослели, поседели. Самым молодым из нас уже шестьдесят четыре. И по сей день никто не считает нас ветеранами боевых действий…
Воинам, участвующим в операции «Дунай», посвящается:

Услышь, Россия, сыновей своих!
Недоумение в сердцах солдат:
Тогда, в далеком шестьдесят восьмом
Во имя мира подвиг их был свят
Забвению он предан был потом.
По чьей вине герои тех времен
Без должного внимания живут?
Те, пред кем нижайший наш поклон,
Так много лет, но все ж с надеждой ждут
Признания правительством страны,
Заслуженных почестей и благ,
Они, как и участники войны,
От смерти были только лишь на шаг!
На их глазах безвременная смерть
Косила жизни молодых людей…
Из памяти событий не стереть
И не забыть тревогу этих дней.
Дрожал от напряжения эфир...
«Войны нельзя, нельзя им допустить!»
Как можно это время позабыть?!
Как можно не ценить, не понимать
Значения событий роковых
Россия милая, как мать,
Стань на защиту прав сынов своих!

  Как и почему возникла историческая несправедливость, что о людях, исполняющих воинский долг в Чехословакии, просто забыли, вычеркнув их из списков участников боевых действий? Сам Владимир Васильевич объясняет все словами Леонида Ильича Брежнева: «Ввод войск в Чехословакию был нашей большой ошибкой». Но, ведь с тех пор прошло больше сорока лет…
  За это время бывшие военные, многие из которых продолжили службу в органах внутренних дел, успели объединиться в общественную организацию, чтобы сообща отстаивать свои интересы. На Донской земле воинов, участников военной операции в Чехословакии возглавляет  Виталий Шевченко, генерал-майор МВД, проживающий в Ростове-на-Дону и меющий свой сайт: http://rassvet21-go.ru.
 Интернационалисты несколько раз обращались в Министерство обороны: сначала безрезультатно писали бывшему министру Анатолию Сердюкову. Сейчас их новое обращение опять находится на рассмотрении – уже у Сергея Шойгу. Писали воины и в Государственную Думу. В настоящее время ее депутаты советуют интернационалистам продолжать объединяться и не оставлять попыток восстановить историческую справедливость. Продолжать писать во все инстанции. Дескать, «под лежачий камень и вода не течет»…
  Однако для многих воинов является большой проблемой уже и доказательство самого факта своего нахождения в августе 1968 года на территории Чехословакии. Практически у всех из них, сразу по приезду в Советский Союз, были отобраны военные билеты с отметкой об участии в операции «Дунай», с обменом на новые, в которых уже не содержалось никаких «секретных» сведений.
Сами ветераны, по признанию Владимира Васильевича, от государства не хотят ни квартир, ни машин, ни каких-то особых наград. Хотят только восстановить справедливость: «Я, пацан, служил в Чехословакии вместе с фронтовиками, прошедшими Великую Отечественную. И до сих пор мне обидно не только за себя, но и за них, тех, кто не погиб от фашистских пуль, зато был убит на улицах братской и мирной Чехословакии в мирное и светлое время».
 А самое радостное для этих людей – это, наконец, встретить «своих»: «Племянница случайно услышала в больнице разговор двух бывших солдат, которые делились друг с другом воспоминаниями о своей службе Чехословакии. Рассказала им и обо мне, обменялись телефонами. Так я познакомился и с ребятами, и с Виталием Шевченко. Через него я, наконец, после сорока лет, нашел и своих однополчан. В Волгоградской области проживает мой командир, тогдашний майор, а ныне полковник Куприянов. Свой звонок ему я, наверное, запомню на всю жизнь. Ему сейчас 87 лет, а он прекрасно меня помнит. Вы не представляете, какое это счастье: наконец-то встретить того, с кем вместе ты был «там»…

Елена Мотыжева. Матвеев Курган-Новониколаевка

Ссылка на источник:  http://z213612.infobox.ru/index.php?id=1265

Наш комдив 20-й танковой...


   В течение долгих лет опубликовать мемуары, воспоминания и материалы командира 20-й танковой дивизии СГВ генерала И.Л. Жебрунова, в силу политических обстоятельств не представлялось возможным. И только в 2000-м году, когда Ивана Леонидовича уже не было в живых, под эгидой Военной Академии Генерального Штаба Вооруженных сил Российской Федерации с участием дочерей генерала Татьяны и Ольги удалось опубликовать его книгу «Августовские дни», в которой он охарактеризовал непосредственно тот период времени. Это повествование одного из многих командиров боевых соединений, принимавших участие в военно-стратегической операции «Дунай». Ниже приводятся выдержки из книги Жебрунова И.Л.: «…Я, прослуживший в Польше свыше семи лет, готовился по замене на Родину, в Советский Союз. Тем более срок, установленный для службы за границей в пять лет, давно уже для меня прошел.

  Такова жизнь офицера. На одном месте редко кто долго задерживается, переезды обычное дело, тем более за границей, где срок службы ограничен и строго соблюдается. Да, признаться сказать, и семья соскучилась по родным местам. Так считал не только я, но все офицеры, выслужившие установленное время службы за границей. Тем более с нетерпением ожидали демобилизации младшие командиры и солдаты, которые должны были увольняться в связи с истечением трехлетнего срока действительной военной службы.

 Однако время распорядилось по-своему. В одну из ночей в феврале месяце меня разбудил телефонный звонок. Три часа ночи. Командующий приказал прибыть с охраной в штаб группы. Подобных вызовов за довольно длительный срок моей службы в Польше не было. Несмотря на небольшое время для поездки, менее часа, я пытался разгадать, что случилось. Что означает вызов с охраной ночью? Какие могут быть события? Теряясь в догадках, подъехал к штабу, вхожу в здание. Кроме охраны никого нет, в штабе затишье. В приемной - адъютант командующего, встал и сказал: «Входите, Вас ждут». Не успел доложить о прибытии, как командующий сказал: «Садитесь. Возьмите пакет, нам приказано его вручить Вам. Вскройте пакет - прочтите. Продумайте, что неясно - спрашивайте. Получите карты. Все это должен знать пока только один человек - командир дивизии. Готовьте дивизию к выполнению указанной задачи».

 Задача поистине была неожиданной для меня и необычной: "антисоциалистические элементы в Чехословакии готовят переворот, ... партийное и государственное руководство дезорганизовано. Быть готовым оказать интернациональную помощь народу и Коммунистической партии Чехословакии ... По приказу войти в город Прага». Заранее оговорюсь, что эта задача была впоследствии для дивизии заменена на ... «войти в Южночешскую область».

 И далее следовала задача: форсированным маршем (430-450 км за сутки) войти в Южночешскую область, установить контакты с партийными, советскими органами, армией, службами безопасности, милиции, изолировать контрреволюцию, не допустить организации вооруженного выступления, обеспечить нормализацию обстановки, помочь КПЧ восстановить социалистический порядок, нормальный трудовой ритм.

 Расписавшись за документы, без лишних вопросов, я убыл из штаба Группы войск.

 Какие мысли обуревали меня в пути из штаба в дивизию?

 Прежде всего, какая-то внутренняя гордость за то высокое доверие, которое этой задачей оказывалось дивизии и мне - как ее командиру - командованием Советской Армии, а значит Коммунистической партией и Советским правительством. Отсюда реально встала и та высокая ответственность за выполнение интернациональной задачи.

 Для меня было абсолютно ясно, чтобы эту задачу решить, надо прежде всего хорошо знать общую обстановку в ЧССР, с чем придется встретиться в ходе марша и на месте в Южночешской области. В соответствии с этим должна быть перестроена вся подготовка до выполнения задачи, правильно и грамотно принято решение на походное построение с учетом возможного развития событий как внутри Чехословакии, так и у западных соседей по НАТО.

 Итак первый вопрос - обстановка в Чехословакии, действия контрреволюции.

 Для меня здесь было много неясного и противоречивого, из печати ранее известно было только одно - ЧССР строит социализм. Наши люди - туристы, официальные делегации – с восторгом отзывались о добром отношении к нам в Чехословакии. Фактически, как оказалось потом, обстановка была не такой, как мы ее представляли.

 По дороге одни вопросы наплывали на другие. Как могла поднять голову контрреволюция в ЧССР? В чем выражаются ее действия? Что делать, если будет применено против Советских войск оружие? Как выполнить задачу без кровопролития? Как готовить дивизию? Где главное направление подготовки личного состава?

 В академиях вопросы интернациональной помощи не рассматривались. Поэтому ни академические разработки, ни материалы прессы, не давали ответа на поставленные вопросы.

 В тоже время никакой информации по событиям в ЧССР в это время у меня не было. Не у кого было проконсультироваться, посоветоваться. Просчеты при выполнении данной задачи могли иметь непоправимые последствия. Да и поставленная задача исключала возможности с кем-либо совещаться.

 Встали большие и малые проблемы по подготовке к решению ответственной задачи. Главная сложность состояла в том, чтобы, не раскрывая содержания поставленной задачи, всю партийно-политическую, воспитательную, психологическую работу организовать в интересах бескровного выхода в указанные районы, полностью избежать человеческих жертв.

 Каждый участник интернационального похода должен был, прежде всего, глубоко осознать политическое значение своих действий на территории дружественной страны, быть интернационалистом и в тоже время обладать умением распознать друзей и врагов, действовать, где нужно быстро и решительно. Здесь встал вопрос о характере действий контрреволюции в ЧССР.

 У меня, да и офицеров дивизии, было представление о контрреволюции, как о массовом вооруженном выступлении.

 Забегая вперед, надо отметить, что в таком "чистом" виде мы ее не увидели. Однако события в дальнейшем показали, что контрреволюция в Чехословакии приняла широкие масштабы и специфические формы, конечной целью которых была дезорганизация партийного и государственного руководства.

 Передо мной встала задача: всеми доступными способами добыть данные о фактическом положении дел в ЧССР, в том числе и в Южночешской области. Как оказалось в действительности - это было делом не легким.

 Большую помощь оказали нам польские пограничники и, в частности, командир пограничной бригады полковник Генрих Хмеляк. Пограничники, по долгу своей службы, всегда в курсе событий, происходящих в районах, примыкающих к границе. Наконец перебежчики, пресса, литература.

 Последующие события с большой полнотой раскрыли лицо контрреволюции в Чехословакии, ее опасность для социалистических завоеваний…

 … Южночешская область занимает особое положение в Чехословакии. Прежде всего, это непосредственный рубеж, разделяющий социализм и капитализм. ФРГ, Австрия с одной стороны, ЧССР с другой. Здесь проходят стратегические коммуникации с Востока на Запад. На удалении 60-80 км располагаются соединения группировок войск НАТО.

 Оценивая сложившуюся с момента получения задачи обстановку, мы понимали:

 дивизию надо готовить к возможным боевым действиям с войсками НАТО в случае их вмешательства;

 личный состав должен быть хорошо подготовлен к решительному пресечению любых коварных действий враждебных сил;

 необходимо изъять оружие, боеприпасы, средства связи, антисоветскую литературу у контрреволюционных элементов;

 оружие применять только в случаях, не терпящих отлагательства, установить связь с командованием Чехословацкой народной Армии;

  не допустить враждебных выступлений Чехословацкой армии;

 установить связь с организациями КПЧ, местными властями, милицией, органами безопасности;

 помочь упрочению народной власти фактом присутствия войск и гуманными, доброжелательными действиями по отношению к населению;

 с приходом в районы Южночешской области установить контакты с рабочими и служащими предприятий, сотрудниками  учреждений, местным населением, молодежью, развернуть разъяснительную работу о целях и задачах ввода советских войск;

 раскрыть перед трудящимися области истинные цели идеологов "свободы слова", "свободы печати" и др.;

 всей системой воспитательной работы среди личного состава дивизии добиться четкого и ясного понимания интернационального долга, безупречного его выполнения с гордостью и достоинством.

 Поставленная задача включала совершение марш-броска по двум маршрутам (430 и 420 км.) в течение одних суток, что явно перекрывало темп форсированного марша, установленный нашими уставами. При этом в любой момент мы должны были быть готовыми, двигаясь таким образом на больших скоростях, в то же время, сохранить компактность. Совершать подобные форсированные марши в такие ограниченные сроки мне не приходилось. К этому надо добавить, что движение танков по твердому покрытию шоссе для механиков-водителей создавало дополнительное напряжение. Маршруты проходили через густонаселенные пункты, что осложняло регулирование движения. Предстоящий для дивизии марш большой протяженности в ограниченное время потребовал от нас изучения имеющегося опыта длительных маршей в практике Советской Армии. Мы организовали практические занятия по вождению танков на участках с твердым покрытием. Для этого был использован участок заброшенного шоссе. Основного механика-водителя танка и бронетранспортера на некоторое время планировалось подменять офицером, с тем, чтобы дать возможность основному водителю отдохнуть в ходе напряженного марша. В данной обстановке не планировалось делать длительные привалы, осуществлялись короткие остановки для подтягивания колонн, осмотра машин, их дозаправка горючим, устранение небольших неисправностей.

 При подготовке к такому маршу пришлось организовать с офицерским составом, предназначенным для замены механиков-водителей танков, бронетранспортеров, а также и колесных машин дополнительно вождение этой техники. Все это потом дало свои положительные результаты. В тематику тактической подготовки мы внесли темы, ранее не изучавшиеся, такие как "Борьба с диверсантами", "Организация охраны тылов и коммуникаций", "Методы захвата аэродромов". Особое внимание было уделено организации регулирования при прохождении городов, дозаправке боевых и транспортных машин в минимальное время, обеспечение запасными частями техники для устранения неисправностей и поломок в ходе форсированного марша.

 В огневой подготовке большое место заняли стрельбы из личного оружия офицеров, гранатометание. Особое внимание уделяли огневой подготовке личного состава тыловых подразделений, так как они наиболее уязвимы при нападении из засад.

 Позволю себе остановиться более подробно на вопросах партийно-политической работы и боевой подготовки перед походом в Чехословакию. Полученная нами задача потребовала усиления политической работы, и, прежде всего, в вопросах воспитания всего личного состава в духе интернационализма. Людям нужно было объяснить не только сложность поставленной задачи, но и добиться правильного понимания своих действий.

 Сложность задачи состояла в том, что мы шли с оружием в руках в дружественную нам страну, где есть и друзья, и активно выступающие враги. А как их различить? Доверенное советским воинам оружие могло быть применено в крайних случаях и только против врагов. А какие это крайние случаи? Где гарантия того, что оружие ошибочно не может быть использовано во вред, против трудового народа? Этого мы не должны были допустить. Это было бы непоправимой ошибкой, которую никто и никогда нам бы не простил.

 В этой важной работе мы руководствовались славной историей наших Вооруженных сил. История показала, что врагов мы победили потому, что ясно сознавали цели борьбы и безгранично были преданы идеалам социализма. Матерью победы всегда являлась воинская дисциплина. Это для нас в данной обстановке имело большое значение….

 …В годы Великой Отечественной войны, поднимая народ на беспощадную борьбу с врагом, партия следовала ленинским заветам. Беспредельная преданность Родине, пламенный советский патриотизм, верность военной присяге, готовность до конца выполнить приказ в годы Гражданской и Великой Отечественной войн порождали изумившую мир стойкость и героизм Советской Армии…

 … Кроме лекций о международном положении во всех подразделениях были организованы беседы фронтовиков, посвящённые роли Советской армии в разгроме фашизма на территории ЧССР. В частности, лекции посвящались Карпатско-Дуклинской операции 2-го Украинского фронта, проведенной в 1944 году, Мораво-Остравской операции апреля 1945 года, Пражской операции 1945 года, помощи словацкому восстанию и др. Наряду с этим также были организованы выступления перед солдатами, сержантами и офицерами участников боев за освобождение Чехословакии от немецко- фашистской оккупации. На одной из таких бесед удалось присутствовать. Перед личным составом разведывательного батальона выступил его командир, участник боев за освобождение Чехословакии от фашистских захватчиков подполковник Карасев. "Мы, советские воины, думали тогда, в 45-ом, вступая на Чехословацкую землю, о том, как лучше выполнить наш интернациональный долг, изгнать немецко-фашистских захватчиков, помочь нашим братьям чехам и словакам установить социалистический порядок у себя. Сейчас цель нашего похода - отстоять социализм"…

 Самым  трудным моментом для нас явилось уяснение сложного и противоречивого положения в ЧССР и определения разумных действий на территории страны. Дело в том, что в печати не было никаких материалов об обстановке в стране, а короткой информацией здесь обойтись было нельзя. Наши солдаты, сержанты и офицеры - это люди широкого кругозора. Для них требовалось дать правдивую информацию и внести полную ясность, тем более, что предстоящая задача требовала высокой выдержки от наших людей, ясного понимания своего интернационального долга и правильного определения своих действий…

 … Мы старались использовать максимально возможности руководящего состава дивизии и полков побывать на политических занятиях, партийных собраниях непосредственно в роте, батарее, провести непринужденные беседы с солдатами. Пример в этом показывали старшие начальники. Так в дивизии накануне похода были: Маршал Советского Союза Якубовский И.И., генералы Шкадов И.Н., Кузнецов Ф.Ф., а 17 августа 1968 года Министр Обороны СССР Маршал Советского Союза Гречко А.А., генералы Епишев А.А. и Штеменко С.М.


 Каждый раз встречи старших начальников заканчивались непринужденными беседами с солдатами и офицерами. Последнее посещение дивизии Министром Обороны было продолжительным. Андрей Антонович Гречко заслушал меня о готовности дивизии к выполнению поставленной задачи и остался доволен. После беседы с отдельными солдатами и офицерами приказал построить батальон.


 Выступая перед строем, подробно остановился на задачах по повышению боевой готовности, полевой выучки, бдительности, интернациональном характере задач Советской Армии. По окончании встречи с солдатами Министр дал мне некоторые практические указания по выполнению предстоящей задачи и убыл из дивизии. Министр глубоко знал военную службу. Общение с ним было для нас всех настоящей учебой и подняло моральный дух воинов непосредственно перед началом похода.

 Вопросы боевой подготовки дивизии для выполнения предстоящей задачи требовали целеустремленной перестройки. Прежде всего, дивизию нужно было готовить к необычному по напряженности скоростному маршу, который требовалось совершить за одни сутки. Это требовало подготовки на каждую боевую машину дополнительно механика водителя из числа офицерского состава и других членов экипажа. Спланировали дополнительное время для вождения машин этой категории водителей. Учитывая, что в ходе выполнения задачи, в динамике развития событий не исключены были возможные боевые действия и с войсками ФРГ, центральными направлениями в ходе занятий были:

 - совершенствование тактической и тактико-специальной подготовки;

 - ведение стрельб из всех видов оружия;

 - отработка возможных вариантов борьбы с десантами и диверсионными группами противника;

 -совершенствование управления;

 Особое внимание уделено было ночной подготовке. Все отрабатываемые вопросы были максимально приближены к условиям боевой действительности. Днем и ночью не прекращались стрельбы на полигонах, вождение боевых машин. Много труда, энергии вложили командиры полков, полковники Бондаренко, Архипов, Дашков, Иванов, мои заместители - полковники Черепович, Пилютин. Все занятия проводились с выставлением оценок. За месяц до выступления штаб дивизии и штабы частей были посвящены в содержание предстоящей задачи в полном объеме и со знанием дела напряженно работали по решению всех вопросов, связанных с походом. Штаб дивизии возглавлял полковник Кириллов, оперативный отдел - полковник Горелик, штаб артиллерии - полковник Куркин, противовоздушную оборону – полковник Большунов. Все они участники Великой Отечественной войны, окончившие военные академии люди большого воинского мастерства, высокой дисциплины и исполнительности.

 К августу месяцу был достигнут высокий уровень подготовки, каждый хорошо знал свою задачу, понимал, что от него требовалось.

 Настроение было приподнятое. Ждали приказа…

 …Поступающая информация о положении в ЧССР подтверждала, что с каждым днем контрреволюция активизировалась.

 Медлить было нельзя, поход должен был быть внезапным, стремительным, высокоорганизованным. С другой стороны, все понимали, что эта задача большой значимости, особенная, необычная, требующая тщательной, всесторонней оценки всех возможных обстоятельств, могущих возникнуть при ее выполнении. Действительно, кроме враждебных элементов, колеблющихся, сомневающихся, мы встретимся с рабочим классом, трудовым крестьянством, интеллигенцией, истинными коммунистами. Поймут ли правильно они наше вступление на территорию страны. Ведь их о нашем вступлении в страну предупредить заблаговременно нельзя, контрреволюционные элементы могут упредить и собрать свои силы, поднять вооруженное восстание. Может быть кровопролитие. А как бы его не хотелось. Поэтому вся подготовка к походу сохранялась в исключительной тайне, нахождение дивизии в районе и все передвижения проводились под видом тактических учений.

 И в то же время, как бы мы не хотели применять оружие, в случае вооруженного сопротивления вхождению наших войск, на огонь мы вынуждены будем отвечать огнем. Это - логика борьбы, поэтому нас не переставало волновать, как поведут себя войска НАТО? Ведь они реально находятся у границ ЧССР. Мы имели данные о проходивших в это время на территории ФРГ маневрах у границ Чехословакии. А как поведет себя Чехословацкая народная армия, когда будут двигаться колонны советских войск?

 Мы понимали, что нужно было быть готовым ко всему, главное при переходе границы - максимальные скорости движения с тем, чтобы сам этот факт парализовал, вырвал из рук контрреволюции всю инициативу. Нужно было выиграть время. А потом в ходе марша, при кратковременных остановках, в конечных районах на территории страны восстановить дружеские взаимоотношения с народом, каждым шагом своего пребывания и поведения показать гуманность наших целей. Все это должно было сочетаться с высокой бдительностью и боевой готовностью. Быть начеку!...»

 Далее приводим выдержку из книги И.Л. Жебрунова о начале похода:

 «…И так наступил день выступления - 21 августа. Для нас это начало политического, интернационального и военного экзамена. Проведенная не раз до этого дня проверка показала готовность к выполнению задачи. Ночь с 20 на 21 августа. Разведчики и наблюдатели доложили о том, что у границы спокойно, войск нет. Что же, ничего не поделаешь, все должно быть по уставу, впереди разведка. За два часа до перехода границы я с оперативной группой выехал к границе на наблюдательный пункт, а за полчаса до перехода границы части дивизии начали движение. И вот к этому времени, как часто бывало и на фронте, встала проблема связи. Прибыв на наблюдательный пункт, я связался по телефону "ВЧ" с командующим Группировкой генералом Шкадовым И.Н. и доложил ему обстановку. Получил указание: "Переход границы только по указанию верха". До ранее установленного времени перехода через границу оставалось 40 минут. И вот связь выключилась. Мои попытки восстановить ее были безрезультатны, а время шло. Осталось 25 минут до установленного ранее времени перехода границы. Как быть? Без сигнала двигаться было нельзя. Если будет отменен ввод, а мы выступим без сигнала, - это будет преступление. Будет также преступлением, если мы не выступим вовремя по сигналу, который до нас не дойдет по причине неисправности средств связи. Положение становилось напряженным. Долго же я буду это помнить! К счастью, примерно через 5-6 минут, а они показались мне чертовски длинными, восстановилась связь, и я получил команду "вперед". Даю по радио условные сигналы. Все командиры сигнал приняли правильно. Марш начался. Вот граница. Разведчики беспрепятственно прошли ее и оторвались от авангардов. Дальше положение круто изменилось. Первые доклады авангардов на правом маршруте гласили: "В городе Люберец молодежь в спешке возводит баррикады, беспорядочная стрельба с чердаков зданий". Без применения огня прошли на максимальной скорости с закрытыми люками танков. Hа левом маршруте дивизии в г. Капустин авангард танкового полка встретил баррикады и отдельные выстрелы. Прошел тоже на максимальных скоростях, не открывая огня. Мною дана команда "Не открывая огня из танков, на максимальных скоростях двигаться по указанным маршрутам". Вскоре в эфире начали действовать подпольные радиостанции, в числе которых радиостанция г. Ческе-Будеёвице, столицы Южной Чехии.

 Я со штабом дивизии двигался в голове колонны главных сил на правом маршруте - через город Либерец. И вот, при подходе к городу мы увидели восстановленные баррикады, услышали одиночные выстрелы из чердаков и подвалов. Я вынужден был остановиться для выяснения обстановки, находясь в радийной машине ГАЗ-69. В это время из чердака одного из зданий раздались выстрелы, на машину посыпался кирпич и камни. Осколки разбитого лобового стекла автомобиля врезались мне в лицо и шею, я решил перейти в танк. Увеличив скорость танка, раздвинули баррикады и пошли по  маршруту.

 На левом маршруте события развивались аналогично. Баррикады. Стрельба с чердаков зданий. Появились антисоветские листовки. Надо заметить, что времени после перехода границы прошло всего 3-4 часа. Обстановка, таким образом, с первых же часов движения доказала существование организованного подполья, создаваемого в течение длительного времени, задолго до нашего вступления.

 Скорости движения увеличились. Вскоре стали поступать тревожные доклады. Баррикады возводятся во всех крупных населенных пунктах, переставляются дорожные знаки, появляются антисоветские листовки, усилились передачи подпольных радиостанций, появились надписи на зданиях домов. Трудности встали перед военнослужащими, машины которых остановились по причине технических неисправностей на дорогах. Наши люди в этих случаях проявляли исключительную выдержку, инициативу, мужество, так как они подвергались всевозможным нападкам враждебных элементов, и при этом продолжали выполнять свои задачи. Вот некоторые из примеров.

 В городе Колин неизвестными с пьедестала памятника был стянут тягачом советский танк Т-34, стоявший с 1945 года, поставлен на пути движения и закрыл проход технике. Движение было остановлено. Подоспевший танк освободил проход.         Специальная         машина- водомаслозаправщик остановилась на дороге для устранения неполадок. Ее окружили молодчики и стали забрасывать листовками, угрожать расправой. Водитель машины рядовой Полищук потребовал от них удалиться и не мешать ему работать, а листовки собрать и порвать. Подъехали два мотоциклиста и стали накалять обстановку. Тогда Полищук из автомата дал очередь вверх, и приказал сжечь листовки, иначе он откроет огонь. Молодчики опешили, собрали все эти "труды", сожгли и после чего удалились. Рядовой Полищук догнал свою колонну.

 В районе южнее города Колин колонна автомашин тыла была забросана бутылками с горючей жидкостью, при этом санитарная машина с медикаментами сгорела.

 Командир полка подполковник Бондаренко доложил о гибели командира танка, который при прохождении населенного пункта открыл люк и был обстрелян неизвестными. Расследование этого трагического случая было безрезультатным.

 Движение продолжалось, вертолет в воздухе принимал от нас донесения. Во второй половине дня правая колонна подошла к городу Табор. Волновал вопрос, как поведет себя чехословацкая народная армия. У меня не было никаких данных, какие указания получила от своего командования чехословацкая армия о том, как нас встречать. Действия в данной обстановке могли быть самыми внезапными и трагическими. К счастью, всё прошло спокойно. Командир авангардного батальона правой колонны майор Зайцев доложил, что подойдя к штабу округа, он установил связь с командующим - генералом Василем Вало. Генерал Вало в это время информировал соединения военного округа о вхождении союзных войск и поставил им задачу установить с нами связь.

 К исходу дня 21 августа части дивизии вошли в указанные районы Южночешской области, передовые части закрыли пограничные пункты с ФРГ и Австрией, взяты были под контроль аэродромы, радиостанции, здания партийных и правительственных органов города Ческе-Будеёвице и в районах области. Задача на первом этапе была выполнена успешно…»

  «…Ночь с 21 на 22 августа прошла в штабе дивизии и частей за уточнением обстановки в занятых районах, организацией охранения и ведения разведки. В лесу, в 1 км восточнее Борок – окраины г. Ческе-Будеёвице - по штабу дивизии примерно в 3 часа ночи было произведено несколько автоматных очередей. На прочесывание леса нами было послано отделение автоматчиков. Автоматчики, развернувшись в цепь, дали несколько ответных очередей. Вскоре стрельба прекратились, в 700-800 метрах от штаба был обнаружен бетонированный бункер с оружием и боеприпасами. В бункере находилось: 3 автомата, 10 винтовок различных образцов, 2 ящика патронов и 4 ящика ручных гранат чешского производства. Штабом дивизии было дано указание усилить охрану штабов, осуществить прочесывание окружающей штабы и подразделения местности...».

  «…В середине дня 22 августа я выехал в город Ческе-Будеёвице с группой штабных офицеров проверить, как выполняется требование, поставленное мною перед мэром города и начальником милиции. Одновременно планировал установить личные контакты с управлением госбезопасности, райкомом и обкомом КПЧ, командованием дивизии Чехословацкой народной армии.

 Ческе-Будеёвице - центр Южной Чехии. Красивый город, много цветов, приятное сочетание старой архитектуры и новых жилых кварталов. Правда, в те дни не было ни времени, ни настроения подробно рассматривать архитектуру. На окраине города нас встретила разъяренная толпа. Решили остановиться, вышли из машины. Стали здороваться. Все молчат, никаких ответов. Враждебные лица. Из толпы выходит молодой человек, возбужденно выкрикивает: «Вы оккупировали нашу страну. Что будете делать с нами?» Подойдя к этой группе вплотную, мы объяснили причины и цели ввода советских войск. Полковник Грабченко в конце беседы сказал: "Наши войска, как видите, в городе не заняли ни одною дома. Все, в основном, расположены в лесах. Поэтому вас мы не оккупировали…

 ….Двигаемся дальше. Заходим во двор управления безопасности  области, где нас дружелюбно встретил начальник управления полковник Франтишек Поганка. Он был в курсе событий. По всем вопросам действий в сложившейся обстановке мы договорились. В заключение встречи полковник Поганка сказал: "Ваш приход нам необходим и сделали вы это своевременно. Мы теперь уверенно будем работать, и совместными усилиями восстановим нормальное положение в области. Чешские люди скажут вам спасибо за помощь". Практическими делами органы безопасности доказали преданность делу социализма, и в наши дни мы вспоминаем их работу с благодарностью.

 После беседы в управлении безопасности по сложившейся обстановке мы изменили план поездки и убыли в расположение войск, находящихся в городе и окрестностях. Части безукоризненно выполняли свои задачи, находясь в полной боевой готовности.

  Во многих местах водоисточники в расположении наших войск были отключены. На аэродроме, где была осуществлена посадка нашей авиации, была выведена из строя вся система освещения и сигнализации, в результате один самолет потерпел аварию при посадке. Охранение частей ночью в трех местах было обстреляно из проходивших автомашин.

 24 августа в наш штаб прибыл командир чехословацкой дивизии полковник Вацлав Лафек с группой офицеров. Он заверил, что личный состав дивизии правильно понимает обстановку и цели вступления союзных войск. "Мы поддерживаем этот исторический акт. Советская Армия - наша братская армия. Будем работать вместе, чтобы не дать контрреволюции сдвинуть нас с социалистического пути развития»,- заявил он. Это нас обрадовало. Забегая вперед, надо отметить, что с первых дней нашего вступления в Чехословакию и до отправления эшелонов обратно в ноябре 1968 года, между частями Советской Армии и частями Чехословацкой Народной Армией имелось взаимопонимание, крепла дружба. Но все это достигнуто было не сразу. Были здесь и негативные моменты…

 …. Части дивизии решили также одну из важнейших задач, которая заключалась в осуществлении контроля за работой пограничных пунктов на границе с ФРГ и Австрией с целью недопущения проникновения враждебных элементов с Запада на территорию Чехословакии.

 До прихода советских войск западные границы Чехословакии под фальшивым предлогом "сближения" с ФРГ были фактически открыты. 22 августа передовые подразделения частей дивизии вышли к пограничным пунктам ЧССР с ФРГ и Австрией. Внезапное появление наших танков у пограничных пунктов было полной неожиданностью как для пограничников, гак и дли колонн, идущих в ЧССР машин, для всех туристов. На некоторое время граница была закрыта. Пограничники с пониманием отселись к задаче советских войск по укреплению границы. Разобрали все вопросы возможного взаимодействия, в том числе, в случае появления возможных неожиданностей.

  Чехословацкие пограничники вместе с нашими офицерами и солдатами приступили к проверке всех грузов, документов, личностей туристов. Увидев советских офицеров и солдат, нашу военную технику, большинство из туристов возвращалось обратно. Надо отметить, что уже в последующие дни резко сократился поток машин.

 В своей массе пограничники оказались на высоте требований обстановки. Они перестроили свою работу, усилили режим досмотра и проверок. В дальнейшем, убедившись, что пограничный режим восстановлен, мы отвели танки от границы в установленные места. Пограничники своими силами продолжали службу.

 Деловые и товарищеские взаимоотношения сложились у нас с командованием пограничной бригады. Были организованы дружеские встречи пограничников с нашими солдатами и сержантами.

 С чувством глубокого уважения вспоминаю я командира пограничной бригады полковника Карела Совкупа, заместителя командира пограничной бригады по политической части подполковника Алоиса Гуменного…»


 В октябре 1968 года обстановка в целом имела тенденцию к элементам стабилизации. Начался процесс взаимоотношений, в первую очередь, с военнослужащими чехословацкой армии.

 Выдержка из воспоминаний И.Л. Жебрунова:

 «…Перед вступлением на территорию Чехословакии всех нас волновал вопрос, как поведут себя генералы, офицеры Чехословацкой народной армии, каково их отношение к Советской Армии?

 21 августа 1968 года. Центральный военный округ, командующий округом генерал Василь Вало отдал приказ соединениям военного округа встретить советские войска, установить с ними связь, сохранив при этом нормальную рабочую обстановку. Об этом мы узнали сразу же от командира авангардного батальона.

 За период нашего пребывания в ЧССР не было ни одного конфликта между нашими и чешскими солдатами. И в этом немалая заслуга командира дивизии ЧНА полковника Вацлава Лафека, а также командующего округом генерала Василя Вало.

 Большая заслуга принадлежит и командирам всех степеней дивизии. Надо отметить, что многие политработники из числа молодых, вновь назначенных, не поняли обстановки, поэтому они выступили против советских войск. Однако, никакой поддержки среди офицеров и солдат они не получили. Генерал Вало объяснил нам, что пройдет немного времени, и эти настроения отпадут. Он оказался прав. Если в первые дни среди личного состава ЧНА были попытки отдельных политработников объяснить вступление наших войск как оккупацию, то уже через месяц подобных выступлений не было. Я хотел бы отметить заслугу в этом товарищей Вало и Лафека. Они терпеливо разъясняли офицерам сущность происходивших событий. Командир дивизии полковник Лафек с первых дней прихода советских войск установил с нами связь, деловые контакты. Терпеливо и настойчиво организовывал разъяснительную работу среди личного состава дивизии и гарнизона в связи с вводом советских войск. Кропотливо, со знанием дела, им была организована боевая подготовка, мероприятия, направленные на укрепление дружбы и сотрудничества с нашими войсками.

 Вспоминается исключительная оперативность в положительном решении командующим округом генералом Вало многих вопросов, возникавших в той непростой обстановке.

 Вспоминаю одну из встреч с тов. Вало в сентябре месяце. Причиной этому послужило выступление политработника артиллерийского полка против союзных войск. Тов. Вало  внимательно разобрался с данным случаем. Офицеру всё было терпеливо разъяснено. Никаких дисциплинарных мер к нему принято не было. Надо сказать, что это имело лучшие последствия, нежели после каких бы то ни было взысканий, которые правые могли использовать в своих пропагандистских целях. Вот, мол, хотят навязать свои убеждения. И оперативное вмешательство командующего округом дало свои положительные результаты. Взаимоотношения между советскими и чешскими войсками постепенно нормализовались, вскоре переросли в дружбу, деловые откровенные связи.

 Важную роль в нормализации отношений между нашими частями сыграла планомерная боевая и политическая подготовка в частях наших армий. Помню, какое большое значение в данном вопросе имели указания командующего округом. «Я дал указание организовать планомерную боевую и политическую подготовку среди личного состава войск, организовать встречи наших офицеров по родам войск для обмена опытом боевой подготовки и работы штабов. Они будут иметь большое значение, как для улучшения боевой подготовки, так и в укреплении дружеских связей», - сообщил тов. Вало мне лично. Действительно, большую часть времени у личного состава поглощали занятия, а свободное время отводилось на массовые мероприятия. Таким образом, сохранялся уставный ритм жизни и деятельности войск, а это верная гарантия хорошей дисциплины и порядка.

  Надо заметить, что большое значение в сложной обстановке взаимоотношений между нашими частями имело то обстоятельство, какой настрой дают старшие начальники, командиры. Деловое обсуждение вопросов сочеталось с дружескими беседами в кругу офицеров и солдат. Этот хороший тон взаимоотношений передавался в солдатские массы. Беседы и встречи офицеров обоих армий укрепляли деловые отношения и дружбу...»

 «….Помимо применения оружия в ходе обстрелов колонн в населенных пунктах и за их пределами, в отношении советских войск контрреволюционеры в ряде случаев остервенело, и неожиданно нападали на военнослужащих, подвергая их избиениям, стараясь причинить телесные повреждения. Тем самым преследовали и цели запугивания. И естественно, возникает вопрос: почему наши солдаты и офицеры в подобных случаях повсеместно не применяли оружие на поражение, хотя бы в целях самозащиты…

 Возможно, срабатывал фактор исполнения приказа, преобладала боязнь трибунала – с одной стороны. С другой – миссия выполнения интернационального долга  с учетом убеждения в те годы. Такая убежденность сразу не приходит. Это результат идейной кропотливой работы, в первую очередь, командиров и замполитов в частях на протяжении длительного периода времени. И неслучайно, во многих местах Чехословакии в период проведения операции «Дунай», граждане, общаясь с нашими солдатами, приходили к выводу и говорили открыто, что перед ними политработники, переодетые в солдатскую форму…

 А нам хорошо были знакомы цитаты великих полководцев: «…не меньше оружия поражать неприятеля человеколюбием…» А.В. Суворов; великий русский полководец М.И. Кутузов призывал войска, направляющиеся под его командованием за пределы Отечества, «заслужить благодарность иноземных народов и заставить Европу с чувством удивления воскликнуть: «Непобедимое русское воинство в боях, и неподражаемо в великодушии и добродетели мирных. Вот благородная цель, достойная Героев!»

 А также ряд других изречений и напутствий потомкам известных полководцев, размещенных на стендах ленинских комнат наряду с боевыми путями частей, что свято для каждого солдата….

   …Давая личную оценку подразделениям соединения генерал И.Л. Жебрунов напишет:

 «…Весь личный состав дивизии с честью и достоинством выполнял свой интернациональный долг.

 При этом было показано не только высокое воинское мастерство, но все: от офицера до солдата - выступали как убежденные пропагандисты и агитаторы среди населения. Не было ни одного случая, чтобы кто-то запятнал свой моральный облик при нахождении в Чехословакии. Напряженно работали командиры, штабы, все службы, успешно решая общую задачу.

 Мне трудно перечислить всех кто отличился в этом интернациональном походе. Это был бы длинный список, это – вся дивизия.

 Наши военнослужащие в открытой полемике на улицах, площадях давали бой эмиссарам западного мира. Я не случайно говорю «на улицах, площадях», потому, что ворота и двери большинства организаций, заводов, фабрик в августе и сентябре были для нас закрыты.

 В ответ на крики и вопли, на обращение к нам со словами "оккупанты" мы говорили: «Народы помнят, что именно советские бойцы своей грудью остановили фашистский вал у Москвы и Сталинграда, что именно Советская Армия освободила Прагу и Братиславу, что только в ходе освобождения Чехословакии от гитлеровской оккупации 140 тысяч отцов и братьев нынешних советских воинов остались лежать в ее земле. Что мы не оккупанты, если не секунды не колеблясь, жертвуем своей жизнью, чтобы не погибли женщины и дети, хладнокровно встречаем самые наглые провокации, предпочитаем действовать как агитаторы, a не как солдаты, чтобы разъяснить заблудившимся истинное положение дел?

 Что это за оккупанты, которые не занимают домов и квартир, живут в лесах, которые просят разрешения набрать воды?

 Решая поставленные перед нами задачи, итогом своей работы мы считаем укрепление чехословацко-советской дружбы, которая была заложена в огне словацкого восстания, на Дукле, в Праге в майские дни сорок пятого, скрепленной и обильно политой кровью русских, чехов и словаков. Поэтому при всех зигзагах наших отношений мы старались ее беречь и множить, где необходимо, собирать по крупинкам, проявляя максимум выдержки, хладнокровия, терпения...

… Хотя реакционным пропагандистам и удавалось ввести в заблуждение определенные слои населения Южной Чехии, они не смогли заглушить голос разума, вытравить верность социализму в массах трудящихся, в рабочем классе. И когда, по сложившейся благоприятной обстановке, мы стали собираться к выходу из Южной Чехии, к нам усилился поток людей с выражением добрых чувств за оказанную помощь. К нам приносили письма с выражением благодарности за все наши дела. В письмах было и опасение, как бы после нашего отхода не подняли голову сторонники контрреволюции. Это опасение было учтено, и в Чехословакии был оставлен контингент советских войск. Однако из Южночешской области войска были выведены в ноябре месяце полностью…»

                

                      Мы выполняли свой долг

  28 Августа 2013

 21 августа исполнилось 45 лет с момента ввода в Чехословакию войск стран — членов Варшавского договора.

Началась операция «Дунай» — крупнейшая военная операция в Европе после Второй мировой войны. 

Мне, в то время солдату - срочнику, пришлось принимать непосредственное участие в той операции с первого дня. 

В ожидании дня «X» наша часть почти месяц стояла в лесу на территории тогдашней ГДР, неподалеку от границы с Чехословакией. 

Все это время с нами проводили занятия по боевой, специальной и политической подготовке. На политинформациях большое внимание уделялось истории, географии и современной обстановке в ЧССР. 

Вечером 20 августа 1968 года был объявлен боевой приказ о марше на Чехословакию. Всему личному составу были выданы дополнительные патроны, по две гранаты и индивидуальные перевязочные пакеты. Что нас тогда поразило — так это команда расчехлить и зарядить боевыми снарядами наши 16-ствольные реактивные установки и в таком положении следовать маршем. Подобного не происходило со времен Великой Отечественной войны. 

Границу, однако, прошли спокойно. 

В шесть утра все радиостанции Чехословакии объявили о вводе наших войск... 

И тут началось! Толпы людей на улицах протестовали, всячески выражая свое недовольство: закидывали нас камнями, бутылками с горючей смесью. Были подожжены несколько наших автомашин и танков. Но стреляли мы только в воздух, так как согласно приказу отвечать можно было только на выстрел. Дальше двигались с затруднением: были сломаны, разбиты и сорваны все указатели населенных пунктов, таблички с названиями улиц и номерами домов. Первые ночи мы спали по полтора-два часа. Все небо над Прагой было рассвечено трассерами, вспышками ракет, слышались автоматные очереди и одиночные выстрелы. На низкой высоте с ревом пролетали наши МИГи. 

За две недели мы трижды меняли место дислокации. 

Каждый день к нам приходили группы агрессивно настроенных жителей, обвиняли нас в оккупации, требовали уходить. Наши солдаты как могли сдерживали этих людей, пытались объяснить причины нашего ввода на территорию их страны. 

Мы уходили из Чехословакии 9 ноября на постоянное место дислокации — в ГДР. И что бы там ни говорили, но операция «Дунай» была проведена блестяще: молниеносно, четко, успешно, без человеческих потерь. 

А ведь вся армада насчитывала полмиллиона человек, около пяти тысяч танков и БТРов. 

С тех пор мы, участники той операции, изменились, поседели. Но не изменилось наше убеждение в том, что мы честно выполнили свой долг, хоть и не признаны своей страной участниками боевых действий. Политики, как всегда, недоучли, недодумали, а отыгрываться пришлось солдатам и офицерам, на себе вынесшим всю тяжесть тогдашнего положения. В очередной раз нас использовали в своих играх политики... А вот теперь не признают участниками боевых действий. Но разве высадка десанта, захват объектов, блокировка и разоружение частей чехословацкой армии, овладение мостами, важными учреждениями, задержание вооруженных контрреволюционных формирований — это не боевые действия? На Украине, например, тогдашние военнослужащие признаны участниками боевых действий и пользуются государственной поддержкой. А ведь мы с ними, ныне гражданами Украины, служили в одних ротах. В последнее время в разных регионах России появились общественные организации воинов-интернационалистов: в Ростовской области — «Дунай-68», которой руководит генерал-майор милиции Виталий Шевченко, в 1968 году — солдат-срочник, принимавший участие в чехословацких событиях. 

Знаю, что в Архангельской области живут участники тех событий, так дайте о себе знать (мой телефон в редакции). 

Тот же Шевченко в своей книге «Навстречу рассвету» написал: «Сегодня можно осуждать существовавший в 60-е годы социалистический строй нашего государства и принятые в то время решения его высших должностных лиц. Но невозможно осуждать преданность воинскому долгу солдат, офицеров и генералов Советской Армии, их стойкость, мужество и героизм в ходе выполнения боевых задач за пределами Родины, которые перед ними ставила страна». 

                                                                                                                                          Борис Александрович КОЛОТОВ.
 
 

Праздник состоялся (г.Сальск)

Нажмите для увеличения

 Владислав Сунцев: «В 1968-м мы предотвратили Третью мировую войну»

16.08.2013

Михаил ТЮРЕНКОВ

События 1968 года в Чехословакии стали серьезным испытанием для стран социалистического блока и важнейшей жизненной вехой для сотен тысяч советских солдат и офицеров. Автор книг «Операция «Дунай»: как это было» и «Они защищали мир в Европе» гвардии подполковник в отставке Владислав Сунцев рассказал «Культуре» о некоторых деталях тех событий.

 
культура: Вы принимали участие в операции «Дунай» с самого ее начала. Когда стало ясно, что наши войска будут введены в Чехословакию? Какие боевые задачи были поставлены в те дни?
Сунцев: В 1968-м я проходил службу в должности начальника разведки 113-го гвардейского артиллерийского пушечного полка 20-й гвардейской общевойсковой армии Группы советских войск в Германии, которая в канун Дня Победы, 8 мая 1968 года, была поднята по боевой тревоге. С этого момента началась передислокация наших войск, стали активнее проводиться боевая учеба и политическая подготовка, в том числе беседы об истории Чехословакии, ее культуре, народных традициях и так далее. 20 августа 1968 года мы получили боевой приказ о начале операции «Дунай»: к утру 21 августа наша армия должна была совершить 220-километровый бросок по маршруту Бишофсверда-Дрезден-Пирна-Теплице-Мельник-Прага и занять позиции на северо-западной окраине столицы ЧССР.?Важно отметить, что в приказе было запрещено использовать оружие на поражение за исключением случаев вооруженного нападения.
 
культура: Но таких случаев было немало? Сегодня либеральными публицистами настойчиво доказывается, что большинство наших потерь были «небоевыми».
Сунцев: Нет, это был самый настоящий военный конфликт. За прошедшие годы мне удалось составить список погибших в те дни в Чехословакии — на сегодняшний день в нем насчитывается 112 человек. Многие погибли от огнестрельных ран, по несколько человек — в сбитых самолете и вертолете. Да и гибель экипажа танка, отказавшегося давить толпу, преградившую дорогу, и рухнувшего с моста, на мой взгляд, потеря боевая. Все эти люди погибли при выполнении боевого задания.
 
культура: Все ли население Чехословакии тогда отнеслось к введенным войскам как к «захватчикам»?
Сунцев: Поначалу неприязни действительно было немало. Так, например, нашу артиллерийскую колонну задержали на железнодорожном переезде — служащий демонстративно не поднимал шлагбаум, хотя очевидно, что для нас он никакой преградой не был. Но в итоге мы сами его открыли и поставили своих регулировщиков. Конечно, и в самой Праге, и многих других крупных городах — Брно, Братиславе, Пльзене — было много недовольных, на улицы выходили тщательно подготовленные молодчики, оказывавшие активное сопротивление войскам Организации Варшавского договора, в том числе поджигали наши танки, бронетранспортеры и автомобили. Но надо понимать, что в предшествующее операции «Дунай» время в Чехословакии среди населения активно велась антисоветская пропаганда. Этим занимался целый ряд финансировавшихся из-за рубежа организаций — «Клуб-231», «Клуб беспартийных активистов» и тому подобные структуры.
 
культура: Велика ли роль западных спецслужб в подготовке этого сопротивления на взгляд военного разведчика?
Сунцев: Она несомненна. Я лично принимал участие в розыске подпольных типографий и радиостанций, а также складов с оружием и боеприпасами, которых на территории Чехословакии к началу операции «Дунай» было очень много. И очевидно, что так подготовиться можно было только при помощи Запада. Более того, по имеющимся данным, западными спецслужбами к августу 1968 года было натаскано более 40 000 антисоветски настроенных вооруженных молодчиков — специальная ударная группа, которая должна была подготовить вторжение на территорию Чехословакии войск НАТО.
 
культура: То есть получается, в августе 1968-го наши войска опередили натовские?
Сунцев: Именно так. Если бы мы не вошли в Чехословакию в ночь с 20 на 21 августа 1968 года, то буквально через несколько часов там уже были бы войска Северо-Атлантического договора. В свою очередь, это не остановило бы Советский Союз, и тогда вполне могла бы начаться Третья мировая война.
 
культура: Очевидно, что местное население этого не понимало. Но как вообще складывались отношения у наших солдат с простыми чехами и словаками? Были ли случаи эксцессов, о которых так любят писать либеральные СМИ,— мародерства, изнасилования?
Сунцев: Ничего подобного не просто не было, но более того, о солдатах моего 113-го гвардейского полка говорили, что это «переодетые политруки». Настолько высока была дисциплина в наших рядах. К слову, у нас существовал строжайший сухой закон (при том, что довольствие было усиленным — фронтовым) и запрет отлучаться из части. И, скажем прямо, вплоть до 16 октября 1968 года, когда между правительствами СССР и ЧССР был подписан договор об условиях временного пребывания советских войск на территории Чехословакии, мы находились в постоянном боевом напряжении. Не скрою, были и случаи малодушия. Так, в местечке Вельтрусы один из моих солдат отказался выполнить приказ снять антисоветский плакат, испугавшись снайперской пули. Парню было всего 18 лет, а потому я не стал докладывать о случившемся, но сам в назидание ему и другим солдатам снял этот плакат. И нужно сказать, что больше подобных позорных случаев у нас не было.
 
культура: Но со временем какие-то личные отношения с населением все-таки наладились?
Сунцев: Да, и довольно скоро. Когда стало ясно, что контрреволюция опоздала, что войска НАТО в Чехословакию введены не будут, а сопротивление из активной стадии перешло в партизанскую (ночные вылазки и так далее), настроение простых людей резко изменилось в лучшую сторону. К нам стали приходить местные крестьяне, мы им помогли убрать урожай овощей, в частности картофеля. Таким образом, на бытовой почве порой даже завязывалась дружба.
 
культура: И при этом в Москве из уст так называемых «диссидентов» лились потоки грязи в адрес наших солдат. Какие чувства у Вас это вызывало?
Сунцев: А как может расценивать подобное офицер Советской Армии, дававший присягу? Конечно, это было откровенным предательством людей, спасших мир от Третьей мировой войны. И особенно поражает, что в то время, когда США устраивали ковровые бомбардировки Вьетнама, выжигали напалмом мирные деревни, мировая общественность и часть советской интеллигенции зациклились на событиях в Чехословакии.
 
культура: Поддерживаете ли Вы сегодня отношения с сослуживцами? Каково отношение государственной власти к участникам тех событий?
Сунцев: Поддерживаю, и довольно активно. Так, я работаю над созданием базы данных участников операции «Дунай». По Украине, где я в настоящий момент проживаю, в моей базе уже около 2100 человек, и многие получили официальный статус воинов-интернационалистов. Но те, кто для получения этого статуса, гарантирующего целый ряд льгот, делает запрос в Центральный архив Минобороны РФ, часто получает ответ, что участником боевых действий не является, поскольку таковых «в Чехословакии в 1968 году не велось». Действительно, в то время обошлось без стрельбы из танков и артиллерии, но боевая задача у нас была, и мы ее выполнили. А потому непонятно, почему в России, правопреемнице Советского Союза, отворачиваются от людей, отстоявших интересы нашего государства и социалистического блока в Центре Европы. Очень надеюсь, что это недоразумение будет исправлено.

 

«Дунай», «Дунай», а ну, узнай...

 16.08.2013

Михаил ТЮРЕНКОВ

45 лет назад, в ночь с 20 на 21 августа 1968 года, введением войск Организации Варшавского договора в Чехословакию началась знаменитая операция «Дунай». За прошедшие годы на это событие была нанесена огромная куча публицистического мусора, однако ветер истории постепенно ее развеивает.

 
Танки идут по Праге   
В закатной крови рассвета.   
Танки идут по правде,   
Которая не газета...   
 
Эти строки поэта Евтушенко, написанные 23 августа 1968-го, выразили отношение нескольких поколений советской и постсоветской интеллигенции к событиям в Чехословакии. Образ нашего танка на Вацлавской площади Праги стал для этих людей символом «крушения надежд». Их было бы несложно понять, если бы не осознание, что в те дни на пражских улицах горели наши танки, не сделавшие ни единого выстрела, погибали советские, польские, венгерские и болгарские ребята.
 
Но стоила ли таких свеч та игра?
 
Любой конфликт, в котором задействовано несколько стран, имеет геополитическое значение. В случае с Чехословакией, где в январе 1968 года начались так называемые «демократические реформы», это очевидно. Историческая параллель элементарна: 1968-й и 1989-й — остановленная и состоявшаяся «бархатные» революции. Последняя принесла европейским странам бывшего социалистического лагеря не только либеральные свободы, но и расширение на их территории военно-политического блока НАТО, чья «миротворческая» сущность проявилась уже в 1999-м — бомбежкой мирного Белграда.
 
В условиях рубежа 80-х – 90-х годов прошлого века стремительно разваливавшийся Советский Союз и едва не распавшаяся Российская Федерация оказались не готовы сохранить свое международное влияние, остановить натовский сапог, в итоге «неожиданно» оказавшийся прямо у российских границ. Но двумя десятилетиями ранее руководство нашей страны отлично понимало, что ступившая на путь «перестройки» Прага — это неизбежная брешь в послевоенном устройстве Европы, созданном еще в победном 1945-м. Созданном в первую очередь теми же советскими танками, которых в «тот цветущий и поющий яркий май» на пражских улицах встречали цветами.
 
Сегодня, читая воспоминания непосредственных участников тех событий — гвардии подполковника в отставке Владислава Сунцева и генерал-майора милиции в отставке Виталия Шевченко, — начинаешь понимать, что операция «Дунай» была для нашей страны узловым моментом противостояния с Западом со времени Карибского кризиса 1962 года и вплоть до распада СССР. Противостояния, едва не завершившегося Третьей мировой войной, которой в августе 1968-го удалось избежать лишь решительными и умелыми действиями войск Организации Варшавского договора при минимальном количестве человеческих жертв (несмотря на тот факт, что западными спецслужбами были подготовлены для сопротивления несколько десятков тысяч хорошо вооруженных чешских и словацких боевиков).
 
И понимая это, хочется низко поклониться тем людям, кто в августе 1968-го не «свернул демократические реформы» в Чехословакии, но в буквальном смысле спас мирное небо над Европой. Людям, которые в сегодняшней России до сих пор не имеют даже статуса воинов-интернационалистов. Есть надежда, что очередная юбилейная дата начала операции «Дунай» напомнит руководству нашей страны о тех, кто 45 лет назад блестяще выполнил свой боевой долг.

 

 Ссылки на источник:

http://portal-kultura.ru/articles/history/7934-vladislav-suntsev-v-1968-m-my-predotvratili-tretyu-mirovuyu-voynu/

http://portal-kultura.ru/articles/history/7931-dunay-dunay-a-nu-uznay-/

                                                            «Мы отстаивали собственные национальные интересы»

                                                                                                                                                  Валерий Панов (редактор интернет- газеты "Столетие")

  Почему солдаты и офицеры Вооруженных сил СССР, выполнившие 45 лет тому назад интернациональный долг в Чехословакии, участниками боевых действий в России не признаются?

  По войскам НАТО без команды не стрелять (часть первая)

  К весне 1968 г. в Чехословакии либеральные реформы, получившие название «пражская весна», шли бурным ходом. Именно так, согласно американскому сценарию, всегда начиналась подготовка к государственному перевороту «мирным» путем. Смена власти «рассерженными» массами сегодня широко известна как «цветная революция». Советский Союз и некоторые социалистические страны уже тогда увидели в этом процессе угрозу существованию Варшавского договора, Совета экономической взаимопомощи, наконец, всего социалистического содружества. Лидеры содружество рассматривали чехословацкие события как «опасный вирус», способный распространиться и на другие страны.

  История показала, насколько они были правы. А что касается Чехословакии, то почти два десятка лет спустя именно под знаменем «пражской весны» в стране развернулась «бархатная» революция. После ее победы в 1989 г. была провозглашена Чехословацкая Федеративная Республика (ЧСФР). В январе 1993 г. официально провозглашаются Чешская и Словацкая Республики.  Единая страна перестала существовать.

  Если бы СССР и его союзники не ввели войска в Чехословакию, то же самое случилось бы еще в августе 1968 г. Потом ЧССР вышла бы из Варшавского договора, разделилась на два государства, вступила в НАТО чешской и словацкой частями, в Европейское сообщество (Евросоюз)  и т.д.  Как показывает мировая практика, «социализм с человеческим лицом», который решила построить Чехословакия,  везде  начинался и заканчивался одинаково –  в Польше,   Венгрии, Румынии, ГДР, Болгарии, Литве, Латвии, в Эстонии.

 Именно об угрозе разрушения европейской и мировой системы безопасности руководители стран социализма настойчиво предупреждали руководителей КПЧ с марта по август 1968 г.

  Об этом прямо говорят и неангажированные западные исследователи. Так,  автор книги о деятельности западных спецслужб против руководства стран Восточной Европы «Операция «Раскол» английский журналист Стивен Стюарт пишет: «… в каждом из этих случаев (ввод войск в Венгрию в 1956 году и в Чехословакию в 1968 году. – В. П.)  Россия стояла перед лицом не только потери империи, что имело бы достаточно серьезное значение, но и перед лицом полного подрыва ее стратегических позиций на военно-геополитической карте Европы. И в этом, больше чем в факте вторжения, состояла действительная трагедия». Далее Стюарт делает вывод, с которым трудно не согласиться: «Именно скорее по военным, чем по политическим причинам контрреволюция в этих двух странах была обречена на подавление: потому что, когда в них поднялись восстания, они перестали быть государствами, а вместо этого превратились просто в военные фланги». (Обратите внимание, как автор, весьма осведомленный в деятельности разведок разных стран, органически вписывает в текст  слово «восстания»: не без основания!)

 Логику действий советского руководства той поры достаточно полно иллюстрирует небольшая выдержка из воспоминаний «куратора» в Чехословакии, члена Политбюро ЦК КПСС К. Т. Мазурова: «Несмотря на нюансы, общая позиция была единой: надо вмешиваться. Трудно было представить, что у наших границ появится буржуазная парламентская республика, наводненная немцами ФРГ, а вслед за ними американцами».

 На расширенном заседании Политбюро ЦК КПСС 16 августа было принято решение о вводе войск в Чехословакию. Поводом послужило письмо-обращение группы чешских партийных и государственных деятелей (их имена тогда не назывались) к правительствам СССР и других стран Варшавского договора об оказании «интернациональной помощи». 18 августа советское руководство приняло окончательное решение о проведении стратегической операции «Дунай» (вводе войск). Решение было одобрено на совещании руководителей стран Организации Варшавского договора (ОВД) в Москве тоже 18 августа.

  Собравший в тот день весь руководящий состав Вооруженных сил министр обороны СССР маршал Советского Союза А. Гречко сказал: «Я только что вернулся с заседания Политбюро. Принято решение на ввод войск стран Варшавского договора в Чехословакию. Это решение будет осуществлено, даже если оно приведет к третьей мировой войне».

 … Боевую тревогу объявили в 23.00 20 августа 1968 г. По каналам закрытой связи всем фронтам, армиям, дивизиям, бригадам, полкам и батальонам был передан сигнал на выдвижение. По этому сигналу все командиры должны были вскрыть один из пяти хранящихся у них секретных пакетов (операция была разработана в пяти вариантах), а четыре оставшихся в присутствии начальников штабов сжечь, не вскрывая. Во вскрытых пакетах содержался приказ на начало операции «Дунай» и на продолжение, заметьте, боевых действий в соответствии с планами «Дунай-Канал» и «Дунай-Канал-Глобус».

  Несколькими часами раньше всем офицерам были выданы по десятку листов крупномасштабных топографических карт (секретных). Листы склеивали в одну длинную полосу, пролегавшую по территориям Чехословакии, ФРГ, Франции вплоть до Ла-Манша. Красными стрелами обозначили свои войска и войска других стран Варшавского Договора. Коричневыми линиями наметили маршруты движения, доходящие до западных границ ЧССР. Все были уверены - идут на войну. Никто из нас не знал, придется ли вернуться домой и вообще – останешься ли в живых.

 Солдатам и офицерам цель операции объяснили просто: контрреволюционеры, захватившие власть в Чехословакии, открыли границу с Федеративной Республикой Германией, поэтому советские войска должны опередить вторжение войск НАТО, намеченное на утро 21 августа. Вероятность такого вторжения была, кстати, в достаточной мере высока.  Так, еще мая 1968 года на заседании Политбюро Л. И. Брежнев заявил: «…Нам нужно обезопасить себя и весь социалистический лагерь на западе, на границе с ФРГ и Австрией. Мы исходим из того, что со стороны ФРГ на этом участке границы стоит 21 дивизия, американская и немецкая. От чешских друзей мы так толком и не узнали, но мы себе примерно представляем, что там ничего серьезного с их стороны нет на границе… Мы знаем, что введение войск и принятие других мер, которые мы намечаем, вызовет бунт в буржуазной печати. Очевидно, и в чешской. Ну, что же, это не впервой. Зато мы сохраним социалистическую Чехословакию, зато каждый подумает после этого, что шутить с нами нельзя. Если будут стоять 10 дивизий наших на границе с ФРГ, разговор будет совершенно другой».

 По мнению Владимира Белоуса, профессора Академии военных наук, генерал-майора в отставке, в 1960-1970 гг. США создали в Европе мощную группировку тактического ядерного оружия, которая  имела около 7000 боеприпасов. И только армия ФРГ (бундесвер) насчитывала 12 боеспособных дивизий (около 500 тыс. человек).

  С самого начала бундесвер был полностью включен в военную структуру НАТО и подчинялся объединенному командованию альянса. В СССР бундесвер называли не иначе, как «армией реванша», поскольку в его создании активно участвовали бывшие гитлеровские генералы. К 1957 г., например, там служило более 10 тыс. офицеров, 44 генерала и адмирала, воевавших в гитлеровском вермахте.

 Еще в июле 1968 г. европейские силы НАТО были приведены в состояние частичной боевой готовности. Специальные бронетанковые части американской армии выдвинулись к границам ЧССР в Баварии. На Графенверском полигоне (учебном центре) в ФРГ натовские танки стояли в колоннах, готовые к немедленным действиям.  Сотни отливающих сталью стволов можно было видеть с чехословацкой стороны невооруженным глазом.

 В ночь с 20 на 21 августа дежуривший в главном штабе НАТО генерал Паркер отдал приказ подвешивать к самолетам атомные бомбы. Командиры авиационных подразделений получили приказы в запечатанных конвертах, подлежавших вскрытию по особому сигналу. В них были указаны цели для бомбометания в социалистических государствах.

 Генерал-лейтенант в отставке Альфред Гапоненко, в те годы командир полка, вспоминал: «Мне была поставлена задача ударить своим полком во фланг войскам НАТО, которые под видом учений «Черный лев» сосредоточились на территории ФРГ и готовились вторгнуться в Чехословакию. Были определены рубежи развертывания полка, который должен был действовать в составе 120-й мотострелковой дивизии в составе резерва ставки верховного главнокомандующего Советского Союза. В район возможных боевых действий воинские части должны были быть переброшены через территорию Польши».

 При главном штабе НАТО была создана специальная группа, имевшую в своем составе оперативные отряды. Задача — «чехословацкая проблема». Начиная с июля 1968 г. в Регенсбурге (ФРГ) стал действовать «штаб ударной группы», в распоряжение которого были выделены более 300 сотрудников разведслужб и политических советников НАТО. Трижды в сутки в главный штаб НАТО поступали сводки о положении в Чехословакии, собранные «штабом ударной группы». Как было установлено впоследствии, в тот период в стране находилось более 200 специалистов из армии НАТО и свыше 300 человек из шпионских центров. В ЦРУ и Пентагоне полагали, что таким количеством «специалистов»  можно обеспечить руководство деятельностью 75 тысяч «повстанцев».

 По данным госдепартамента США, количество американских граждан летом 1968 г. в ЧССР составляло около 1500 человек. К 21 августа 1968 г. их число выросло до 3000. Согласно сообщениям американской печати, в большинстве своем они являлись агентами ЦРУ.

 Только за первую половину 1968 г. чехословацкую границу пересекли более 368 тыс. туристов из ФРГ. Такого массового наплыва «любителей путешествий» из соседней страны больше не было никогда.

 В Западной Германии и Австрии были развернуты центры  по подготовке взрывному делу, по деятельности подпольных радиостанций, готовились шпионы и диверсанты, завозилось оружие и боеприпасы. В  Чехословакии создавались схроны.  Страна оказалась просто наводнена оружием. С конца августа союзные войска грузовиками вывозили взрывчатку, автоматы, винтовки, пистолеты, пулеметы, патроны к ним, гранатометы и даже легкие орудия.

 А уже 22 августа командующий западногерманским 2-м корпусом генерал-лейтенант Тило по указанию генерального инспектора бундесвера отдал приказ о создании специального штаба по координации «психологической войны» против Чехословакии. Официальной задачей его значилось «поддержание технической связи» с ЧССР. На самом деле это был центр «радиовойны». Руководил деятельностью штаба полковник И. Тренч — ведущий западногерманский специалист по части «психологических» диверсий. Опыт подрывных идеологических акций он приобрел еще во время контрреволюционного мятежа в Венгрии. Почти все члены штаба успели побывать в Чехословакии под видом «журналистов» с целью рекогносцировки предстоящих «психологических операций». В это время в самой ЧССР началась радиовакханалия: ложь, дезинформация, клевета круглосуточно тиражировались десятками подпольных радиостанций, печатных изданий, телевидением.

 Стандартная западная интерпретация чехословацких событий тех лет крайне незамысловата: дескать, на волне стихийного народного движения реформаторы из компартии Чехословакии во главе с первым секретарем ЦК КПЧ Александром Дубчеком пошли по пути строительства «социализма с человеческим лицом». (Горбачев потом тоже что-то подобное хотел построить и тоже «с человеческим лицом.) Однако именно такой социализм не нужен был советскому руководству, и, в трактовке Запада, по политико-идеологическим причинам оно организовало военную интервенцию и прервало демократизацию социализма, приветствуемую и поддерживаемую Западом, который стремился эту интервенцию не допустить.

 В Праге и других крупнейших городах распространялись слухи о помощи Запада в случае обострения ситуации. Чехи и словаки поверили этому, забыв уроки Мюнхена, когда англосаксы и французы сдали их Гитлеру, чтобы обеспечить фюреру плацдарм и дополнительную военно-промышленную базу для нападения на СССР. В 1968 г. Запад сумел вызвать у части верхушки страны и интеллектуалов уверенность в том, что поможет, провоцируя дальнейшее обострение отношений ЧССР и СССР.

 Внутри Чехословакии контрреволюция готовилась сбросить маску радетелей «социализма с человеческим лицом».

 Вот только один пример тому в подтверждение: «26 июля 1968 г. Строго секретно (резидент КГБ). Известные уже вам факты обнаружения складов оружия в различных районах ЧССР говорят о том, что реакция не только не исключает возможности вооруженного столкновения со сторонниками социализма, но активно готовится и на этот случай. Созданы союзы офицеров бывшей бенешевской армии, «объединение заграничных воинов». А на дискуссионном вечере в Пражском университете с участием нескольких сот человек руководитель «Клуба активных беспартийных», официально насчитывавшего до 40 тыс. членов по всей стране, Иван Свитак открыто заявил, что в интересах доведения процесса демократизации до достижения «абсолютной свободы» возможен и путь гражданской войны».

 В середине июля руководители СССР, Польши, ГДР, Болгарии и Венгрии собрались в Варшаве для обсуждения положения в Чехословакии. На совещании было выработано послание к ЦК КПЧ, требующее принятия энергичных мер по наведению порядка. Также в нем говорилось, что защита социализма в Чехословакии не частное дело только этой страны, но прямой долг всех стран социалистического содружества. Возможность «цепной реакции» в соседних социалистических странах, где еще были свежи в памяти социальные потрясения в ГДР (1953) и Венгрии (1956),  обусловила резко отрицательное отношение  к чехословацкому «эксперименту» не только советского, но и восточногерманского (В. Ульбрихт), польского (В. Гомулка) и болгарского (Т. Живков) руководства. Более сдержанную позицию занимал Я. Кадар (Венгрия). Сами чехи также не исключали возможности применения собственных вооруженных сил внутри страны. Так, министр обороны М. Дзур рассматривал возможность разгона демонстраций перед зданием ЦК КПЧ с помощью армейских бронетранспортеров.

 Александр Дубчек на заседании Президиума ЦК КПЧ 12 августа прямо заявил: «Если я приду к выводу, что мы на грани контрреволюции, то сам позову советские войска».

  Вариант военного вмешательства в дела Праги обсуждался в руководстве СССР в течение всего 1968 года. Как рассказал уже в 1989 г. Васил Биляк (в 1968 г. - первый секретарь Словацкой компартии), 3 августа 19 видных партруководителей во главе с ним тайно направили Брежневу письмо с просьбой о военной помощи против Дубчека.  Огромное влияние (если не решающее) на принятие силового решения возникших противоречий оказала позиция других стран социалистического содружества. По воспоминаниям очевидцев, министр обороны маршал Гречко, рассказывал, что Брежнев долго не хотел вводить войска, но на него давили и Ульбрихт, и Гомулка, и Живков. В специальной справке Международного отдела ЦК КПСС по этому поводу отмечалось, что лидеры ГДР, Польши, Болгарии и в меньшей степени Венгрии «рассматривают чехословацкие события как непосредственную угрозу своим режимам, опасную заразу, способную распространиться на их страны». Руководство ГДР в беседе с советскими официальными лицами высказывало соображения «о целесообразности оказания коллективной помощи со стороны братских партий руководству ЧССР вплоть до применения крайних мер».

 Первый секретарь ЦК ПОРП В. Гомулка (Польша) высказался еще категоричнее: «Мы не можем потерять Чехословакию… Не исключена возможность, что за ней мы можем потерять и другие страны, такие как Венгрия и ГДР. Поэтому мы не должны останавливаться даже перед вооруженным вмешательством. Я уже и раньше высказывал мысль и сейчас не вижу другого выхода, как ввести силы Варшавского пакта, в том числе и польские войска, на территорию Чехословакии… Лучше это сделать сейчас, позднее это нам обойдется дороже».

 Аналогичную позицию занимал лидер Болгарии Т. Живков. Венгерское руководство было более осторожным, но вместе с тем рассматривало ситуацию в Чехословакии как «пролог контрреволюционного мятежа в Венгрии». Требовали решения проблемы силовым путем и «ястребы» в Политбюро ЦК КПСС П. Г. Шелест, Н. В. Подгорный, К. Т. Мазуров, А. Н. Шелепин и др. 17 августа Брежнев написал письмо Дубчеку, в котором доказывал, что антисоветская, антисоциалистическая пропаганда в ЧССР не прекращается и что это противоречит достигнутым ранее договоренностям. Дубчек на письмо не ответил. В ночь с 20 на 21 августа страны Варшавского договора ввели в Чехословакию войска.

 В соответствии с замыслом командования были сформированы Прикарпатский и Центральный фронты.Для прикрытия действующей группировки в Венгрии был развернут Южный фронт.

 Прикарпатский фронт был создан на основе управления и войск Прикарпатского военного округа и нескольких польских дивизий. В его состав вошли четыре армии: 13-я, 38-я общевойсковые, 8-я гвардейская танковая и 57-я воздушная. При этом 8-я гвардейская танковая армия и часть сил 13-й армии начали перемещение в южные районы Польши, где в их состав были дополнительно включены польские дивизии.

 Центральный фронт был сформирован на базе управления Прибалтийского военного округа с включением в него войск Прибалтийского военного округа, ГСВГ и СГВ, также отдельных польских и восточногерманских дивизий. Этот фронт был развернут в ГДР и Польше. В состав Центрального фронта входили 11 -я и 20-я гвардейские общевойсковые и 37-я воздушная армии.

 Для ввода в Чехословакию на венгерской территории, кроме Южного фронта, была развернута еще оперативная группа «Балатон». В ее состав вошли две советские дивизии, а также болгарские и венгерские подразделения. В целом, в операции «Дунай» принимало участие около 500 тыс. человек. При этом в составе 1-го эшелона действовало около 240 тыс. военнослужащих: из СССР – 170 тыс. человек, из ПНР – 40 тыс. человек, ГДР – 15 тыс. человек, ВНР – 10 тыс. человек, из  НРБ – 5 тыс. человек.

 В ходе непосредственной подготовки войск на технику сверху наносилась продольная белая полоса — отличительный признак вводимых войск. Вся другая техника в ходе операции подлежала «нейтрализации», причем желательно без огневого воздействия. В случае сопротивления танки и другая боевая техника подлежали, согласно доведенной до войск инструкции, поражению немедленно при открытии огня по нашим войскам.

 При встрече с войсками НАТО было приказано немедленно остановиться и «без команды не стрелять». На уничтожение чешской техники, открывшей огонь, никаких «санкций» не требовалось.

  20 августа в 22 часа 15 минут в войска поступил сигнал «Влтава-666»: вперед! В 1.00 21 августа 1968 г. части и соединения армий ОВД перешли государственную границу ЧССР. За 36 часов они заняли страну в центре Европы (в Афганистане, между прочим, СССР воевал силами лишь четырех дивизий). Всего в боевую готовность были приведены 70 дивизий ОВД. Это была самая грандиозная по своим масштабам стратегическая военная операция, которую Советская Армия осуществила в послевоенный период.

 В одном из своих выступлений Л. И. Брежнев так обосновал ввод войск ОВД в ЧССР: когда в той или иной социалистической стране внутренние и внешние силы, враждебные социализму, пытаются реставрировать капитализм, когда социализм оказывается под угрозой в одной стране, это проблема не только данного народа и данной страны, но всех социалистических стран. На Западе тут же назвали это «доктриной Брежнева». Но Запад, по своему обыкновению, лукавил и здесь, так как в уставе НАТО зафиксировано, что в случае дестабилизации положения в стране - члене НАТО, угрожающей дестабилизацией в других странах - членах НАТО, организация имеет право на военное вмешательство.

 Весьма поучителен и вывод, прозвучавший на заседании консультативного комитета Европейского совета, которое состоялось в Страсбурге уже после ввода войск в ЧССР. Там было заявлено, что ввод войск и сложившаяся в результате ситуация сломали восточноевропейскую стратегию совета, поскольку предполагалось, что именно Чехословакия станет главным «посредником» в отношениях между Западной и Восточной Европой. По сути, речь шла том, что именно стремительно розовеющей Чехословакии отводилась роль эдакого «коридора», по которому натовские войска беспрепятственно выходили непосредственно к границам СССР.

  Фактически этот «коридор» пополам «разрезал» социалистическое содружество чем коренным образом менял не только политическую карту Европы, но и мира. Но, главное, создавал реальную угрозу безопасности нашей страны.

  Вместе с тем, анализ высказываний западных политиков позволял предположить, что США и НАТО не станут вмешиваться в конфликт. Основным поводом для подобного вывода послужило заявление госсекретаря США Д. Раска о том, что события в Чехословакии — это личное дело, прежде всего, самих чехов, а также других стран Варшавского договора (аналогичное заявление звучало и во время венгерского кризиса, тогда американцы официально не вмешались). Окончательная позиция США по этому вопросу была зафиксирована в послании американского президента Л. Джонсона Л.И. Брежневу от 18 августа, где подтверждалось намерение Вашингтона не вмешиваться в ситуацию в ЧССР ни при каких обстоятельствах.

 Вот что сообщил об этом 26 августа Л.И. Брежнев (в записи члена ЦК КПЧ З. Млынаржа): «Итоги второй мировой войны для нас незыблемы, и мы будем стоять на их страже, даже если нам будет угрожать новый конфликт». Он совершенно недвусмысленно заявил, что военное вторжение в Чехословакию было бы предпринято ценой любого риска. Но затем добавил: «Впрочем, в настоящее время опасности такого конфликта нет. Я спрашивал президента Джонсона, признает ли и сегодня американское правительство в полном объеме соглашения, подписанные в Ялте и Потсдаме. И 18 августа я получил ответ: в отношении Чехословакии и Румынии - целиком и полностью, обсуждения требует лишь вопрос о Югославии».

  Тем не менее, накануне 21 августа советское руководство все же проинформировало американского президента Джонсона о готовящейся акции.

 В то же время складывается впечатление, что такая позиция США и, соответственно, НАТО была далеко не случайной. Чехословацкие события были пробным камнем двойного назначения: прощупать СССР, его новое - послехрущевское и послекарибское - руководство на прочность и, если получится, отбить Чехословакию; если не получится, то спровоцировать СССР на ввод войск и заложить бомбу замедленного действия по методе операции «Раскол». Сработал второй вариант, и, к сожалению, целостные и долгосрочные уроки из чехословацких событий советское руководство не сделало: СССР развалился. Но вмешательство в конфликт вооруженных сил НАТО и США не предвиделось, по крайней мере, на первом этапе, пока не будет оказано серьезное сопротивление, что совершенно не исключалось, учитывая и такой факт, что чехословацкая «пятая колонна» представляла собой не только митингующих интеллектуалов, но и несколько десятков тысяч людей, располагающих оружием.

 СССР и еще четыре страны - члены ОВД тоже действовали тогда в полном соответствии с прагматическими принципами «реальной политики». Как написал в своей публикации «Чехословацкие события 1968 года глазами сержанта Советской Армии и юриста» депутат Госдумы РФ, член Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Ю. П. Синельщиков, «СССР действовал в соответствии со ст. 5 Варшавского договора, в которой говорилось, что участники этого договора «согласились о создании Объединенного Командования их вооружёнными силами, которые будут выделены по соглашению между Сторонами в ведение этого Командования, действующего на основе совместно установленных принципов. Они будут принимать также другие согласованные меры, необходимые для укрепления их обороноспособности с тем, чтобы оградить мирный труд их народов, гарантировать неприкосновенность их границ и территорий и обеспечить защиту от возможной агрессии».

 В марте 2006 г. президент РФ Владимир Путин заявил, что Россия может взять моральную  ответственность за вторжение стран Варшавского договора в  Чехословакию в 1968 г., но ни в коем случае не возьмет на себя  юридической ответственности.  

 На пресс-конференции, состоявшейся по итогам встречи с чешским президентом Вацлавом Клаусом, В. Путин сказал, что «юридической  ответственности здесь нет и быть не может, но моральная  ответственность присутствует».

 По его словам, экс-президент России Борис Ельцин во время визита в Прагу, состоявшегося 13 лет тому назад,  уже заявил, что Россия не возьмет ответственности за события 1968  г. Он подчеркнул, что слова Ельцина отражают не его личную  позицию, а исходят от имени России. Российский президент также  отметил, что Россию настораживает то, что эти трагические события  используются сегодня политическими силами для раздувания  антироссийских настроений и для того, чтобы создать вокруг России  ореол страны, ущемленной в правах. 

  В следующем году тоже после встречи с чешским президентом В. Клаусом Владимир Путин фактически подтвердил свою позицию. «Российская Федерация формально является правопреемницей СССР, но современная Россия - совершенно другое государство по сути своей политической системы. Мы не только осуждаем то, что было негативного в прошлом - я имею в виду события 1968 года, но и чувствуем моральную ответственность за это», - сказал Путин. Немногим ранее, отметим, он резко высказался о размещении в Польше и Чехии элементов системы ПРО США.

 Владимир Булгаков, генерал-полковник, кандидат военных наук, Герой России, в Чехословакии 1968 г. командир взвода,  сегодня говорит так: «Когда возникает вопрос о вводе войск в Чехословакию, то все обвинения почему-то предъявляются только советскому руководству, забывая о том, что это было коллективное решение руководителей государств, входивших в Варшавский Договор. В 60-годы мир был двухполюсным. Существовали два лагеря, продолжалась гонка вооружений, холодная война была в разгаре. США создавали во всех концах света блоки, военно-политические союзы, направленные против СССР, в Западной Европе наращивали ядерный потенциал, велась активная подрывная работа по расколу соцлагеря. И тут Чехия в самом центре, страна на грани раскола. Как же хотелось натовцам использовать такой шанс! У Советского Союза и других соцстран были все основания для ввода войск. Потому что это было не только право, но  и обязанность – стоит поднять пункты Варшавского Договора».

 Весомо звучат его оценки событий тех лет и как военного историка: «Нас традиционно приучали стыдиться событий 68-го года. Хотя здесь есть все основания гордиться, это элемент национальной гордости. И это даже не противостояние капитализма и социализма. Мы отстаивали собственные национальные интересы». От себя и таких же, как я, добавлю: и отстояли - с честью!

 Ссылка на источник:http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/oni_shli_na_vojnu_chast_1_325.htm?CODE=oni_shli_na_vojnu_chast_1_325&PAGEN_2=2

                                                           «Мы отстаивали собственные национальные интересы»

 

                                                                                                                                                                        Валерий Панов (редактор интернет- газеты "Столетие")

 Почему солдаты и офицеры Вооруженных сил СССР, выполнившие 45 лет тому назад интернациональный долг в Чехословакии, участниками боевых действий в России не признаются?

  Оскорбленная память (часть вторая)

 В течение многих лет утверждалось, что при выполнении стратегической операции «Дунай» боевых действий не велось. Генерал-полковник Владимир Булгаков говорит: «В тот момент правильной оценки не дали. Закамуфлировали как интернациональную  помощь. Подтвердить тогда, что мы вели боевые действия, просто было невыгодно, по политическим мотивам: как только вошли войска, ООН обвинило Союз в нарушении суверенитета Чехословакии. Коммунистическая идеология навязывала стереотипы – коммунизм, братские народы, интернациональная помощь».

 Действительно, приказ  министра обороны СССР  маршала Советского Союза А. Гречко №242 от 17 октября 1968 г. гласит: «Выполняя волю Коммунистической партии, Советского правительства и народа, части и соединения Советских Вооруженных Сил совместно с войсками союзных армий решительными и умелыми действиями расстроили и опрокинули коварные планы внутренней контрреволюции в Чехословакии и ее империалистических вдохновителей из-за рубежа на отторжение ЧССР от социалистического лагеря и реставрацию капитализма в этой стране…

 Весь личный состав войск показал высокие морально-политические качества, стойкость, мужество и выдержку, глубокое понимание своего патриотического и интернационального долга.

 Выполняя свой долг, каждый военнослужащий показал себя подлинным политическим бойцом за дело социализма и пролетарского интернационализма.

 Советские люди и весь личный состав Советской Армии и Военно-Морского Флота гордятся идейной стойкостью, высоким воинским мастерством своих сынов и боевых товарищей, их беззаветной преданностью Родине, верностью присяге».

 Гордости, конечно, никакой не получилось, так как в советские времена выполнение интернационального долга в ЧССР представлялась обществу вроде учений на чехословацкой территории под названием «Дунай»: погрозили, дескать, бронированным «кулаком» «проклятым империалистам», на том дело и кончилось.  Но Геннадий Сердюков, профессор, завкафедрой политической истории исторического факультета Южного федерального университета, считает иначе:

  - Код «интернациональный долг» обозначает выполнение воинских обязанностей, защиту интересов Отечества на территории других государств. Конечно же, защита  социалистических завоеваний в ЧССР являлась интересами Отечества.

 Он, безусловно, прав. Только как его правоту или хотя бы толику ее донести до властей предержащих? А Г. Сердюков еще и говорит: «По операции «Дунай» и событиям 1968 года до сих пор не было серьезных исследований. Подвергаться сомнению и переосмыслению может все, кроме одного – поведения нашего солдата, выполнявшего свой долг перед Родиной».

  В этой нашей военно-политической истории все получилось с точностью «до наоборот». Так, во время «перестройки» М. Горбачев, говоря о чехословацких событиях, вначале  дал им такую оценку (1987): «…Некоторые социалистические страны пережили серьезные кризисы в своем развитии. Так было, например, в Венгрии в 1956 году, в Чехословакии — в 1968 году… У каждого из таких кризисов была своя специфика. По-разному из них выходили. Но объективный факт таков: ни в одной из стран социализма не произошло возврата к старым порядкам… В трудностях и сложностях развития социалистических стран виноват, разумеется, не социализм, а в основном просчёты правящих партий. Ну и, конечно, есть здесь и «заслуга» Запада, его постоянных и упорных попыток подорвать развитие социалистических государств, поставить им подножку».

 Однако вскоре на встрече руководителей Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши и Советского Союза, проходившей 4 декабря 1989 г. в Москве, была дана совершенно иная официальная оценка чехословацким событиям: ввод войск пяти государств ОВД в Чехословакию явился вмешательством во внутренние дела суверенного государства и должен быть осуждён. Тогда в Чехословакии шла инспирированная западными спецслужбами «бархатная революция» (очередная «цветная»), и руководство соцстран, в том числе СССР, коллективно каялось (перед США, прежде всего) в ошибочности ввода в ЧССР войск Варшавского договора в 1968 г. Этот политический вывод разом превратил всех участников чехословацких событий – от рядового до генерала - в оккупантов, изгоев и вообще «душителей демократии». И когда, наконец, рассекретили список стран, где в «необъявленных» войнах и вооруженных конфликтах принимали участие и погибали советские военнослужащие, Чехословакия туда не вошла.

 Генерал Владимир Булгаков, которого мы уже цитировали,  выполнял также интернациональный долг в Афганистане, имеет семь боевых орденов. Проходил службу в должностях начальника штаба СКВО, командующего войсками Дальневосточного военного округа, заместителя Главнокомандующего Сухопутными войсками РФ. Согласитесь, при таком послужном списке он имеет полное право сказать именно так: «Если оценивать операцию с военной точки зрения, то она была проведена блестяще. Посмотрите, какая масса войск была приведена в готовность, в том числе и союзных. Как грамотно спланирована операция и проведена в короткие сроки. Их просто не ожидали.  Когда разобрались, поняли, что уже поздно. Войска готовили с мая, но ни одна разведка не донесла о том, что мы готовим сражение. В итоге потери были минимальны, за что честь и хвала командующим операцией. Как геополитические, так и военные цели были достигнуты при минимальных потерях. Аналога такой операции не было.

 Прошло время, и изменилась обстановка, и объективно давно пора признать, что это были боевые действия. Противодействие советским войскам было.

 Однако большая часть оружия и техники так и осталась на складах, которые в момент были захвачены и блокированы союзными войсками. И только по этой причине подразделениям регулярной чешской армии  не удалось развернуть широкомасштабные военные действия». (Замечу, что численность чехословацкой армии в 1968 г. составляла около 200 тыс. человек.)

 Вполне естественно, что и в СССР, потом и в России укоренилось  мнение, будто  операция прошла совершенно бескровно. Увы, без потерь не обошлось. По данным командующего 38-й армии генерал-лейтенанта A.M.  Майорова, приведенным на совещании 23 августа, семь БМП были подожжены в результате попадания бутылок с зажигательной смесью (некоторые горели вместе с экипажами), а также уничтожено и повреждено более 300 автомобилей. Всего же с 21 августа по 20 октября при выполнении боевой задачи погибло 11 военнослужащих, в том числе один офицер; ранено и травмировано 87 человек, в том числе 19 офицеров. Кроме того, погибло в катастрофах, авариях, при неосторожном обращении с оружием и боевой техникой, в результате других происшествий и умерло от болезней 85 человек.

 Войска Варшавского договора вообще получили приказ открывать только ответный огонь, и это правило в целом соблюдалось. Показательно мнение командира группы «Альфа» КГБ СССР, Героя Советского Союза, генерал-майора в отставке Геннадия Зайцева (в 1968 г. руководил группой 7-го управления КГБ СССР): «Каким образом удалось захватить отнюдь не маленькую европейскую страну в кратчайший срок и с минимальными потерями? Значительную роль в таком ходе событий сыграла нейтральная позиция чехословацкой армии (которую нейтрализовали! – В.П.). Но главной причиной малого числа жертв стало поведение советских солдат, которые проявили поразительную выдержку».

 А ведь возникали и такие ситуации, в которых нервы могли сдать даже у закаленных суровой службой людей. В одном из боевых донесений того периода можно было прочитать: «Экипаж танка 64 мсп 55 мед (старшина сверхсрочной службы Андреев Ю.И., младший сержант Махотин Е.Н. и рядовой Казарин П. Д.) на пути движения встретили организованную контрреволюционными элементами толпу молодежи и детей. Стремясь избежать жертв со стороны местного населения, они приняли решение на обход его, во время которого танк опрокинулся. Экипаж погиб». А дело, как потом  написала наша газета, было так.

 Трагедия произошла в первый день операции, 21 августа. На узкой горной дороге между городами Прешов и Попрад путь танковой колонне внезапно преградила группа женщин и детей. Их обманом вывели сюда экстремисты, рассчитывавшие спровоцировать кровавый инцидент с большими человеческими жертвами.

 Чтобы не наехать на людей, механику-водителю головной машины ничего не оставалось, как круто свернуть в сторону… Танк упал с обрыва, опрокинулся на башню и загорелся… Юрий Андреев, Петр Казарин, Евгений Махотин впоследствии были награждены государственными наградами. Но на месте их гибели нет даже небольшой таблички, которая хоть как-то напоминала бы о подвиге советских воинов. Добавлю, что боевых наград были удостоены несколько тысяч советских воинов, среди них только 1000 десантников награждены боевыми орденами и медалями.

 Весть о погибшем экипаже тут же разнеслась по советским войскам. В те дни, помню, моей маме каким-то образом пришло сообщение и о моей гибели. Известие было неофициальное, и мама с отцом ждали «похоронки». Командировки офицеров в Союз были тогда частыми, и по разным поводам. Граница практически была открыта. Отправили в командировку и кого-то из моих сослуживцев, и я, пользуясь случаем, передал родителям письмо. Так многие делали, что, кстати, категорически запрещалось военной цензурой. А в каждой дивизии, кстати, была образована еще и военная прокуратура в составе трех прокуроров, призванных в армию на время боевых действий. Все в офицерских чинах. Словом, все делалось так, как и было положено делать на войне, согласно советским законам. Ну, а что касается меня, то позже досталось и мне, когда  «контра» устроила теракт, и меня на перевале взрывом  сбросило в обрыв. Горы Татры, как выяснилось, очень высокие и крутые… Но мама об этом ничего не знала очень долго.

 Не знали наши мамы и о том, что сообщалось в боевых донесениях. А там была правда, которая и сегодня многим неведома.  Вот строки из некоторых донесений той поры, и только из Праги:

 «20 августа. К 12 часам парашютисты, преодолевая баррикады из машин, трамваев, блокировали КГБ, министерство связи, взяли под охрану здание народного банка, редакцию газеты «Руде право», международную телефонную станцию. Потерь дивизии не имели. Лишь в перестрелке при захвате телецентра было ранено два десантника».

 «25 августа. Во второй половине дня в отдельных районах Праги прошли антисоветские демонстрации, велась периодическая стрельба».

 «26 августа. Ночью в Праге в ряде мест велась перестрелка. Наряд 119-го гв пдп трижды обстреливался в районе «Клуба 231». Ранены 2 десантника».

 «27 августа. В Праге проходило заседание Национального собрания. Подразделения 7-й гв. вдд, охранявшие Дом правительства, здание ЦК КПЧ и Кремль, были отведены на 500 метров от названных объектов. За период с 21-го по 27 августа потери 7-й дивизии составили 21 человек: погиб рядовой Н.И. Бянкин, ранено 5 офицеров и 15 солдат и сержантов».

 Впервые данные о безвозвратных потерях в операции «Дунай» опубликовала газета «Известия» 25.02. 1995 г. По ее данным, потери составляли 99 человек.

 В книге «Россия и СССР в войнах ХХ века» указано число 98, и еще 87 человек санитарных потерь. В «Книге памяти ЦГВ» - 98 погибших, без двух журналистов АПН (вертолет, в котором они летели, был обстрелян с земли  из пулемета, упал и сгорел). По  данным, опубликованным в сборнике «Чехословацкие события 1968 года глазами КГБ и МВД СССР», которые опубликованы в 2010 г., приводится цифра в 100 погибших. А результатом проведенных Владиславом Сунцевым  исследований стала цифра в 106 человек потерь. Однако  Сунцев считает, что и эта цифра не окончательная и вызывает большие сомнения. Но большинство боевых донесений до сих пор засекречено. В 1968 г. он возглавлял отряд по борьбе с контрреволюцией и шпионами, до сих пор собирает сведения о погибших, которые не проходят по официальным данным (живет в г. Житомире).

 Любопытный ответ пришел из Центрального архива МО РФ на запрос совета ветеранов г. Волгограда  (секция «Дунай-68»,  Г. Тихонин). Военные архивариусы, в частности, пишут (сохранено без изменений): «В соответствии с приказом Министра обороны Российской Федерации № 1414 от 04 июня 2012 года в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации в установленном порядке началась работа по рассекречиванию документов за период 1946 - 1982 годов.

 В ходе планируемой работы, документы 20 -й танковой дивизии в ближайшее время могут быть отобраны для рассмотрения в первую очередь на предмет возможного рассекречивания.

 Сообщаем, что в документах 20 танковой дивизии книг учета потерь личного состава и приказов о награждении личного состава дивизии не имеется.

 Интересующие сведения находятся в делах с оперативными сводками, боевыми донесениями штаба, донесениями о боевом и численном составе 20 тд в период учений «Дунай». Тупик! И, видимо, отнюдь не случайный.

 Генерал-майор в отставке Виталий Шевченко, председатель Ростовской региональной общественной организации «Дунай-68» говорит: «… мы обратились практически во все высшие эшелоны власти - и в Совет Федерации, и в Госдуму, и в правительство. Наши доводы – люди погибли или получили контузии и увечья при выполнении интернационального долга. Обращались и в заксобрание Ростовской области, в которой живут более 300 участников тех событий. Депутаты Госдумы сделали запрос в минобороны и получили парадоксальный ответ: «Ваше обращение по отнесению к ветеранам боевых действий лиц, выполнявших воинский долг в республике Чехословакия в 1968 году рассмотрено… Генштаб ВС РФ не подтверждает факт участия военнослужащих Вооруженных Сил СССР в боевых действиях в Чехословакии в 1968 году».

 Непонятная ситуация: советские войска, по этой версии, не принимали участия в чешских событиях, в то время как генерал армии Николай Огарков, будучи в то время первым заместителем начальника генштаба, в Праге руководил боевыми операциями, подписывал приказы о боевом применении техники и личного состава и отправлял боевые донесения в ЦК и правительство, и вдруг такой ответ.

 У нас есть все доказательства, которые говорят о том, что наши солдаты и солдаты союзных армий принимали участие в  боевых действиях.

 И даже командующий воздушно-десантными войсками генерал Маргелов четко написал в донесении, что его подчиненные из 7-й и 103-й воздушных десантных дивизий непосредственно принимали участие в боях на территории  Чехословакии в 1968 году.

  Были заведены журналы ведения боевых действий, которые ведутся исключительно в период ведения боев. На каждое орудие, - танк, самолет было выдано по три боекомплекта, солдаты и офицеры получили тройную норму боеприпасов».

 Но вот выдержки из ответа первого заместителя председателя Комитета Государственной Думы по труду, социальной политике и делам ветеранов Г.Н. Кареловой уполномоченному по правам человека в Волгоградской области В.А. Ростовщикову (03.07.2012), который решил помощь ветеранам своей области с определением их социального статуса: «… Ваше обращение к Председателю Государственной Думы С.Е Нарышкину по вопросу об отнесении к ветеранам боевых действий лиц, выполнявших воинский долг в Республике Чехословакия в 1968 году, по его поручению рассмотрено в Комитете Государственной Думы по труду, социальной политике и делам ветеранов…

 Генеральный штаб Вооруженных Сил Российской Федерации не подтверждает факт участия военнослужащих Вооруженных Сил СССР в боевых действиях в Чехословакии в 1968 году.

 Таким образом, законодательное решение вопроса о внесении дополнений в Перечень государств, территорий и периодов ведения боевых действий с участием граждан Российской Федерации {Приложение к Федеральному закону «О ветеранах») возможно только при условии подтверждения Минобороны России фактов ведения боевых действий на территории Чехословакии в 1968 году». (Заметьте: Госдуме требуются лишь факты боевых действий для законодательного разрешения проблемы.)

 Участники чехословацких событий готовы их предоставить. В архивах таких фактов тоже, наверняка, немало. Однако врио начальника Главного управления по работе с личным составом Вооруженных Сил Российской Федерации М. Смыслов информирует уполномоченного по правам человека в Волгоградской области В.А. Ростовщикова о том, что «Ваше обращение к Председателю Правительства Российской Федерации по вопросу внесения изменений в Федеральный закон от 12 января 1995 г. № 5-ФЗ «О ветеранах» (далее - Федеральный закон) в части установления статуса ветерана боевых действий военнослужащим, принимавшим участие в военно-стратегической операции «Дунай-68» (не было операции с таким названием! – В.П.) на территории ЧССР, в Главном управлении по работе с личным составом Вооруженных Сил Российской Федерации рассмотрено.

 В соответствии со статьей 3 Федерального закона к категории ветеранов боевых действий относятся…. (Можно подумать, обращающиеся в правительство бывшие воины слухом не слыхивали о законе «О ветеранах»! Да они и обращаются к председателю правительства исключительно потому, что, по их выстраданному убеждению, этот закон несправедлив. – В.П.)

 Вместе с тем, боевые действия с участием советских военнослужащих в период политического кризиса в Чехословацкой Социалистической Республике в 1968 году не велись, имели место лишь отдельные боевые столкновения.

 В упоминаемом приказе Министра обороны СССР от 17 октября 1968 г. № 242 речь идет о выполнении военнослужащими интернационального долга, а не об их участии в боевых действиях.

 В этой связи оснований для отнесения граждан Российской Федерации, принимавших участие в военно-стратегической операции на территории Чехословакии «Дунай-68», к категории участников боевых действий не имеется».

 Я бы эти ответы позволил себе назвать назвал оскорбляющими память всех воинов-интернационалистов. Напомню, в послевоенный период СССР вводил войска на чужие территории трижды: в Венгрию, Чехословакию и Афганистан. Все три страны граничат с СССР, традиционно входят в сферу интересов России/СССР, а что касается Венгрии и ЧССР, то они были, прежде всего, членами социалистического содружества, Совета экономической взаимопомощи и военно-политической организации - Варшавского договора с соответствующим международным статусом и со всеми вытекающими отсюда обязанностями и последствиями.

 США, замечу, только во второй половине XX века использовали свои войска за рубежом более 50 раз, и все, кто участвовал в этих войнах и военных конфликтах, однозначно признаны ветеранами войны. Пожизненно, с соответствующими пенсиями, льготами и независимо от политической конъюнктуры. Ни одно свое вооруженное вмешательство во внутренние дела других государств Америка никогда не осудила, несмотря на то, что американский народ при этом и протестовал: национальные интересы государства превыше всего.  Советский народ в подавляющем большинстве своем одобрил ввод войск ОВД в Чехословакию

 В стратегическом исследовании, проведенном группой ученых под общей редакцией доктора военных наук, профессора АВН генерал-полковника Г.Ф. Кривошеева, в главе VI, посвященной потерям советских военнослужащих в 1946 – 1991 гг., сказано: «В военных конфликтах послевоенного периода участие советских военнослужащих можно условно разделить на несколько главных направлений.

 …Третьим направлением участия советских военнослужащих в конфликтах за рубежом является выполнение решений высшего политического руководства СССР по сохранению единства социалистического лагеря, нерушимости Организации Варшавского договора.

 Привлекалось к участию в этих акциях большое число советских военнослужащих, из которых более 800 чел. погибло».

 Авторы исследования приводят, в том числе,  и такие данные, с которыми не лишне бы ознакомиться и тем, кто подписывал процитированные выше ответы. Полезно сравнить. Наши безвозвратные потери составили, например,  в Алжире (1962 – 1964) 25 чел., в Йеменской Арабской Республике (1962 - 1963, 1967 - 1969)  - 2 чел., во Вьетнаме (1961 – 1974) - 16 чел., в Лаосе (1960 - 1963, 1964 - 1968 , 1969 – 1970) - 5 чел., в Анголе (1975 – 1979) - 11 чел., в Мозамбике (1967 – 1969, 1975 – 1979, 1984 – 1987) - 8 чел. Ряд этот длинный, и по количеству советских потерь Чехословакия занимает в нем одно из первых мест. Это притом что «боевые действия там не велись, а имели место лишь отдельные боевые столкновения»! Откуда боевые потери взялись только? И, вообще, противопоставление «боевых действий» и «боевых столкновений» никакой логике не поддается, если эта логика, разумеется, здравая.

  В 2007 г. газета «Аргументы Недели» опубликовала заметку под названием «Генштаб подсчитал потери». Начало публикации такое: «Перед Днем Победы Генеральный штаб ВС РФ подготовил доклад о безвозвратных потерях войск в боевых действиях, начиная с советского периода и заканчивая нашими днями». Обратите внимание на слова «о безвозвратных потерях войск в боевых действиях». Далее издание сообщает: «Не только деньгами, но и человеческими жизнями Советский Союз платил за интернациональную помощь в самых различных районах мира. Например, во время войны в Корее (1950-1953 гг.) СССР потерял 299 человек.  Подавление восстания в Венгрии в 1956 году стоило жизни 750 совет­ским воинам. Ввод войск в Чехословакию в августе 1968 года тоже не был бескровным. Во время этой операции погибли 96 солдат и офицеров Совет­ской Армии. В Азии и Африке во время различных конфликтов нашли свою смерть 145 советских военных советников». Фактически Генштаб признал, что в Чехословакии боевые действия велись. Что изменилось за минувшие шесть лет?

 Генерал-полковник Владимир Булгаков с горечью говорит: «Статус ветеранов боевых действий, наряду с участниками войны в Афганистане, получают бойцы всех других военных конфликтов – за исключением Чехословакии. Почему? Ведь там тоже проливалась кровь наших солдат».

 Вместе с тем, в соседней Украине эта проблема была решена еще в 1994 г. с принятием закона  «О статусе ветеранов войны, гарантиях их социальной защиты», где  определены  категории ветеранов войны,  в том числе инвалидов,  участников войны, участников боевых действий,  лиц, на которых распространяется  статус участника боевых действий. В списке стран, где советские военнослужащие участвовали в боевых действиях, есть и Чехословакия.

 А в 2004 г. президент Украины Леонид Кучма издал указ «О дне чествования участников боевых действий на территории других государств». Отметим, что указ появился  на основании принятого кабинетом министров Украины решения о включении Чехословакии (1968 год) в перечень стран, где проходили боевые действия. Этим указом президент Украины практически еще раз подтвердил, что бывшим солдатам и офицерам, принимавшим участие в защите соцзавоеваний в Чехословакии в 1968 г., установлен статус «Участник боевых действий», «Ветеран войны»  и предоставлены льготы в рамках закона Украины «О статусе ветеранов войны, гарантиях их социальной защиты».

 Очень важно, что этими документами законодательно установлен сам период боевых действий: 20 августа 1968 г. — 1 января 1969 г. Кто в это время проходил службу в советских войсках на территории ЧССР – тот в Украине безоговорочно признается участником боевых действий с соответствующими правами и льготами. 

 Участники чехословацких событий 1968 г., проживающие в России, в отличие от своих однополчан, жителей Украины, не получили никакого статуса, хотя риск был такой же, как во всех локальных событиях подобного рода. Парадокс заключается в том, что там, где гибель и разрушения были массовыми (Венгрия - 1956 г., Египет - 1956, 1967, 1973 годов, Вьетнам - 1964-1972 и т.д.), участники событий получили статус участника боевых действий. А об участниках событий в ЧССР, где не были допущены ни массовые безвозвратные потери, ни разрушения инфраструктуры, даже не вспомнили и не вспоминают (во всяком случае, о тех, кто проживает на территории России). Их не только не вычеркнули из списка участников боевых действий, их туда даже не собирались вписывать. Кому на этот раз в угоду?

 Эта проблема автоматически тянет за собой еще одну неразрешимую проблему. Именно о ней пишет  Александр Засецкий, награжденный орденом Красной Звезды за операцию «Дунай»: «Я служил в Днепропетровске и там имел удостоверение участника боевых действий: на Украине в 1994 году был принят закон, признавший нас ветеранами. В 2003 году по семейным обстоятельствам переехал сюда, в Россию. И теперь здесь я не являюсь участником военных действий – потому что  в российский закон о ветеранах солдаты, воевавшие в Чехословакии, не вошли. Но я - один и тот же человек. И события в 1968-м были одними и теми же. Как же так?»

 Подобных историй много. И дело тут даже не столько в льготах, сколько в восстановлении справедливости по отношению к бывшим советским военнослужащим. Международная стратегическая  операция «Дунай», предотвратившая дестабилизацию в Центральной Европе, сыграла важнейшую роль в сохранении региональной и глобальной безопасности. Ее участники, живущие в России, заслужили право называться воинами-интернационалистами.

 Кстати, правовых коллизий, в которой оказался А. Засецкий и многие другие ветераны, приехавшие из Украины, могло и не быть, если бы органы социальной защиты министерства обороны России выполняли подписанные в рамках СНГ международные соглашения о безусловной легализации всех пенсионных документов. Россия откровенно игнорирует эти соглашения. И еще: тех денег, что, по данным уголовного следствия, наворовало в предыдущем составе министерство обороны с подельниками, наверняка, хватило бы и на повышение пенсий военным пенсионерам, и на льготы для всех без исключения воинов-интернационалистов. Да, у нас же еще есть «Газпром» - национальное достояние, какового на Украине нет и не предвидится. Зато наши ветеранские организации берут в долг памятные медали, изготовленные на Украине к 45-й годовщине ввода советских войск в Чехословакию… Чем такой долг отдать можно? Стыдно, господа, ох, как стыдно!

 Сравнительно недавно по инициативе бывших участников событий 1968 года в ЧССР в Ростовской области была создана региональная общественная организация воинов-интернационалистов (как они себя называют незаконно!) «Дунай-68», которая насчитывает около 300 человек. Всем по 60 лет и более, но отважились встать на защиту… Нет, не Родины – этот свой долг они уже давно исполнили. Решились, наконец, свои права попробовать защитить.  Подобные организации созданы и в Волгоградской области, Татарстане, Дагестане, Ставропольском крае, Кабардино-Балкарии, Ульяновске, Воронеже… Движение ветеранов чехословацких событий 1968 г. набирает силу. Только хватит ли сил и времени у самих ветеранов?

 Да и сколько их уже осталось в живых? Наверное, немногим больше, чем участников Великой Отечественной войны. Тех только к 30-летию Победы, в 1975 г., признали ветеранами и участниками войны. После чехословацких событий, напомню, прошло уже 45 лет. Такова уж, извините, благодарность России по отношению к своим защитникам! Тем не менее, я и сегодня уверен, что под словами генерал-полковника Владимира Булгакова  «Мы отстаивали собственные национальные интересы» подпишется каждый участник военных событий тех далеких лет.

Ссылка на источник:http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/oni_shli_na_vojnu_chast_2_816.htm

 

Участникам операции "Дунай" посвящается


Действенность военно-патриотического воспитания молодежи

   28 марта 2013 г. состоялась Шестидесятая научная студенческая конференция Южного федерального университета в г.Таганроге, посвященная 70-летию освобождения г.Таганрога от немецко-фашистских захватчиков.
   1-е место в секции "История" занял доклад студента ФУЭС ЮФУ Игоря Котлярова и учащейся Таганрогского лицея N 4 (ТМОЛ) Екатерины Янкиной "Нравственный облик советских военнослужащих и несостоятельность концепции повседневной воинственности (к 45-летию военно-стратегической операции "Дунай".
  В докладе подчеркивается, что, вопреки популярным на Западе представлениям о якобы внутренне присущей советскому человеку  повседневной воинственности,  проведенная в 1968 г. на территории Чехословакии операция "Дунай" продемонстрировала высокие морально-нравственные качества советских военнослужащих, с честью исполнивших свой воинский долг. Высоко оценивается деятельность ростовской региональной организации "Дунай-68" в восстановлении исторической памяти и патриотическом воспитании молодежи. В процессе подготовки доклада широко использовались документальные материалы из книги "Навстречу  рассвету".


                                                                              Статья в Коммерсанте(Волгоград)

 Дунайская волна

 

    Тысячи воинов, выполнявших интернациональный долг в Чехословакии в 1968 году, до сих пор не признаны участниками боевых действий

 Александра Григорьева

 РОСТОВ-НА-ДОНУ

    Солдаты и офицеры бывшей Советской Армии, которым в августе 1968-го было приказано перейти границу братской Чехословакии, не признаются «участниками боевых действий» - им отписывалось, что боевых действий… не было. Что же это было - «белое» пятно хорошо скрываемой истории, или черное пятно нестираемого позора, за которое краснеть целым поколениям? По сей день историки всего мира спорят о том, было ли это вторжение непрошеных «гостей» или выполнение интернационального долга помощи братскому чехословацкому народу. Что думают об операции «Дунай» ее непосредственные участники и как трактуют события 1968 года в Чехословакии высшие чины Минобороны? Об этом, и других ранее засекреченных фактах операции «Дунай» рассказывают участники событий, историки и ученые.

   Они собрались на встречу, посвященную презентации уникальной книги, вышедшей в Ростове-на-Дону, написанной одним из бойцов, а ныне председателем Ростовской региональной общественной организации «Дунай-68» генерал-майором в отставке Виталием Шевченко, который только на Дону сумел найти 300 участников тех событий. Они, помимо участников из других регионов страны и бывших республик Советского Союза и  стали героями его книги.

   Идея написать книгу зародилась давно, несколько десятков лет назад, но еще в 1968 году,  после вывода войск и создания в октябре Центральной Группы войск, которая осталась в Чехословакии, вся информация об операции «Дунай» была засекречена на несколько десятков лет. И только в последние годы, по частям, госорганы стали рассекречивать документы под грифом «Совершенно секретно».

   - Я познакомился с Владиславом Сунцевым из Житомира, возглавлявшего отряд по борьбе с контрреволюцией и шпионами, который до сих пор собирает сведения о погибших, которые не проходят по официальным данным, - говорит автор книги. - За последние годы ко мне поступило много обращений от участников операции, удалось воскресить моменты с помощью воспоминаний ветеранов, их личных архивов, фотографий. Сохранить их было непросто, потому как каждый обыскивался несколько раз, дабы не завладел каким-то документом.

   Миф 1-й. Боевых действий не велось.

 Александр Засецкий, награжденный орденом Красной Звезды за операцию «Дунай»:

 - Я служил в Днепропетровске и там имел удостоверение участника боевых действий: на Украине в 1994 году был принят закон, признавший нас ветеранами. В 2003 году, по семейным обстоятельствам переехал сюда, в Россию. И теперь здесь я не являюсь участником военных действий – потому что  в российский закон о ветеранах солдаты, воевавшие в Чехословакии, не вошли. Но я - один и тот же человек. И события в 1968-м были одними и теми же. Как же так?

 Владимир Булгаков, генерал-полковник, кандидат военных наук, Герой России, г.Москва. Был комвзвода в Чехословакии, потом выполнял интернациональный долг в Афганистане, семь боевых орденов. Занимается вопросами военной истории. Проходил службу в должностях: начальника штаба СКВО, командующего войсками Дальневосточного военного округа, заместителя Главнокомандующего Сухопутными войсками РФ:

  считает, что правовой гражданский статус участников боевых действий в Чехословакии остается никому не понятным.

 - До этого момента категория «ветеран» использовалась только для обозначения статуса участников ВОВ. Статус ветеранов боевых действий, наряду с участниками войны в Афганистане, получают бойцы всех других военных конфликтов – за исключением Чехословакии. Почему? Ведь там тоже проливалась кровь наших солдат. Получается, люди служили в одном и том же батальоне, полку, ели с одного котелка, а теперь живут, с учетом 660-километровой прозрачной границы, на расстоянии полутора-двух километров, и с 1994 года одни считаются воинами-интернационалистами, а другие — нет.

 - Код «интернациональный долг» обозначает выполнение воинских обязанностей, защиту интересов Отечества на территории других государств. Конечно же, защита  социалистических завоеваний в ЧССР являлась интересами Отечества, - считает Геннадий Сердюков, профессор, завкафедрой политической истории исторического факультета Южного федерального университета. - По операции «Дунай» и событиям 1968 года до сих пор не было серьезных исследований. Подвергаться сомнению и переосмыслению может все, кроме одного – поведения нашего солдата, выполнявшего свой долг перед Родиной.

 - От имени общественной организации мы обратились практически во все высшие эшелоны власти - и в Совет Федерации, и в Госдуму, и в правительство, отмечает В.Шевченко. Наши доводы – люди погибли, или получили контузии и увечья при выполнении интернационального долга. Обращались и в Заксобрание Ростовской области, в которой живут более 300 участников тех событий. Депутаты Госдумы сделали запрос в минобороны и получили парадоксальный ответ:  «Ваше обращение по отнесению к ветеранам боевых действия лиц, выполнявших воинский долг в республике Чехословакия в 1968 году рассмотрено… Генштаб ВС РФ не подтверждает факт участия военнослужащих Вооруженных Сил СССР в боевых действиях в Чехословакии в 1968 году». Непонятная ситуация: советские войска, по этой теории, не принимали участия в чешских событиях, в то время как генерал армии Николай Огарков, будучи в то время первым заместителем начальника генштаба в Праге руководил боевыми операциями, подписывал приказы о боевом применении техники и личного состава и отправлял боевые донесения в ЦК и правительство, и вдруг такой ответ. У нас есть все доказательства, которые говорят о том, что наши солдаты и солдаты союзных армий принимали участие в  боевых действиях. И даже командующий Воздушно-десантными войсками генерал Маргелов четко написал в донесении, что его подчиненные из 7-й и 103-й воздушных десантных дивизий непосредственно принимали участие в боях на территории  Чехословакии в 1968 году.

 Были заведены журналы ведения боевых действий, которые ведутся исключительно в период ведения боев. На каждое орудие, - танк, самолет было выдано по три боекомплекта, сами солдаты и офицеры получили тройную норму боеприпасов. Владимир Зезекало, также пришедший на встречу, был ранен в те дни, и, истекая кровью продолжал вести бой. За это он был награжден медалью «За отвагу».

 С начала весны 68-го года на полигонах шла интенсивная подготовка солдат и офицеров. Ночные стрельбы из стрелкового оружия, в том числе и с фосфорными насадками прицелов, метание ручных боевых гранат, рытье окопов, ночное вождение танков с преодолением заграждений и минных полей, преодоление водных преград, шестикилометровые марш-броски стали закономерностью.

 - Первое время не все выдерживали физические нагрузки, но насколько я помню, никто не ныл. В мае дивизия была выведена с постоянного места дислокации, и до 20 августа находилась на территории Польши, - вспоминает Виталий Шевченко. - 20 августа около 22 часов в лесу, где находились наши палатки, недалеко от границы Чехословакии, прозвучала команда на построение. Комбатальона гвардии подполковник Назаров зачитал приказ на выполнение боевых задач по оказанию интернациональной помощи братскому чехословацкому народу.

 20-я танковая дивизия двинулась тремя колоннами в сторону границы.

 К 9 утра, как следует из донесения, все основные объекты Праги были блокированы и взяты под охрану  войсками армии. Кремль - в 5 утра, ЦК КПЧ - в 5.15, Дом правительства - в 5.18, Генштаб - к 9.00, министерство национальной обороны - к 8.20. Вооруженное сопротивление контрреволюционных сил было оказано при блокировании главного вокзала и радиоцентра, боевые действия за овладение их окончены к 16 часам.

   Миф 2-й. Войска воевали с чешским народом.

 Чехословацкая регулярная армия могла быть втянута в боевые действия, но благодаря усилиям Министра Обороны ЧССР Дзура и наших войск эта армия была блокирована - все казармы, арсеналы, гарнизоны, военные городки, ремонтные базы, заводы, аэродромы.

 При вводе войск имели место враждебные действия со стороны населения, большинство из них будучи запуганными пропагандой, не могло выказывать и доброжелательность по отношению  к нам. Враждебность исходила со стороны массовых групп молодежи, умело подстрекаемой и отчего-то вооруженной, - в один голос утверждают ветераны.

 - К полудню все дорожные указатели перевернули куда угодно, по карте ориентироваться было невозможно: вроде населенный пункт на юг, а указатель показывал на запад. Буквы закрашивали, вместо них писали: «На Москву», «Идите домой», - вспоминает тогдашний офицер Александр Засецкий.

 Провоцировали нас разными методами. Когда шел матч по хоккею, вывесили плакаты: «Вы нас танками, мы вас – хоккеем». Показывали счет на пальцах, - говорит Владимир Булгаков.

 Командир группы глубинной разведки взвода отдельного разведбатальона 134-й гвардейской мотострелковой дивизии лейтенант Евгений Котляров, ныне генерал-майор в отставке, бывший военком Ростовской области:

 - Если в начале движения по земле Чехословакии население приветствовало нас из своих окон, то уже днем 21 августа картина наблюдалась противоположная. До 11 ноября мы находились в заданном районе и дни шли мучительно длинно и тревожно.  По ночам нередко была стрельба, светились трассирующие пули. Экстремисты использовали мирное население в качестве живых щитов. Этот прием с тех пор применялся везде и всегда, кстати, выражения «зеленка» и прочие бытовали еще там, в Чехии.

 - Велась активная идеологическая подготовка, - считает Виталий Шевченко. - Мы воевали не с населением, а с подготовленными людьми. Уже через несколько часов после введения в страну союзных войск во всех областях Чехословакии заговорили около полутора десятков подпольных радиостанций. Все они призывали к вооруженному сопротивлению войскам. Западногерманский журнал «Шпигель» раскрыл активную деятельность разведки в использовании туристского канала для разжигания контрреволюционных настроений. Пограничные власти регистрировали фамилии, номера машин и адреса западных немцев, пересекающих границу ФРГ с ЧССР, списки передавались в штаб-квартиру разведки в Мюнхене, где отбирали людей для службы агентами и осведомителями.  Возможности были большие: только за половину 1968 года границу пересекли более 368 тысяч туристов ФРГ. Среди которых прозвучало, например, имя известного гестаповца Эриха Вагнера. В Западной Германии, Австрии были развернуты центры  подготовки по взрывному делу, деятельности подпольных радиостанций, готовились шпионы и диверсанты, завозилось оружие и боеприпасы - готовили схроны.  Чехословакия оказалась просто наводнена оружием. С августа союзные войска вывозили его грузовиками.

 В первые же дни из множественных тайников и подвалов было извлечено  несколько тысяч автоматов, сотни пулеметов и гранатометов. Именно из этого оружия стреляли по советским воинам из здания министерства сельского хозяйства и национального музея в Праге. В пражском доме журналистов был обнаружен склад оружия и боеприпасов – 13 пулеметов, 82 автомата, 156 ящиков  боеприпасами. В зданиях почты в Братиславе – 55 автоматов, даже в министерстве просвещения и в соборе напротив старого замка.

 Юрий Жиляев из села Песчанокопского, в то время рядовой мотострелковой дивизии:

 - И в подвалах университета находились более десяти тонн боеприпасов и оружия. Но пожилые люди, прошедшие войну, приветствовали нас, и среди бастующих их не было.  С одним из местных я познакомился, и он дал свой адрес – Братислава, Ленинградская 18А Милан Шченка. Жив ли?

 Командир группы «Альфа» КГБ СССР, Герой Советского Союза, генерал-майор в отставке Геннадий Зайцев (в 1968 руководил группой 7-го управления КГБ СССР):

 - Каким образом удалось захватить отнюдь не маленькую европейскую страну в кратчайший срок и с минимальными потерями? Значительную роль в таком ходе событий сыграла нейтральная позиция чехословацкой армии. Но главной причиной малого числа жертв стало поведение советских солдат, которые проявили поразительную выдержку.

 Из справки КГБ СССР

 «Начальники политотделов ряда частей ЧНА проводили среди солдат антисоветскую пропаганду. Замполит одного из полков указывал подчиненным: чехословацкая армия предала свой народ, не оказав сопротивления «оккупантам», и указал готовиться к партизанской войне».

 От воинствующих бандитов и террористов погиб не один солдат союзных войск и мирный гражданин. Прямые вооруженные акции против советских воинов, обстреливали их из засад, ночью,  из-за угла, обстреливали самолеты и вертолеты. Свидетельства об этом – в приказах военных комендантов.

 Хабас Бекулов из Нальчика, служил в зенитно-артиллерийском полку:

 - Наши аргументы были, что мы не делаем братскому народу ничего плохого, мы просто опередили войска НАТО от вторжения, и нет никакой аналогии с оккупацией немцами, мы вполне убедительно им это доказывали. В части идеологи мы были подготовлены и убеждены в правоте действий. Я сужу по себе – я готов был без оглядки отдать свою жизнь в то время за победу социализма.

 Миф 3-й: Событий 1968-го года нужно стыдиться

 До последнего времени участие наших военнослужащих и наши потери в военных конфликтах составляли высшую государственную тайну. Поэтому операция «Дунай» считалась, и сейчас остается темой непопулярной. Такая непонятная «скромность» сделала свое черное дело: до сих пор эта страница военной истории Советской Армии является противоречивой и малоизвестной.

 Впервые данные о безвозвратных потерях в операции «Дунай» опубликовала газета «Известия» 25 февраля 1995 года. Потери составляли 99 человек. В книге «Россия и СССР в войнах ХХ века» указано число 98, и еще 87 человек санитарных потерь. В «Книге памяти ЦГВ» - 98 погибших, без двух журналистов АПН. По  данным, опубликованным в сборнике «Чехословацкие события 1968 года глазами КГБ и МВД СССР», которые опубликованы в 2010 году, приводится цифра в 100 погибших. Однако результатом проведенных Владиславом Сунцевым исследований, работу над которыми он продолжает и по сей день, явилась цифра в 106 человек потерь. И Сунцев считает, что и эта цифра занижена и вызывает большие сомнения.

 Запрос Ростовской региональной общественной организации ветеранов военно-стратегической операции на территории Чехословакии «Дунай-68» директору Центрального Архива Минобороны от 17 марта 2011 года: «Просим уточнить обстоятельства гибели сержанта Ивана Мурника, 1945 год рождения, а также Леонида  (Алексея) Пестова, служившего радистом на вертолете. В списке погибших на территории Чехословакии он не значится».

 - Дело в том, - рассказывает Александр Засецкий, - у нас были очевидцы падения вертолета, но никаких данных о Пестове почему-то не сохранилось. В ответ из архива пришла справка, о том, что Иван Мурник числится в именном списке безвозвратных потерь военнослужащих 128-й гвардейской мотострелковой дивизии, он был убит выстрелом из огнестрельного оружия в городе Кошице 23 августа 1968 года, похоронен в  Угорском городище. А вот Леонид Пестов в указанном деле и в документах учета потерь не значится. Есть информация, что захоронения советских воинов имеются и на территории Чехословакии, но официальных подтверждений еще таки не нашли.

 Геннадий Зайцев:

 - Убежден, что в тот период иного выхода из кризиса просто не существовало. Если бы не жесткие действия СССР и его союзников, то Варшавский блок лишился бы стратегически важного государства в центре Европы, НАТО оказалось бы у границ СССР. Давайте же будем до конца честны: операция в Чехословакии подарила мир двум поколениям советских людей. Или не так?

 - Если бы не  ввели тогда войска – их ввели бы другие. И тогда разразилась бы очень большая война, - приходит к выводу историк Булгаков. Таким образом, введение войск при проведении операции предотвратило мировую войну, точно также как введение войск в  Югославию, Ливию.

 Владимир Булгаков:

 - Когда возникает вопрос о вводе войск в Чехословакию, то все обвинения почему-то предъявляются только советскому руководству, забывая о том, что это было коллективное решение руководителей государств, входивших в Варшавский Договор. В 60-годы мир был двухполюсным. Существовали два лагеря, продолжалась гонка вооружений, холодная война была в разгаре. США создавали во всех концах света блоки, военно-политические союзы, направленные против СССР, в Западной Европе наращивали ядерный потенциал, велась активная подрывная работа по расколу лагеря. И тут Чехия в самом центре, страна на грани раскола. Как же хотелось натовцам использовать такой шанс! У Советского Союза и других соцстран были полные основания для ввода войск. Потому что это было не только право, но  и обязанность – стоит поднять пункты Варшавского Договора.

 Владимир Булгаков:

 - Если оценивать операцию с военной точки зрения, то она была проведена блестяще. Посмотрите, какая масса войск была приведена в готовность, в том числе и союзных. Как грамотно спланирована операция и проведена в короткие сроки. Их просто не ожидали.  Когда разобрались, поняли, что уже поздно. Войска готовили с мая, но ни одна разведка не донесла о том, что мы готовим сражение. В итоге потери были минимальны, за что честь и хвала командующим операцией. Как геополитические, так и военные цели были достигнуты при минимальных потерях. Аналога такой операции не было.

  В тот момент правильной оценки не дали. Закамуфлировали как интернациональную  помощь. Подтвердить тогда, что мы вели боевые действия, просто было невыгодно, по политическим мотивам: как только вошли войска, ООН обвинило Союз в нарушении суверенитета Чехословакии. Коммунистическая идеология навязывали стереотипы – коммунизм, братские народы, интернациональная помощь.

 Прошло время, и изменилась обстановка, и объективно давно пора признать, что это были боевые действия. Противодействие советским войскам было. Однако большая часть оружия и техники так и осталась на складах, которые в момент были захвачены и блокированы союзными войсками. И только по этой причине подразделениям регулярной чешской армии  не удалось развернуть широкомасштабные военные действия.

 Нас традиционно приучали стыдиться событий 68-го года. Хотя здесь есть все основания гордиться, это элемент национальной гордости. И это даже не противостояние капитализма и социализма. Мы отстаивали собственные национальные интересы.

 Андрей Рачипа, доктор социологических наук, зав.кафедрой социологии, истории и политологии ТТИ Южного Федерального университета:

 - Именно сейчас прошел тот временной период, когда можно объективно посмотреть с социологической точки зрения на то, что произошло в тот момент. Эти события - ярчайшее проявление “холодной войны”, которая в любой момент могла перейти в “горячую”. Как ни странно, все говорят о сопротивлении советским войскам со стороны чешского народа, но чешский народ там играл не главную роль. Прекрасно известно — это открытая уже информация - что вооруженные силы, например, Австрии были приведены в полную боевую готовность и в любой момент могли перейти границу. То, что происходило, было настоящим экзаменом для силовых структур обеих сторон. От его результата зависел дальнейший ход истории.

 Смешно говорить, что кто-то воевал с народом. На самом деле там все было гораздо сложнее. Не случайно с так называемой “чешской” стороны самое активное участие принимали спортивного вида молодые люди. Теперь, исходя из сегодняшних мировых реалий и так называемых “разноцветных революций”, мы хорошо себе представляем, откуда эти молодые люди берутся и почему акценты речи у них не совсем те, которые ожидаются и почему у них столь спортивный вид.

 Экзамен на тот момент силовики сдали на отлично. В то время как на Западе были многие наказаны за то, что провалили его. Много сегодня говорят о моральной стороне тех событий, но сегодня мы отчетливо видим, что Запад уважает, прежде всего тех, кто умеет быть сильным. Горбачевский жест милосердия и доброй воли, связанный с уходом советский войск из Европы не был оценен должным образом нашими западными партнерами. И сегодня там, откуда ушли советские войска размещаются военизированные структуры, угрожающие национальной безопасности России и делающие угрозу третьей мировой войны вполне реальной в силу нарушения мирового баланса сил сдерживания. Все это могло начать происходить еще тогда, но не произошло в силу высокого профессионализма советских силовиков, сумевших отстоять стратегически важные для СССР позиции в Восточной Европе.

 В данной связи представляется очень обидным, что советские солдаты и офицеры – участники тех событий - не получили достойного вознаграждения. Это очень плохо и потому, что, вообще говоря, способствует подрыву боевого духа тех, кто сегодня с оружием в руках отстаивает интересы национальной безопасности России, заставляет их задуматься о том, а надо ли выполнять приказы? В сильной боеспособной армии военнослужащий должен быть уверен, что если он четко выполняет приказ, то будет справедливо и своевременно вознагражден. Не вознаградив достойно профессионализм и патриотизм тех советских солдат и офицеров, просто забыв о них, сегодня в какой-то степени нарушается доверие к нынешней власти, а это не лучшим образом скажется на качестве национальной безопасности РФ.

 ПЕРЕЧЕНЬ ГОСУДАРСТВ И ПЕРИОДОВ ВЕДЕНИЯ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ С УЧАСТИЕМ ГРАЖДАН РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 Алжир: 1962-1964 годы

 Египет: с октября 1962 года по март 1963 года; июнь 1967 года; 1968 год; с марта 1969 года по июль 1972 года; с октября 1973 года по март 1974 года; с июня 1974 года по февраль 1975 года (для личного состава тральщиков Черноморского и Тихоокеанского флотов, участвовавших в разминировании зоны Суэцкого канала)

 Йемен: с октября 1962 года по март 1963 года; с ноября 1967 года по декабрь 1969 года

 Вьетнам: с января 1961 года по декабрь 1974 года

 Сирия: июнь 1967 года; март - июль 1970 года; сентябрь - ноябрь 1972 года; октябрь 1973 года

 Ангола: с ноября 1975 года по ноябрь 1992 года

 Мозамбик: 1967-1969 годы; с ноября 1975 года по ноябрь 1979 года; с марта 1984 года по август 1988 года"

 Эфиопия: с декабря 1977 года по ноябрь 1990 года; с мая 2000 года по декабрь 2000 года

 Афганистан: с апреля 1978 года по 15 февраля 1989 года

 Камбоджа: апрель - декабрь 1970 года

 Бангладеш: 1972-1973 годы

 Лаос: с января 1960 года по декабрь 1963 года; с августа 1964 года по ноябрь 1968 года; с ноября 1969 года по декабрь 1970 года

 Сирия и Ливан: июнь 1982 года

 Чеченская Республика: с декабря 1994 года по декабрь 1996 года

 Выполнение задач в ходе контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона: с августа 1999 года

 Выполнение задач по обеспечению безопасности и защите граждан Российской Федерации, проживающих на территориях Республики Южная Осетия и Республики Абхазия: с 8 по 22 августа 2008 года

                                                                                                                                                                                              (По ФЗ "О ветеранах").

 

 

 

 


                                                                       В.С. Лазарев (студент ЮФУ,ТРТУ,Таганрог)
                                                                      Научный руководитель доцент А.В. Байлов


                                                ОПЕРАЦИЯ «ДУНАЙ»: НРАВСТВЕННЫЙ ОБЛИК СОВЕТСКИХ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ


   Операция «Дунай» занимает одну из центральных мест в истории "холодной войны". И в настоящее время имеется множество работ, посвященным данным событиям. Практически все авторы, независимо от их политической ориентации и идейных предпочтений едины в том, что чехословацкие события 1968 года являются одним из центральных эпизодов послевоенного противостояния, наряду с корейской войной, венгерскими событиями 1956 г, Карибским кризисом, введением советских войск в Афганистан. Действительно, данные события того времени весьма масштабны и глобальны по своим итогам. 

  Коротко напомним, что с приходом к руководству Коммунистической партии Чехословакии Александра Дубчека Чехословакия начала демонстрировать всё большую независимость от СССР. Была существенно ослаблена цензура, повсеместно проходили свободные дискуссии, началось создание многопартийной системы. Было заявлено о стремлении обеспечить полную свободу слова, собраний и передвижений, установить строгий контроль над деятельностью органов безопасности, облегчить возможность организации частных предприятий и снизить государственный контроль над производством. Кроме того, планировалась федерализация государства и расширение полномочий органов власти субъектов ЧССР — Чехии и Словакии.

  Одновременно с либерализацией в обществе нарастали антисоветские настроения. Чехословакия находилась в самом центре оборонительной линии организации Варшавского договора, и её возможный выход из него был недопустим во время холодной войны.

  23 марта 1968 года на съезде коммунистических партий в Дрездене прозвучала критика реформ в Чехословакии, 4 мая Брежнев принял делегацию во главе с Дубчеком в Москве, где остро критиковал положение в ЧССР. А 17 августа Дубчек встретился в Комарно с Яношем Кадаром, который указал Дубчеку, что ситуация становится критической. 

  27 июня 1968 года в пражской газете «Литерарни новины» и других чехословацких газетах был опубликован манифест «Две тысячи слов, обращённых к рабочим, крестьянам, служащим, учёным, работникам искусства и всем прочим» с требованием дальнейших реформ. Он был особенно негативно воспринят руководством СССР.

  Период политического либерализма в Чехословакии закончился вводом войск в ночь с 20 на 21 августа (отсюда две даты, встречающиеся в различных источниках). Накануне ввода войск Маршал Советского Союза Гречко проинформировал министра обороны ЧССР Мартина Дзура о готовящейся акции и предостерёг от оказания сопротивления со стороны чехословацких вооружённых сил. 

  Заранее были разработаны «Распоряжения по взаимодействию на операцию „Дунай“». На боевой технике, участвовавшей во вторжении, были нанесены белые полосы. Вся боевая техника советского и союзного производства без белых полос подлежала «нейтрализации», желательно без стрельбы. При встрече с войсками НАТО было приказано немедленно останавливаться и без команды не стрелять.

  Исполняя приказ Президента ЧССР и Верховного Главнокомандующего ВС ЧССР Людвика Свободы, чехословацкая армия не оказала сопротивления. В целом численность введённых в Чехословакию войск составляла: от СССР — около 170 000 человек, от Польши — до 40 000 человек, от ГДР — до 15 000 человек, от Венгрии — 12 500 человек, от Болгарии — 2164 человек.

  В результате проведения операции «Дунай» Чехословакия осталась членом восточноевропейского социалистического блока. Советская группировка войск (до 130 тыс. чел.) оставалась в Чехословакии до 1991 года. Договор об условиях пребывания советских войск на территории Чехословакии стал одним из главных военно-политических итогов ввода войск пяти государств, удовлетворивших руководство СССР и ОВД. 

  Вместе с тем можно заметить, что историческое значение «Дуная» выходит за пределы "холодной войны", это одна из первых попыток так называемых «Бархатных революций». А поскольку цель бархатных революций – изменение послевоенного устройства мира, и она до сих пор не достигнута окончательно. Представляется возможным утверждать, что, в известном смысле, операция «Дунай» еще не история. Это актуальная действительность.

  Можно считать доказанным, что так называемая «Пражская весна» в конечном итоге была направлена не на переход к социализму с человеческим лицом, а на пересмотр послевоенного устройства мира. Сохраняющиеся в западной литературе выводы о борьбе кровожадных наследников Сталина с вполне мирными и цивилизованными чехами и словаками являются не более, чем мифом. 

  Материалы, документы и воспоминания участников событий рисуют перед нами совсем другой облик советского солдата той эпохи. И они иллюстрируют патриотизм, ответственность за судьбу мирных жителей и полное отсутствие кровожадности. Из воспоминаний и донесений:

  «…Реакционные элементы продолжают угрожать и расправляться с честными чехословацкими гражданами, вступающими в контакт с нашими военнослужащими. Делают надписи на дверях квартир: «предатель», «изменник», «получишь пулю или веревку»…». 

  «В Праге отмечены случаи, когда местные жители украдкой бросали нашим солдатам сигареты и быстро, сказав «Не уходите», удалялись». 

  «…В Чехословакии население, проснувшись, приветствовало нас из своих окон, то уже днем 21августа картина наблюдалась противоположная. Население собиралось вдоль улиц, на площадях на демонстрации и митинги, а к вечеру того же дня были и отдельные столкновения…»

  «Утром 24 августа 1968 года началось «светопреставление»: масса людей, более тысячи человек обступили наши БТРы и танки. Раздавались крики, свист, вой заводских сирен, призывы в мегафоны, отдельные истерические выкрики – «стреляй меня», оскорбления. Нас забрасывали камнями, бутылками, металлическими предметами. Группа молодчиков пыталась перевернуть БТР и прорваться к складам с вооружением.Горели танки и автомашины с боеприпасами. Неоднократно колонны и отдельные военнослужащие союзных войск подвергались обстрелам.Работали подпольные радиостанции с призывами к вооруженному сопротивлению. Практически ежедневно обнаруживались схроны с оружием и боеприпасами, и нетолько автоматами и пулеметами.Контрреволюция готовилась давно.Пришлось открывать предупредительный огонь, а в ряде случаев ответный...».

  Также необходимо отметить высокую сознательность советских военнослужащих, понимающих, что они воюют не с народом, а с политическим противником. 

  Итоги противоречивы: с одной стороны, полная военная победа. Проведено успешное блокирование чехословацкой армии. Удалось избежать большой крови (по современным данным, было убито 108 и ранено более 500 граждан Чехословакии, потери СССР и стран ОВД В книге «Россия и СССР в войнах ХХ века» указано число 98 (включая двух журналистов АПН) и 87 человек санитарных потерь), а также обострения крупномасштабной войны в Европе.

  С другой стороны, необходимо признать, что партийно-политическая верхушка того времени, по сути, превратила участников «Дуная» из героев не пойми в кого. Фактически это проявилось в следующем: сразу после «Дуная » на почетную ссылку был отправлен разработчик операции, генерал Штеменко. Также не сделали карьеры и были уволены из Армии многие другие военнослужащие. 

  И самое главное, небыл решен вопрос о статусе военнослужащих. В. Шевченко (участник операции «Дунай») пишет: «Ежегодно у нас в стране отмечается День памяти воинов-интернационалистов. К какой категории относимся мы, если Чехословакия отсутствует в Перечне государств, где проходили боевые действия? А ведь спустя 23 года после Второй мировой войны 1939–1945 гг., в августе 1968 года нам пришлось с оружием в руках пройти по фронтовым дорогам Чехословакии с целью оказания братскому чехословацкому народу интернациональной помощи в борьбе с внутренней и внешней контрреволюцией». 

   Президент Украины Кучма Л.Д. издал Указ от 11.02.2004 года №180/2004 «О дне чествования участников боевых действий на территории других государств», на основании принятого кабинетом Министров Украины решения о включении Чехословакии (1968 год) в перечень стран, где проходили боевые действия.

В Российской Федерации Чехословакия отсутствует в Перечне государств, где проходили боевые действия. Причины этого не ясны.

Библиографический список
Шевченко В.В. Навстречу рассвету. – Ростов-на-Дону: «Альтаир».2011, - 476 с.
Шефов Н.А. Битвы России. – Москва: «Военно-историческая библиотека». 2002, - 704 с.
Лавренов С.А., Попов И.М. Советский Союз в локальных войнах и конфликтах. — Москва: «Астрель». 2005, — 473 с.
А. М. Майоров Вторжение. Чехословакия, 1968. – Москва: «Права человека»,- 1998 - 350 с.

   Операция “Дунай”

 


  

 Харченко Александр

"Это человек, побывавший на войнах и во многих "горячих точках", который может оценивать все и сравнивать..."
В.Шевченко

 

 

 

 

 


 

 

Перед выбором

Прошлое не стоит судить по меркам сегодняшнего дня. Надо понять: могло ли руководство стран социалистического лагеря, и в первую очередь Советского Союза, в то время принять другое решение? Хотелось бы напомнить о той обстановке, которая складывалась в центре Европы и в самой Чехословакии, о событиях, свидетелем и участником которых я был сам или узнал в течение последовавших трех лет службы в ЧССР. В то время в Европе существовали два противоположных по идеологии мира: социалистический и капиталистический. Функционировали две экономические организации: так называемый в обиходе “Общий рынок” на Западе и Совет экономической взаимопомощи (СЭВ) на Востоке. Были два противостоящих военных блока: НАТО и Варшавский договор. Каждая из сторон защищала свои интересы и, соблюдая внешние приличия, любыми способами старалась ослабить другую. К весне 1968 года страны социалистического лагеря оказались перед выбором:

ЛИБО

- позволить оппозиционным силам столкнуть ЧССР с социалистического пути;

- открыть потенциальному противнику дорогу на Восток, поставив под удар не только группировки войск Варшавского договора, но и итоги Второй мировой войны;

ИЛИ

- силами стран содружества защитить социалистический строй в ЧССР и оказать помощь развитию ее экономики;

- раз и навсегда покончить с мюнхенской политикой, отбросив все притязания реваншистских наследников Гитлера;

- поставить преграду перед новым “дранг нах остен”, показав всему  миру, что никому не удастся перекроить послевоенные границы, установленные в результате борьбы многих народов против фашизма.

Исходя из сложившейся обстановки, было выбрано второе. Однако, если бы руководство компартии ЧССР не проявило слабости и терпимости к врагам правящей партии и существовавшего в государстве строя, ничего подобного не произошло бы.

Накануне

Военно-политическое руководство СССР и других стран Варшавского договора внимательно следило за событиями в ЧССР и пыталось довести свою оценку происходящего до органов власти Чехословакии. Состоялись встречи высшего руководства стран Варшавского договора в Праге, Дрездене, Варшаве, Чиерне-над-Тисой. Обсуждалась складывающаяся в ЧССР обстановка, чешскому руководству давались соответствующие рекомендации, но бесполезно. На встрече, состоявшейся в последних числах июля в Чиерне-над-Тисой, первому секретарю ЦК КПЧ Александру Дубчеку было заявлено, что в случае непринятия рекомендованных мер войска соцстран войдут в ЧССР. Дубчек не только не принял никаких мер для изменения обстановки, но и не довел это решение руководства Варшавского договора до членов ЦК КПЧ и правительства.

Параллельно с политическими принимались военные меры. Весной 1968 года в западных военных округах СССР были проведены стратегические учения войск ПВО страны “Серебряный щит” и учения войск химзащиты. В июне на территории ЧССР были проведены совместные учения войск стран содружества. Началась подготовка к проведению операции “Дунай”, т.е. вводу войск в ЧССР. С конца мая западное радио регулярно передавало, что на дорогах ГДР замечены колонны советских войск, двигавшихся на юг. Сосредоточение войск СССР, Болгарии, Венгрии, ГДР и Польши на границах Чехословакии практически завершилось к началу августа. С военной точки зрения, другого решения быть не могло. Отторжение Судетской области от ЧССР, а тем более всей Чехо-словакии от Варшавского договора и ее союз с НАТО ставили под фланговый удар группировки войск содружества в ГДР, Польше и Венгрии. Потенциальный противник получал прямой выход к границе СССР.

Начало

В ночь на 21 августа войска вступили на территорию Чехо-словакии, на пражский аэродром высадился десант. К утру все передовые воинские части стран Варшавского договора вышли в заданные районы.

Следует отметить организацию движения воинских частей ГДР. На границе их встречали сотрудники посольства на мотоциклах и вели колонны в назначенные пункты. У нас отчасти получилось “как всегда”: оказались старыми карты местности.

Командир роты БРДМ разведывательного батальона 35-й мотострелковой дивизии рассказывал мне, что “пока ночью дошел до Праги, трижды форсировал Эльбу”. Войска получили приказ огонь не открывать, пока их не обстреляют. Передовые части шли на повышенных скоростях, остановившиеся машины, чтобы не мешали движению, сталкивали на обочины.

Наши военнослужащие, которых порой называют “оккупантами”,  старались не допустить гибели местного населения. Так, наша часть следовала по одному из маршрутов 35-й мотострелковой дивизии 20-й армии, наследницы  4-й гвардейской танковой армии, которая в 1945 году пришла на выручку восставшим пражанам. Маршрут проходил по правому берегу Эльбы, зажатой с двух сторон невысокими горами.

После одного крутого поворота мы увидели под обрывом танк, лежавший на башне. Позднее узнали, что в этом месте провокаторы вывели на дорогу группу женщин и детей. Остановиться времени не было, и танкисты бросили свой танк вниз. Командир и два члена экипажа погибли. В Праге груженная снарядами машина отстала от колонны и заблудилась. Вокруг нее собралась толпа, которая оскорбляла солдат, а потом кто-то бросил бутылку с бензином. Солдаты начали бороться с огнем и кричать чехам, чтобы те расходились, но толпа ехидно смеялась. Бойцы боролись с огнем до конца. Прогремел взрыв, фасад четырех-этажного здания снесло. Наши ребята погибли. Мне довелось проехать по этой улице почти через месяц, дом умышленно не ремонтировали и еще с год показывали западным корреспондентам и туристам. Я привел только два случая, но подобных им было гораздо больше.

Чешские войска получили приказ из казарм не выходить. Их военные городки блокировались, с бронетехники снимались аккумуляторы, с тягачей сливалось горючее. Насколько я знаю, только один командир чешского полка отказался пустить наших военнослужащих на территорию и пригрозил открыть стрельбу. В ответ ему показали карточку огня частей, блокировавших этот гарнизон, и все кончилось мирно. На военный аэродром вблизи Пардубице сели наши МиГ-21, и тут выяснилось, что мотострелки для охраны аэродрома еще не подошли, а самолеты вооружены только ракетами класса “воздух - воздух”. Когда вокруг аэродрома стали скапливаться протестующие чехи, пилоты подняли на срочно сооруженный  пьедестал МиГ-17 - разведчика погоды, на котором были пушки, развернули его в сторону жилых строений. На этом все и закончилось.

Отношение

Первое время отношение к нашим военнослужащим, да и ко всем представителям войск Варшавского договора, было плохое. Одурманенные враждебной пропагандой, двуличным поведением первых лиц ЧССР, отсутствием информации об истинных причинах ввода войск, а порой и запуганные местными оппозиционерами, люди не только  косо смотрели в нашу сторону. В машины летели камни, по ночам обстреливали расположения войск. Нашу часть трижды обстреливали, но ответный огонь мы открыли только раз. Тогда стрелять начали с трех сторон. На дорогах были снесены указатели и знаки, а стены домов расписаны лозунгами типа “Оккупанты, убирайтесь домой!”, “Стрели оккупанта!” и т.п. Иногда в воинские части тайком приходили местные жители и спрашивали, зачем мы пришли. Год спустя мне довелось беседовать с одним из руководителей народной милиции, который многое мне объяснил.

После встречи лидеров компартий в Чиерне-над-Тисой Дубчек встретился с командирами отрядов народной милиции. Встреча проходила на пражском аэродроме в ангаре, где не было даже скамеек и люди сидели на полу. Руководители народной милиции заявили своему генсеку и командующему об осуждении ими обстановки в стране и политики, проводимой ЦК КПЧ, правительством. Дубчеку был предъявлен ультиматум: или он меняет политику руководства, или 22-го августа народная милиция займет все важные объекты, возьмет власть в свои руки, сместит его с поста генсека и потребует проведения нового партийного съезда. Дубчек их выслушал, но ничего конкретно не ответил. Главное, он не сказал подчиненным ему лично командирам вооруженных отрядов партии об ультиматуме, полученном в Чиерне-над-Тисой. И когда войска Варшавского договора вошли в ЧССР, то руководство отрядов и рядовые коммунисты посчитали это оскорблением. Они считали, что могли бы справиться с обстановкой сами, без ввода чужих войск в их страну. Жизнь показала, что тогда они переоценивали свои силы. Только после разгрома сил оппозиции в августе 1969 года противники режима надолго ушли в подполье.

Ввод союзных войск показал силам чешской оппозиции и их иностранным вдохновителям, что надежды на захват власти рухнули. Однако они решили не сдаваться, а призвали к вооруженному сопротивлению. Вечерний выпуск английской газеты “Санди таймс” от 27 августа опубликовал интервью с одним из руководителей подполья. Он сообщил, что к августовским дням подполье “насчитывало около 40 тысяч человек, вооруженных автоматическим оружием”. Значительная часть оружия была тайно поставлена с Запада, и прежде всего из ФРГ. По сообщению официального агентства ЧТК, “12 ию-ля работни-ки госбезопасности нашли оружие, спрятанное в водоспуске на шоссе между поселками Мытина и Арнольдов. Было обнаружено 20 автоматов марки “Томпсон”, 24 обоймы с 840 патронами, цинк с патронами, 30 пистолетов марки “Валь-тер” и 11 обойм...”. В первые же дни после ввода союзных войск из множества тайников и подвалов было изъято несколько тысяч автоматов, сотни пулеметов и гранатометов. Были обнаружены даже минометы. В пражском Доме журналистов, руководство которым осуществлялось крайне оппозиционными деятелями, было найдено 13 пулеметов, 81 автомат и 150 ящиков с боеприпасами.

Еще одним свидетельством существования в ЧССР организованных антиконституционных сил является тот факт, что уже к 8 часам 21 августа во всех областях Чехословакии начали работать подпольные радиостанции - в отдельные дни до 30 - 35. Использовалась даже аппаратура, захваченная в органах МПВО, в Союзе сотрудничества с армией, в крупных сельских хозяйствах. Подпольные радиопередатчики были объединены в систему, которой определялись время и продолжительность работы. Группы захвата обнаруживали работающие радиостанции, развернутые в квартирах, спрятанные в сейфах кабинетов руководителей. Однажды в нашу часть привезли компактную радиостанцию, упакованную в специальный чемодан: открывай крышку, выброси антенну и работай. Таблицы частот, прогноз прохождения радиоволн и запасные аккумуляторы - все есть. Радиостанции, а также четыре канала подпольного телевидения распространяли ложную информацию, слухи, призывы к уничтожению военнослужащих союзных войск, саботажу, диверсиям. Они же передавали шифрованную информацию и кодовые сигналы для сил подполья.

Психологическая война

В этот “хор” хорошо вписались радиопередатчики западногерманского батальона психологической войны № 701. Советские радиоразведчики первое время удивлялись, что ряд станций пеленгуется на западе, но их догадки подтвердил 8 сентября  журнал “Штерн”. Дело в том, что 23 августа газета “Литерарни листы”, а вслед за нею подпольное радио сообщили, что “союзные войска стреляли по детской больнице на Карловой площади. Разбиты окна, потолки, дорогое медицинское оборудование...”. Репортер западногерманского телевидения бросился в этот район, но здание больницы оказалось невредимым. По сообщению журнала, “эта ложная информация передавалась не с чешской, а с западногерманской территории”.  Журнал отметил, что события этих дней “предоставили идеальную возможность маневрирования для батальона № 701”.

Подобным же образом работала в те дни чехословацкая печать. Кроме ряда центральных изданий, захваченных оппозицией, в стране распространялось большое количество газет и листовок, выпущенных подпольно. Если первая листовка, которую я прочитал в ЧССР, была выпущена 21 августа уездным комитетом КПЧ в городе Дечин, то в дальнейшем никаких выходных данных на большинстве газет и листовок не было. Во многих случаях тексты и призывы разных листовок были одинаковы. 24 августа подпольный номер журнала “Свет в образех” откровенно опубликовал “рекомендованный” перечень лозунгов. А вот 23 августа газета “Праце” выпустила специальный номер, в котором сообщила, что “планировавшийся ранее съезд “Землячества судетских немцев”, который намечалось провести в непосредственной близости от чехословацкой границы, отложен в знак сочувствия к действиям свободолюбивых сил”. А кому было его проводить? По данным чешской разведки и пограничников, после передачи по радио о вводе союзных войск в ЧССР из приграничной зоны на глубину до       50 км ушли в глубь ФРГ все судетские немцы и те, кому было что скрывать от советских и чехословацких властей.

Кроме обстрелов автомашин, мест дислокации и вертолетов союзных войск, начались террористические акции против руководителей партийных органов и сотрудников спецслужб ЧССР. Был выброшен с четвертого этажа здания комитета КПЧ начальник штаба народной милиции  в городе Теплице. В Градец-Кралове был захвачен сотрудник местного отдела госбезопасности, которого хотели повесить на столбе. Офицера спасли советские военнослужащие. Позднее его 14-летняя дочь написала стихотворение “Спасибо русскому солдату”. Оно прозвучало 6 ноября 1969 года в Москве в Кремлевском Дворце съездов на вечере в честь годовщины Октябрьской революции, а 7 ноября выступление девочки транслировалось по телевидению в Праге. В 1969 году в Татрах был обнаружен готовый концентрационный лагерь. Кто его сооружал и для кого, в то время было неизвестно. Это только то, что я знаю лично.

“Мы защищали свою страну...”

Постепенно обстановка менялась. Осенью 1968 года была сформирована Центральная группа войск. Советские войска стали обустраиваться в освобожденных для них чешских военных городках. Что же это за оккупанты, которые жертвовали своей жизнью, чтобы не погибли мирные граждане, не отвечали выстрелом на самые наглые провокации, спасали неизвестных им людей от расправы? Которые жили в ангарах и складах, а койки в офицерских и в женских (для медсестер, машинисток и официанток) общежитиях стояли в два яруса? Которые предпочитали действовать не как солдаты, а как агитаторы, разъясняющие населению обстановку и свои задачи? Мы не были оккупантами. Как ни пафосно это звучит, но в августе 1968 года мы защищали свою страну на передовых рубежах лагеря социализма.

Подготовил Александр ХАРЧЕНКО

 

22/08/2008

 


 


 

Дружественные сайты и организации

Сайт  сослуживцев – 10-го отдельного танкового батальона и  6-й гвардейской отдельной мотострелковой Берлинской ордена Богдана Хмельницкого бригады, которые много лет дислоцировались в Берлинском районе Карлсхорст.

Сайт "Дунай" В.П.Сунцева - члена Президиума Житомирского областного Союза воинов-интернационалистов, работающего над поиском в/частей, участвовавших в операции "Дунай".

Сайт и форум 20-й танковой Звенигородской Краснознаменной дивизии.

Сайт "Всемирная история" - статьи, книги, энциклопедии и карты.

Сайт 159 Таллинского Краснознаменного ИАП

Сайт Виртуальный гарнизон,27 гв. МСД, г.Галле\Заале ГСВГ (ЗГВ)

Сайт Назад в ГСВГ (Потоцкий Виктор Николаевич) 

Сайт Всемирная история

Сайт Таганрогский Многопрофильный Общеобразовательный Лицей N4

Ростовская областная общественная организация ветеранов воинов-интернационалистов "Кубинцев". Председатель Денисов Владимир Георгевич. Тел.: +79185791280